Телефон снова начинает звонить, но на этот раз входящий не от мамы.
Это Женя, и мне становится страшно.
— Я могу пойти в свою комнату и разобрать вещи?
— Можешь не торопиться… Сегодня мои юристы подготовят договор, а ты решишь, готова ли подписать его…
— Готова, — отвечаю, сжимая трубку в руке.
Вспоминаю вчерашний взгляд Жени и его нервный срыв. Его пальцы, сжавшиеся на моей шее… Я слишком сильно боюсь его, чтобы отказываться скрыться от него в доме другого мужчины.
Выхожу в коридор, и на телефон приходит сообщение от сестры.
Ксюша: «Отца избили, ничего серьёзного, но он в больнице. Мне кажется, это был привет от твоего бывшего».
Дыхание перехватывает, а на глаза наворачиваются слёзы. Неужели он способен зайти так далеко и навредить моим родным?
Глава 6. Марат
Звонок телефона отрезвляет меня и заставляет вернуться в реальность, где всё совсем не радужно. Смотрю на экран несколько секунд и думаю, стоит ли отвечать. Примерно я даже представляю, как пройдёт наш разговор, и на какой ноте он закончится, поэтому подумываю поднять своих старых приятелей, чтобы поставить эту сварливую бабу на место. Хватит мне уже затыкать ей рот деньгами и жалеть её…
Она не заслужила жалости.
Ни капли.
Если бы она вела себя иначе с самого начала, я ещё мог бы посчитать её жертвой, но с самого первого дня она превратилась в хищницу, которую интересовали деньги.
— Слушаю! — говорю ледяным тоном, от которого даже голосовые связки начинают звенеть, что не уходит от моего внимания.
— Марат… Я бы хотела увидеться со своей внучкой! — вкрадчивым тоном, словно кошка, готовая наброситься и выцарапать глаза, произносит она.
— Сколько? — спрашиваю, понимая, что деньги — единственное желание этой женщины.
— Ты не понял, Марат! Я на самом деле хочу увидеться со своей внучкой! Мне тоскливо. Мне плохо без Дианы. Я хочу встретиться хотя бы с внучкой, с частичкой моей дочери.
— Нет! — заявляю, а вибрации проходятся по всему телу, покалывая кончики ушей.
— Я не спрашивала разрешения. Я имею на это полное право! Мне важно увидеть Алису, прижать её к себе и отвести душу. Мне это нужно, понимаешь! — кричит она, пытаясь воззвать к моей угольно-чёрной душе, к сердцу, на месте которого теперь зияет огромная чёрная дыра.
— Это важно и нужно вам, но не моей дочери. Где вы были последние полтора года? — выдерживаю недолгую паузу. — Всё верно! Вы сливали мои деньги на путешествия… Вам не нужны были встречи с внучкой, а теперь она вас не помнит. Не следует травмировать душу девочки и напоминать ей о себе, вы не тот человек, в котором нуждается Алиса.
— Я свяжусь с лучшими юристами, Марат! Ты ведь знаешь, что последним желанием Дианы было то, чтобы её дочь жила со мной!
— Я её родной отец!
И плевать я хотел, чего там просила Диана.
Я был отцом Алисы, и я всегда жил ради дочери, в отличие от своей жёнушки, которая на первое место каждый раз ставила развлечения. Почему-то именно сейчас в голове начинает возникать всё самое плохое.
— У меня есть на тебя компромат! Я лишу тебя ребёнка, вот увидишь!
Не знаю, о каком там компромате идёт речь, но это и не имеет значения. Мне плевать на бред этой сумасшедшей, поэтому сбрасываю вызов и решаю, что больше она не получит от меня ни копейки.
Она не может объявиться сейчас и потребовать встреч с Алисой.
Полтора года назад я молил о помощи, просил быть рядом с внучкой, но Алла Викторовна отказалась. И вот теперь она просит невозможного, того, чего дать ей я никогда не смогу. Не сейчас, когда Алиса увидела маму в другой женщине и начала восстанавливаться. Последняя мысль бьёт молотом Тора по голове, и я готов прямо сейчас броситься к Лизе, чтобы вытрясти из неё правду. Она не просто так появилась в моём доме!
Скорее всего, именно она и есть тот самый компромат, о котором сказала сумасшедшая баба. Куда отправят отца, который привёл в дом чужую бабу и позволил ребёнку называть её мамой? У меня могут отнять Алису. Руки начинают трястись, и я подскакиваю на ноги. Спешу в комнату, которую отвёл нашей временной маме только с одной мыслью: выгнать её, вымести из дома и не оставить больше никаких следов.
По лестнице поднимаюсь в два счёта, и, как только оказываюсь на втором этаже, распахиваю дверь. Без стука. Без церемоний. Залетаю в комнату и смотрю на женщину, а сердце сжимается от боли. Лицо Лизы залито слезами. Почему? Что с ней стало? Почему она плакала? Неужели услышала мои шаги и решила сыграть? На игру это не походило. Или она на самом деле такая опытная актриса? Мысли начинают закипать, перебивая одна другую, а я немного щурюсь и выдавливаю улыбку. Она хочет получить договор, который станет компроматом? Или она никак не связана с моей бывшей тёщей?
— Вы что-то хотели? — негромко спрашивает Лиза.
— Что с тобой? — спрашиваю сухим тоном без капли эмоций и смотрю ей прямо в глаза.
— Всё в порядке… Я немного приду в себя, приведу себя в порядок и спущусь к Алисе.
— Зачем ты пошла в тот клуб? Почему появилась на моём пути? Я докопаюсь до правды, и если ты повязана с ней, я от тебя избавлюсь, Лиза!
Девчонка начинает смеяться, чуть ли не закатываясь в истерическом припадке. Она вытирает слёзы со щёк, встаёт на ноги и приближается ко мне.
— Не кажется, что вы уже перебрали для одного дня с угрозами? Вы уж определитесь, нужна мама вашей дочери или нет, потому что я устала от неопределенности. Я устала делать вид, что всё хорошо, когда на душе скребут кошки. Я устала от постоянных угроз… И теперь мне начинает казаться, что я ошиблась в вас! — Она тыкает указательным пальчиком мне в грудь. — Вы абьюзер! Ужасный человек! Вы ничуть не лучше моего бывшего, а значит, вы не сможете защитить меня… Поэтому я просто уйду, чтобы сильнее не привязывать к себе Алису! А вам следует самому позаниматься с психологом, чтобы понять, чего вы, вообще, хотите от жизни. Если вы в каждом человеке будете видеть врага, то не до чего хорошего не доведёте! Поработайте над собой, Марат, чтобы больше не доводить до абсурда, ведь вроде бы взрослый мужчина!
Её слова отрезвляют сильнее пощёчины.
— Стой!
Хватаю её за руку, когда Лиза готова выйти из комнаты, а она оступается и падает на меня. Успеваю подхватить её за талию, и наши взгляды пересекаются, скрещиваются в огненной лавине. Хочу потянуться к её губам и впиться в них, но не имею на это никакого права. Лиза испуганно хлопает глазами и немного приоткрывает губы, словно готова для поцелуя и приглашает меня не медлить.
Сердце Лизы начинает биться чаще, практически в один такт с моим. Она понимает, куда направлен мой взгляд, но не спешит отпрянуть, отстраниться от меня.
Вовремя понимаю, что это невозможно.
И без того наворотил немало дел, которые следует исправлять. Нельзя целовать девушку, с которой не знаком толком и планирую задержать в своём доме ради дочери. Да и вообще не понимаю истоки этого спонтанно возникшего желания. Она ведь даже не в моем вкусе. Наверное, я просто перенервничал.
Лиза считает меня ветреным психом, который в мгновение ока меняет решения. Возможно, в чём-то она и права. Панические атаки давно не посещали меня, а теперь накатывают с новой силой, толчками бьются в груди, и я просто не вижу выхода. Мне страшно за дочь. Я боюсь, что не справлюсь с ролью отца и наврежу Алисе. В висках навязчивой идеей пульсирует мысль, что мою малышку хотят отнять у меня, и я готов раненым зверем броситься на того, кто посмеет сделать это.
— Я узнаю, если ты как-то связана с ней… Не дай бог это окажется правдой! — шепчу невероятно напряжённым голосом, и Лиза чуть морщится.
Она вырывается и делает пару шагов назад. Скрестив руки на груди, она с вызовом смотрит мне в глаза. У девочки есть характер. Это даже хорошо. Наверное…
— Я не понимаю, о чём вы говорите! Я не враг вам!
— Договор подпишем в одном экземпляре, и он будет храниться у меня!
