Срываю бирки и аккуратно складываю их в тележку. Не могу не доставить себе удовольствие и не заглянуть в просвет между шторкой и стенкой примерочной, подсматривая за русской гейшей. Брюки уже переодела и теперь на голое тело натягивает толстовку.
Лучше бы я этого не видел.
- Тебе идет.
- Не ври, - смеется и убирает отгораживающую нас друг от друга шторку. - Придется потом сходить к психотерапевту, чтобы скорее забыть этот позор.
Она натягивает свое платье на вешалку и мой костюм с рубашкой тоже. Я жду ее и наблюдаю украдкой, с какой аккуратностью она это делает, расправляя каждую складочку и воротники.
- Шик просто. Я как бомж. - Разводит руками в стороны и натягивает улыбку. Да, это большой удар по ее эго.
- Расслабься, тебя во что не надень, ты во всем будешь красивая. - Поддерживаю ее, повышая градус самооценки.
- Не верю я тебе, но ладно, это лучше, чем каблуки. Пошли отсюда скорее.
Миша стелит на каменную ступеньку какую-то штуку для меня, судя по всему, на ней не будет прохладно. А сам садится прямо на землю. Перед нами в темноте мелкими волнами перекатывается Москва-река. Я стою и не решаюсь сесть. Это как-то странно. Я обедаю в ресторанах, ношу брендовую одежду, а сейчас должна сесть на камни и пить пиво. В магазине все выглядело не так глупо.
- Первый раз, что ли?
- Ну когда-то в студенчестве баловались такими прогулками, но это было сто лет назад. Теперь все по клубам.
Он открываю мне бутылку пива и протягивает.
- Садись, Лер, я же не папарацци, который завтра продаст твои снимки и будет смеяться над тобой. Мне вообще плевать, что ты в этом костюме. Мне интересен человек, а не одежда на нем. Или ты думаешь, что когда сняла свое платье, то стала какая-то другая?
Я закрываю глаза и представляю, что просто это не я. Я настоящая осталась дома, а сюда пришла копия, которой стало скучно.
Сажусь аккуратно и делаю глоток. Может, так эта граница между нами сотрется.
- Лер, а как бы меня звали, если бы я жил в Китае? - спрашивает Миша.
Пожимаю плечами и делаю еще глоток.
- А черт его знает, я же не знаю китайский. Общаюсь на английском со всеми.
- А если кто-то не знает английский, тогда что?
- Ну, в тех кругах, где я, почти все знаю. В магазинах можно просто по карте рассчитаться. Ну как-то приноровилась. К тому же, Ваня знает. Если мы идем вдвоем, то он за переводчика. И вообще, есть онлайн-переводчики.
- Точно, - усмехается Миша и достает смартфон, включая его. - Как будет Миша по-китайски? - Спрашивает у переводчика.
- Михаиэр, - говорит девушка в гугле.
- Миксер, - передразниваю его и смеюсь.
- Да уж, лучше в русском варианте. А как будет Валерия?
- Валэйлия, - произносит та же девушка из гугла на китайском.
- Красиво. Ва-лэй-лия, - он смакует каждый слог в слове, когда произносит и запивает их.
- Если начинаешь вслушиваться в китайский язык, то он певучий и достаточно красивый. Просто непривычный для нас.
- Согласен.
Мы сидим так, я не знаю, насколько долго, и вспоминаем университетское время. В эти моменты мы очень похожи и нет каких-то рамок и социальных слоев, которые бы разделяли нас.
Когда в небе звучат раскаты салюта, я наклоняюсь к Мише, утыкаясь лбом в его плечо, и заглядываю в наручные часы.
- Ууу, уже полпервого ночи. Надо, наверное, расходиться по домам. Я уже спать хочу и в голове штормит от выпитого пива. А ты, вообще-то, собирался на работу завтра.
- Поехали ко мне, я недалеко живу.
- Эй. - Тут же отталкиваюсь от него. - Ты видел у меня помолвочное кольцо? Я без пяти минут жена.
- Ну и пошлые же у тебя мысли. У меня вообще-то, кроме кровати, еще и диван есть. Или ты в себе не уверена?
- Пфф, - усмехаюсь в ответ, - просто с твоей комплектацией я не справлюсь, если начнешь приставать.
- Не захочешь - не начну, - разворачивается ко мне и ухмыляется.
- Нет, Миш. - Прикрываю рот рукой, сдерживая зевок. - Давай каждый к себе лучше.
- Как хочешь.
Он допивает пиво и облизывает губы кончиком языка. Он, наверное, и целуется как нормальные люди. С губами и языком. Мозг, расслабленный алкоголем, пребывает в эйфории, от чего в нем рождаются до глубины идиотские мысли. Но я так хочу обычного русского поцелуя. Одного. И ведь не могу попросить первого встречного или знакомого какого-то. Они просто покрутят пальцем у виска.
- Мишань, можешь меня поцеловать? Только не вот эти нежности в щеку. А нормально. В губы.
- Э? Ты сама говоришь, что уже невеста и тут же просишь поцеловать?
- Тссс, - я прикладываю палец к губам, умоляя его не напоминать. - Это как девичник перед свадьбой. Последняя вольность, так сказать. - Прикрываю глаза и смеюсь. - Ничего личного. Просто хочу проверить, отличаются ли поцелуи у русских и у китайцев. Хочу убедиться, что делаю правильный выбор, когда соглашаюсь.
- Ты сама попросила. - Он пожимает плечами и разворачивается ко мне. Кладет ладонь мне на шею, упираясь кончиками пальцев в шейные позвонки и тянет на себя. Я не сопротивляюсь и наклоняюсь к нему.
Его мягкие, но плотные губы обнимают мою нижнюю губы и всасывает в себя… приотпускают… и снова уже влажными гладят… нижнюю… верхнюю… шершавым языком по моему… улетаю… отвечаю ему, запоминая вкус настоящего поцелуя… когда смешивается слюна… когда не боишься сделать что-то неправильно… когда в венах взрываются капли адреналина… когда не хочется отпускать эти губы… хочется,чтобы они спустились ниже… туда, где бьется пульс… туда, где стучит сердце… туда, где зарождается жизнь…
Я прихожу в себя, когда он отпускает губы и чертит влажно линию вдоль овала лица.
- Стой, - выдыхаю и, ловя последние лучи наслаждения, отстраняюсь. - Спасибо. Ты не подвел. Миш, ты же понимаешь, это просто услуга. И это ничего не значит. Хотя было очень чувственно. У тебя приятные губы...
- А у китайца что, не такие? - перебивает меня, усмехаясь, хотя и так догадывается об ответе. - Как можно прожить всю жизнь с человеком, который плохо целуется?
Он переводит взгляд на водную гладь и разрывает связь, что была между нами несколько секунд назад.
- Он просто не шевелит губами. И я пыталась его приучить, но ему так некомфортно. - Я зачем-то говорю это Мише. Допустимая доза алкоголя для дружеской беседы явно превышена, и перешла в фазу психологической помощи. И мне уже сложно остановиться, когда я нахожу свободные уши. - И в постели.. у нас только две позы… вот что он может сделать своим языком, если даже целуется без него.
- Пфф, мать, ты попала… Он не смеется и не пытается тут же уложить на лопатки и показать, как надо и как он умеет. - Ты же знаешь, я не даю советы и не помогаю. Может, тебе найти какого-нибудь другого китайца, если этот так плох?
- Нет, другого нельзя. Он хороший и его одобрил папа, а это уже многое. В крайнем случае, придется завести любовника, наверное, - я запрокидываю голову и смеюсь. - Если будешь в Китае звони, может вакансия будет открыта.
- А если бы папа не одобрил, не пошла бы против него? - Чувствую слева взгляд Миши на своем лице и щека горит от упрека.
- Нет.
В памяти воспоминания того дня. Я никогда никому не рассказывала об этом. Даже Алиса не знает. Мне было стыдно. Так мне не было стыдно никогда. Я зажмуриваюсь, но слезы все равно начинают литься. Каждый раз, когда я думаю об этом и вспоминаю, они сами начинают течь.
- Почему?
- Я не могу рассказать. Для тебя это будет смешно, но для меня это жизнь, я не могу от этого отказаться.
- Как хочешь, можешь не рассказывать. Чего тогда плачешь, если все у тебя под контролем?
- Под контролем… Только под чьим… У тебя осталось что-нибудь? - киваю на его бутылку.
- На, - подает мне, чувствуя, что мне надо успокоиться. И молчит. Дает мне столько времени, сколько надо, чтобы я пришла в себя. Я хочу этой тишины. Чтобы ничего не спрашивал. Не осуждал. Не советовал. Просто молчал.
