— Я провожу.
— Спасибо, — поблагодарила его девчонка.
— Я — Карл Иванович Диксон. Преподаю немецкий язык. А вы у нас откуда? Каким чудесным ветром вас занесло в нашу школу? Может, у вас есть могущественные родственники? — хохотнул бородач.
Эрик никак не отреагировал на его шутливое предположение, а девчонка вежливо улыбнулась.
— Вы, кажется, Катя, если память меня не подводит?
— Да, Катя Казанцева. Я… сама не знаю, как так получилось. Просто к нам в прошлом месяце приехал мужчина…
— К нам — это куда? — уточнил любопытный учитель немецкого.
— Это в детский дом. В Подмосковье.
— Ясненько, а что дальше?
— Ну, он всякие вопросы задавал. Несколько тестов провел. Документы смотрел. Про форум расспрашивали… ну, я в позапрошлом году участвовала в научном форуме для школьников. А потом предложил перевестись в частную школу-пансион. То есть сюда.
— Ах, да-да, помню-помню. Нонна Александровна говорила про форум. А она, кстати, не приезжала к вам в детский дом?
Девчонка покачала головой:
— Нет.
— А как мужчина выглядел?
Она пожала плечами.
— Обыкновенный.
— А вы, молодой человек, откуда к нам? Издалека?
— Издалека, — не глядя на Карла Ивановича, буркнул Эрик.
— Вы, наверное, тоже отличник, активист? — не унимался Диксон, хоть и едва не упал, спускаясь по лестнице, увлекшись расспросом.
— Ещё какой.
Бородач его почему-то раздражал. Наверное, потому что мать просила не распространяться насчёт того, как его взяли в «Аквилу». А этот дотошный Карл, как назло, прицепился.
— Но вообще, странно всё это… — рассуждал бородач. — До вас ни разу никого не брали сюда просто так. Ещё и бесплатно. Хотя Нонну Александровну, знаю, просили. И не только просили. Угрожали даже. Но она у нас кремень, твёрдо стояла на своём: Аквила — для избранных. Лучших из лучших. И тут вдруг вы… Не поймите неправильно, не хочу никого обидеть, но всё-таки это странно…
Эрик увидел впереди табличку на двери «Медицинский кабинет» и прибавил шагу.
12
В медкабинете долго мурыжить их не стали. Пролистали дело, посмотрели сведения о прививках и записи врачей с недавнего медосмотра, ещё раз проверили, нет ли педикулёза и кожных высыпаний. И отправили обоих вливаться в коллектив.
Эрик хотел оттянуть этот момент, выйти во двор подышать, походить — там было где разгуляться. Но в коридоре их поджидал мужчина лет тридцати. Высокий, подтянутый, с копной тёмных волос и с опрятной, стильной небритостью, которая до полноправной бородки пока не дотягивала. Скорее, five o'clock shadow*.
Мужчина явно был щёголь. Туфли, костюм, рубашка, галстук — всё в его облике говорило, что он тщательно следит за модой и за собой. Эрик в своей растянутой чёрной майке, джинсах и стоптанных конверсах рядом с ним выглядел беспризорником.
— Вас-то я и жду, — шагнул к ним щёголь. Вынул из кармана руку, подал Эрику. — Валентин Владимирович, куратор одиннадцатого класса. То есть и ваш теперь.
Девчонке же он и вовсе подмигнул и с усмешкой добавил:
— Типа классрук, только здесь мы именуемся кураторы, так-то. Ну и по совместительству, преподаватель истории. Ну, идёмте в класс. Будем знакомиться. Извините, что задержался, сразу вас не встретил. Уроки были с утра, но вы, я гляжу, и сами сориентировались, молодцы. Кстати, что там с формой? Вам ещё не выдали?
Он небрежно оглядел их с головы до ног, но от упреков удержался.
— Завтра, сказали, выдадут, — ответила Катя.
— Ну, думаю, один день ваш кэжуал лук общественность вытерпит.
Куратор повёл их в сторону центральной лестницы. Шагал он бодро и уверенно и вообще был весел. На типичного классного руководителя, пусть здесь они и зовутся кураторами, не походил даже отдалённо.
У дверей одного из кабинетов на втором этаже он приостановился, обернулся к ним. Катя, которая торопливо семенила следом, едва не вписалась в его грудь.
— Ну что, готовы нырнуть в бассейн с акулами? — хмыкнув, спросил он.
Катя взглянула на него перепуганно.
— Я утрирую, конечно, но мой тебе совет… — Щёголь оглядел её с плохо скрываемой жалостью, даже брови свёл домиком. — Слушай, ты постарайся держаться как-то поувереннее, что ли. Возможно, вас кое-кто там примет в штыки. Ну, сами понимаете, издержки мажорного детства. Но есть и нормальные ребята, без фанаберии. Словом, будьте проще, увереннее в себе… ты, Катя, особенно. А ты, дружище, — он обратился к Эрику, — наоборот…
— Прикинуться застенчивым? — вскинул бровь Эрик.
Щёголь коротко рассмеялся.
— Ну, я реалист. Вообще-то я хотел сказать — дружелюбнее. А то у тебя такое выражение лица, как у Че Гевары. Нет, серьёзно. Постарайтесь подружиться с одноклассниками. Пусть сначала это будет не очень легко. Но… что-то пропустите мимо ушей на первых порах, что-то переведите в шутку. А там они к вам привыкнут, угомонятся, да и подружитесь… Вам ведь с ними вместе целый год не только учиться, но и жить. Но если вдруг что, если возникнет непонимание — я всегда готов прийти на помощь по первому зову. Только не замыкайтесь в себе. Ну и… не устраивайте мордобой, да, Катя?
Катя удивлённо открыла рот. Но Валентин Владимирович снова подмигнул ей, и она порозовела от смущения.
Затем распахнул дверь. Зашёл в класс первым и провозгласил:
— Комрадс! Встречаем ваших новых товарищей!
Эрик с Катей проследовали за ним и остановились в нерешительности.
— Что за кислые лица? Где ваше гостеприимство и дружелюбие? — взывал он к классу, который хранил гробовое молчание, прожигая взглядами непрошенных новичков.
И понятно почему. Это те самые девять человек, с которыми они уже успели немного пообщаться возле кабинета директора. Вон та стервозная блондинка, которая явно мнит себя королевой школы. Вот её подружки. Вот тот блондин, который вступился за стерву. Вся компания в сборе.
Неожиданно раздались громкие хлопки.
— Ренат, что с тобой? — спросил куратор насмешливо.
— Показываю гостеприимство и дружелюбие, — ответил чернявый парень, глупо улыбаясь. Местный клоун, про себя охарактеризовал его Эрик.
— Придумай другой способ, — посоветовал ему Валентин Викторович.
— А что, новенькие будут ходить как гопники? — презрительно скривившись, спросила стерва.
— Не переживай, Дина. С завтрашнего дня у них будет такая же форма, как у всех.
Она недовольно цыкнула и переглянулась с подружками.
— Занимайте свободные места, — Валентин Владимирович приобнял Катю за плечи и подтолкнул вперёд.
Парты здесь были на американский манер — одиночные. Расставленные в четыре ряда. Эрик выбрал себе стол у окна в последнем ряду. Катя, помешкав, присела за соседний.
— Отлично, — делал бодрый вид куратор. — А теперь будем знакомиться. Сначала вы, каждый из вас, по одному, расскажет о себе в двух словах. А потом и новеньких послушаем… Начнём с тебя, Ренат, раз уж ты так рвался демонстрировать своё дружелюбие.
Повертев головой, чернявый паренёк поднялся с места. Расплылся в глупой широкой улыбке.
— А что говорить?
— О себе скажи. Вот что ты за человек, Ренат Шмыгов?
— Просто человек, — хихикнул Ренат и пожал плечами.
— Просто шут, — фыркнул кто-то.
— Дима, — укоризненно качнул головой Валентин Владимирович. — Поуважительнее, пожалуйста. Ну, давай, Ренат, о себе коротко, о своих привычках…
— Ну… — снова хихикнул чернявый. — Меня зовут Ренат Шмыгов. Мне семнадцать. Мой отец занимается бизнесом. Мама домохозяйка. У меня два младших брата и две сестры. Что ещё? Ну, я поклонник Вселенной Marvel.
— Правда, что ли? — деланно удивилась блондинка. — А мы и не знали.
По классу прокатились смешки, но тут же смолкли под взглядом преподавателя.
— Ренат, отлично. Ты только забыл кое-что традиционное добавить: мы… вам… рады… Так?
Тот кивнул и, обернувшись к Эрику и Кате, повторил:
— Мы вам рады.
— Дима Корбут, — Валентин Владимирович передал «эстафетную палочку» парню, который назвал чернявого шутом. — Слово тебе.
