– Пристегнитесь, – напоминает Вадим. – Как вам первый день? Сильно устали?
Он почти не смотрит в мою сторону. Его внимание сосредоточено на дороге, так что уже через минуту я забываю, что он мой начальник. Мы непринужденно обсуждаем сегодняшний день. А в мою голову закрадывается предательская мысль: смогла бы я так же непринужденно разговаривать с Жаровым, сидя в его суперкаре?
– Ой, можно, пожалуйста, здесь меня высадить? – указываю на поворот к моему дому, который мы едва не проехали.
– Конечно, – Вадим пожимает плечами.
“Ленд Ровер” съезжает к обочине. Щелкает дверца.
– До завтра, Марина. Не проспите.
– До завтра, Вадим Александрович. Спасибо, что подвезли!
Не успевает автомобиль тронуться с места, как у меня за спиной раздается сердитый голос:
– Марина, кто это был?
Резко оборачиваюсь.
Позади стоит недомуж с недовольным лицом. И смотрит на меня так, будто я ему что-то должна.
– А, это ты, – говорю с облегчением.
Глава 5
Похоже, Толик сидел на детской площадке, но подошел, когда увидел, что я выхожу из машины.
– Ты уже нашла мне замену? – он сверлит меня обиженным взглядом.
– А ты разве нет? – с вызовом смотрю на него. – Зачем ты пришел?
– Поговорить.
– Вот завтра в суде и поговорим.
– Марина! – он двигается ко мне.
Но я успеваю отшатнуться.
– Не прикасайся ко мне! – цежу сквозь зубы.
– Да послушай же меня!
– Поздно. Надеюсь, завтра нас разведут, и я больше никогда о тебе не услышу.
Отвернувшись от него, иду к дому.
– Ну нет. Развода я тебе не дам, – он тоже идет за мной.
Я ускоряю шаг, но Толик забегает вперед. Перерезает мне путь.
– Я хочу все вернуть. Я был мудаком, Марина, и хочу начать все сначала, – говорит он, расставив руки, чтобы я не могла его обойти. – Дай мне еще один шанс.
Это он сейчас серьезно про еще один шанс? Ну не может же человек быть настолько наивным!
– Ты вообще о чем? – возмущенно смотрю на него. – Ты спал с другой бабой на нашей кровати! На простынях, которые я купила!
Говорю, а сама внезапно понимаю, что по большому счету мне на это плевать. Уже все отболело. Смотрю на Толика – и не чувствую ничего, кроме легкой брезгливости.
Он как-то осунулся за то время, что вы не виделись, похудел. Стоит, небритый, нестриженый, руки в карманы. Воротник куртки и манжеты засалены, кроссовки замызганные, будто он в них не по асфальту, а по болоту ходил. А ведь еще пару месяцев назад я следила, чтобы муж был одет с иголочки. Дорогие бритвенные наборы ему покупала, брендовые вещи, обувь. Хотелось, чтобы мой мужчина выглядел лучше всех…
А это, оказывается, был не мой мужчина, а общего пользования.
Ну вот, пусть ему теперь любовницы сбрасываются на одежду.
– Ты всегда думаешь только о тряпках! – заявляет он таким тоном, будто это я ему изменила.
Хочет сделать меня виноватой?
Я едва не рычу от злости. Нет, он не стоит моих нервов, поэтому просто обхожу его. Не хочу его ни видеть, ни слышать. Пусть валит к своей блондинке.
– Тебя беспокоят только материальные вещи, – бросает Толик мне в спину.
– Да, беспокоят! – резко оборачиваюсь к нему. – Я замуж выходила для создания семьи, потому что хотела прожить с тобой всю жизнь, а ты мне изменил. Приволок другую бабу в нашу постель! Плюнул на все, о чем мы мечтали. Так что просто отпусти меня.
Бывший смотрит на меня исподлобья.
– Так ты семью хочешь, Марина? – делает шаг ко мне. – Хорошо. Я согласен. Хочешь детей – мы заведем. Как планировали.
Я замираю в ступоре. Ну спасибо за щедрость. Ребенок у меня уже есть.
– С тобой уже не хочу, – говорю устало и тру переносицу.
– Марина, теперь все изменится, – довольно и с гордостью отзывается бывший. – Я ее бросил!
Ага, достижение. Скорее всего, она его бросила.
Я качаю головой и пытаюсь обойти Толика, но он, похоже, возомнил себя шлагбаумом и опять преграждает мне дорогу. Вот же козел!
Мы уже у крыльца, когда он умудряется схватить меня за руку. Дергает на себя – и я, споткнувшись, влетаю в его объятия.
– Пусти меня! – упираюсь ладонями ему в плечи.
– Марина, давай начнем все сначала? Вот увидишь, я изменился!
Он прижимает меня к себе. Его губы оказываются напротив моих. Когда-то я таяла от его поцелуев, но сейчас, стоит ему наклониться ближе, как к горлу подкатывает тошнота. Запах его дыхания – смесь лука и табака – вызывает во мне отвращение.
Если он меня сейчас не отпустит, то меня вывернет прямо ему на куртку!
– Толя, все, хватит, – бью его по щеке.
От неожиданности он ослабляет хватку.
Делаю последний рывок, отталкиваю его от себя и вбегаю в подъезд.
Дверь со стуком закрывается у меня за спиной. Хорошо, что кодовый замок сломался, иначе мне пришлось бы с ним повозиться, чтобы открыть. Да и от Толика он бы не защитил: бывший знает код от подъезда. Остается только надеяться, что у мужа хватит ума не ломиться в квартиру.
Я прыгаю через две ступеньки. Боюсь, что он догонит меня. Сердце бешено колотиться, готовясь вот-вот выскочить из груди. Но кругом тишина. Толя не следует за мной, и я выдыхаю.
Немного успокоившись, захожу домой. Мама выглядывает из кухни на шум в прихожей, но, видя мое лицо, даже не пытается спросить, что случилось. Ждет, пока я сама расскажу.
А я понимаю, что мне все еще больно. И не потому, что не могу забыть свои чувства к мужу. А потому, что верила ему, а он меня предал. Хочется вырвать его из памяти. Но нет, мне придется жить и каждый раз вспоминать, что он врал мне три года. Как после такого я смогу кому-то поверить?
* * *
Мама стучит кастрюлями, готовит ужин, а рассказываю про первый день и про то, что встретила Толю под домом. Странно, что он там ошивался. Неужели не додумался подняться в квартиру? Или не хотел с тещей встречаться? Еще и увидел, как я выхожу из машины Вадима. Хотя мне это только на руку: пусть думает, что у меня есть любовник, может так быстрее отвяжется от меня.
– Вот видишь, – мамин поучительный тон внедряется в мои мысли, – а я тебе говорила! Такой золотой мужчина!
– Мам, ты о ком? – удивленно поднимаю взгляд на нее.
– О муже твоем конечно! – она в сердцах бьет половником по столу. – Вы такая красивая пара. Марин, ну вспомни, вам на свадьбе даже друзья завидовали, как идеально вы друг другу подходите. Толик с тебя пушинки сдувал!
Ага, есть у него такое. Всегда на людях вел себя как образцовый сердцеед: и дверку откроет, и ручку подаст, и заплатит за даму. Умеет производить впечатление, в этом ему не откажешь. И ухаживает красиво. Романтично. Всегда на свидания приходил с цветами. Поэтому и влюбилась.
Только все это куда-то пропало, когда мы поженились. Букетно-конфетный период плавно перетек в серые будни. Я с головой погрузилась в работу, думала о карьере, о новой квартире, о будущем. Планировала нашу жизнь. А он нашел новый объект для романтических встреч.
– Пусть теперь сдувает пушинки с других, – бормочу, колупая салфетку.
– Так сама виновата! – жестко припечатывает мама. – Зачем по командировкам моталась? Вот хорошего мужика и увели!
– Да что ж он, бычок на веревочке, чтоб его уводить? А своя голова?
– Какая там голова! – она машет рукой. – Мужик и есть бычок. Помани его симпатичной мордашкой, попкой покрути – и он твой. Поэтому хорошего мужика на короткой цепи надо держать! Шаг вправо, шаг влево – и все, уведут!
– Ой все, – закрываю уши. – Мама, если Толик кобель по своей натуре, то никакая цепь не поможет. Да и не хочу я постоянно думать, с кем он и где мне изменяет. Понимаешь? Есть такое слово “доверие”. Я хочу доверять своему мужчине.
– Ну и дура ты, Маринка, – мама разочарованно вздыхает. – Доверия она захотела. Вот останешься одна на старости лет, тогда вспомнишь мои слова!
