из вас. Но думаю, ей нужен я. Она так старательно изображает любовь.
— Перестаралась?
— Может быть. Я чувствую фальшь, но ничего не понимаю. И, знаешь, мне кажется, не гоняйся я за этой мечтой о любви, о счастье, я был бы счастливее. Женился бы на Кристине. И всё было бы просто. В девять часов вечера. Понедельник, среда, пятница. В миссионерской позе. Потом почистить зубки и баиньки. И никаких этих траблов с чувствами. И никаких этих непоняток, чего от меня хотят.
— Давай выпьем, — подняла она бокал. — Скажу тебе по секрету, именно эти траблы, как ты их называешь, именно эти чувства и делают нас живыми. Пусть они у тебя будут!
— Ну, спасибо! — улыбнулся он, поднимая свой бокал.
— Не за что. Обращайся, — она сделала всего глоток и поставила фужер на место.
Им, наконец принесли по салату. И Кайрат вспомнил, что последний раз ел часов двадцать назад. Под молчаливым взглядом Дианы он заглатывал овощи.
— Ты бы жевал, что ли, — не выдержала она.
— Угу, — кивнул он с полным ртом.
— Значит, мечта, за которой ты погнался, и яйца выеденного не стоит?
— Угу.
— Ну, с Кристинкой всё и так понятно. А третья девушка?
— Ты тоже следила за этим дурацким опросом? — он перестал есть, вытер губы, отклонился в кресле и внимательно посмотрел на Диану. Что она знает про Оксанку?
— Да, мне Данка рассказала. Она же её подруга вроде?
— Да, — коротко ответил Кайрат.
— И вы давно знакомы.
Кайрат и это подтвердил.
— И ты постоянно к ней возвращаешься.
— Да, но это скорее привычка, — болезненно сморщился он. И почувствовал, что сопротивляется. Она лезла туда, чем он не хотел делиться даже с Дианой. — И она… не знаю. Я её не чувствую.
— Как интересно, — усмехнулась она и полезла в телефон. — Я тебе хочу показать кое-что. Я специально её сохранила.
Она протянула ему телефон, и он увидел себя и Оксанку возле мехового салона. Он уже купил ей сапоги, и кажется, как раз предлагал шубу. Она смотрела на него с восторгом. Захотелось стукнуть себя в грудь, чтобы не ныла. Он и так знал, что скучает, а здесь она была такая счастливая.
— Я к ней привык, — вернул он телефон.
— Как к руке или к ноге? — улыбнулась Диана, двумя пальцами раздвинула изображение и снова протянула. — Или как дышать?
Теперь только его лицо.
— Глупое, тупое, совершенно идиотское лицо, — вернул он телефон.
— Я бы сказала по-другому, — отложила телефон Диана и, коварно улыбнувшись, ничего не добавила.
Принесли горячее, но в него уже ничего не лезло.
— Кстати, если надумаешь вернуться к Кристине, она тебя ждёт, — энергично отпилила кусок мяса с рёбрышка Диана и засунула в рот. У неё аппетит не пропал.
— Кристина?!
Диана покивала, жуя.
— Она дала интервью, где сказала, что понятия не имела о том, что отец заключил с тобой сделку. И что на твоём месте она бы тоже сбежала, — ещё один кусок мяса изящно исчез в её маленьком рту.
— И простила меня? Публично?
— О, да! И ушла от отца. В квартиру, купленную с собственных гонораров, — Диана промокнула губы салфеткой и пригубила вино. — И сказала, что хоть она бесспорно уважает человека, который её вырастил, но рада, что он не её родной отец.
Кайрат стыдливо прикрыл лицо рукой.
— Вот это я, конечно, зря сделал, — сказал он. — Совершенно непростительное ребячество. Хотел отомстить за своё унижение, сделать больно.
Он убрал руку и тяжело вздохнул.
— Просто идиот!
— Все мы иногда ошибаемся, — пережёвывая очередную порцию мяса, сказала Диана. — Все делаем глупости. И сомневаемся в себе. Это нормально. Сильно не переживай! Думаю, Филатов даже получил с этого профит, сверкнул благородством и заявил, что кровь не важна, он всё равно будет всегда считать её родной дочерью.
— В-общем, тоже выкрутился. Как всегда.
— А у тебя откуда эта информация? И есть какие-то тому подтверждения?
— Есть, и не важно, — отмахнулся Кайрат. — Особенно сейчас, когда он всё и так признал.
— Да, жаль, конечно, — отложила вилку Диана. — Мог бы неплохо на нём отыграться, имея такие козыри на руках. Да, чёрт с ним!
Весь десерт проговорили о работе, и Данке с Пашкой, и Диана выглядела совершенно счастливой и умиротворённой. И Кайрат не знал, как относится к этой новой Диане, но раз ей именно так было хорошо, он искренне радовался за неё.
— Спасибо за ужин, — сказала она, вставая. — Что теперь думаешь делать?
— Не знаю, — пожал плечами Кайрат, помогая ей с плащом. — Для начала, наверно, куплю какое-нибудь жильё, а то я всё по офисам да по гостиницам живу, как бомж. Потом может на работу вернусь.
Такси даже не пришлось вызывать. Несколько машин уже стояло у входа отеля.
— Всегда будем рады тебя видеть, — сказала Диана, когда Кайрат открыл для неё дверь.
— Да, я обязательно заеду, когда немного приду в себя. И спасибо, что приехала, хоть ты ничем мне и не помогла, — улыбнулся он на прощание.
— Разве? — улыбнулась она коварно, и больше ничего не добавила.
Кайрат захлопнул за ней дверь, проводил машину глазами, а потом получил от Дианы сообщение с фотографией. Той самой, где он с идиотским лицом.
«Если женщина тебе дорога, то она прекрасна, даже когда стареет, даже, когда меняется, потому что ты меняешься вместе с ней», — коряво нацарапал он привязанным к блокноту карандашом, пока его такси скакало по ухабам убитого вешними водами асфальта.
«И никогда не гадай на что намекает женщина. Всё равно не поймёшь».
Его такси остановилась у дома, в который он всегда возвращался. Не мог не возвращаться уже десять безумных лет.
Звонок надрывался не переставая. Натужным басом пароходного гудка он сообщал, что Кайрат не уйдёт, пока она не откроет.
— Оксан, ты же знаешь, я вынесу дверь, — сказал он спокойно в щель между дверным полотном и косяком.
— Знаю, Кайрат, — её голос прозвучал так близко. Он слышал её дыхание с той стороны хлипкой двери. — Пожалей эту дверь, второй раз она твоего напора точно не выдержит.
Он с
