позволяя мне увидеть поблескивающие в глазах слезы и ссадину на губе. Мало я дал ее Петюне… Твари этой…
– Я могу накрывать на стол? – со вздохом говорит она.
– Больно? – произношу тихо, вскидывая ладонь и касаясь ее лица. Провожу подушечкой большого пальца по нижней губе и привлекаю Полину к груди. К черту обед… И все остальное тоже…
– Вы… Чего вы хотите, Родион Максимович? – шепчет она, испуганно вскидывая ресницы. – Я…
Порывисто накрываю ее губы своими и зарываюсь пальцами в волосы. Боже, как же сладко… И безумно. Что я делаю? Не целую – вдыхаю ее аромат и пью дыхание. Полина мычит мне в рот и с силой отталкивает.
– Уходите! Что вы… Кажется, теперь мне понятно, – шипит она, касаясь ссадины на губах. Я честно старался ее не ранить…
– Что тебе понятно? – подталкиваю Полину к подоконнику и заключаю в объятия.
– Да все! Я думала, вы…
– Хочу тебя. Ты не бойся, я всем тебя обеспечу… Хочешь, буду платить тебе каждый раз?
– Вы свихнулись? – почти вскрикивает Полина. – Уходите из моего дома.
– Подумай над моим предложением, Поля.
– Какая мерзость! Даже думать не стану. Уходите… Пожалуйста, уходите.
Девчушка неуклюже входит в кухню и тянет к матери руки. Полина подхватывает дочь и прижимает ее к себе, закрываясь, как щитом.
– Уходите… – шепчет испуганно. – И больше никогда здесь не появляйтесь… И звонить мне не надо… И…
– Извини.
Сдираю куртку с вешалки, спешно обуваюсь и как ошпаренный, вылетаю на улицу. Что на меня нашло, черт? Долбанный идиот…
Полина.
– Ну не плачь ты, дурёха! – тараторит Маринка, бегая вокруг меня, как юла. – Подумаешь, мужик предложил деньги за… интим. Ох, ты же ешкин кот, ну что я мелю?
– Вот именно, – всхлипываю со вздохом. – А я… Тоже хороша. Родион Максимович это, Родион Максимович то… Как дура вокруг него скакала. Борщ сварила, мясной соус и пирог испекла. Я его ждала, Марин… – добавляю надломленно. – Мне правда хотелось что-то сделать для него. А что я могу? Денег нет у меня, только умения. Вот я и приготовила обед.
– Ты бы на себя посмотрела сначала, куколка моя, – закатывает глаза Маринка. – Красавица! Вот ты кто.
– Ага, с подбитой губой.
– Плевать. Расскажи подробнее, как это было? – протягивает Маринка мечтательно.
– Фу! Извращенка.
– Да ладно тебе. Рассказывай. А потом мы посмотрим что-нибудь о нем. В интернете наверняка полно скандальных статей об этом таинственном красавчике.
– Он… Я спросила его про обед, а он…
– Господи, Полинка, мне клещами из тебя слова вытаскивать?
Мне стыдно… От своей наивности, простоты и глупости… И мне неловко признаться Марине, что мне было приятно, когда Родион целовал мои губы… Меня так давно никто не целовал. Тем более, такой мужчина… Неудивительно, что его напор меня испугал и оттолкнул.
– Я… Я предложила пообедать, а он… Гладил мое лицо, трогал ссадину, а потом поцеловал.
– Ну и?!
– Я его прогнала, Марин. Меня напугал его напор. Я ведь посчитала, что Родион Максимович благородный, а он… Обычный похотливый козел. И все он делает из-за наследства. Ему только это нужно, а не я… Так что, Мариночка, давай закроем эту тему раз и навсегда. Его никогда больше не будет здесь. И в моей жизни…
– Какого такого наследства? Ты богатая наследница, Полька? Я правильном поняла?
Рассказываю Марине о скоропалительном фиктивном браке с Максимом Игоревичем, наблюдая, как стремительно расширяются глаза Мариши.
– Он просто попросил меня, понимаешь? Ему было жалко терять завод. Он до конца жизни любил свои корабли. Иногда мне казалось, что яхты и суда он любил больше своих близких. А я пообещала, Марин… И что только мною двигало?
– И как ты это проворачиваешь? Ездишь на работу? Во все вникаешь?
– Да. А что мне остается? Ездим вместе с Анфиской и руководим. Перед смертью Максим Игоревич ввел меня в курс всех дел. Назначил нового управляющего, а мне дал право подписи и доступа ко всем делам. Хорошо, что Петр не успел пропить мой старенький ноутбук, – вздыхаю, поглядывая на дочурку. Анфиса сидит возле нас на коврике и играет кубиками. Кроха моя любимая… Мысли против воли возвращаются к Родиону Максимовичу… Неужели, он и моей дочурки не побоялся? Вокруг него ведь много женщин? Уверена, что много. Иначе и быть не может… Тогда почему я? Все из-за наследства… Наверное, полюбить меня не за что? Тоска, как въедливая плесень, отравляет душу… Он просто использовал меня, вот и все… Думал, охмурить наивную дурочку ему не составит труда? Как бы не так!
– Опять ты гоняешь в голове дурные мысли, Полька, – Маринка не сводит с меня глаз. – Ты очень красивая, вот и весь ответ. Умная, честная… А еще он увидел, как тебя обижал этот… подонок. Вот у него крышу и сорвало. Ну что, посмотрим, что на него есть? Кто на самом деле наш таинственный мистер Х?
Маринка распахивает крышку моего ноутбука. Проворно набирает в поисковой строке запрос и ерзает, прикусив губу.
– Ну вот он, полюбуйся, – она разворачивает экран, демонстрируя фотографию Родиона.
Господи, я от одного его вида на экране краснею… И снова возвращаюсь мыслями к его идиотской просьбе:
«Я буду тебе платить… За каждый раз…»
Гадко, мерзко, цинично… И на что он рассчитывал?
– Зачем мне его фотографии, Марин? – фыркаю и отворачиваюсь.
– Пишут, что он был женат на некой Альбине. Глянь какая фифа?
Ну фифа, и что? Разве я сомневалась, что возле Богородицкого крутятся роскошные женщины? Интересно, почему они развелись? Хотя нет… Мне это совсем неинтересно. Здесь он больше не появится. Ни в моем доме, ни в жизни… Разве что на завод заявится, чтобы провести там ревизию…
– Наверное, она ушла от Родиона из-за его… темперамента? – смущенно произношу я.
– Здесь не написано, котик, – Маринка закрывает ноутбук. – Давай-ка, одевай Анфису и пойдем гулять. Тебе надо свежим воздухом подышать. И квартиру проветрить от роскошного селективного парфюма этого… мистера Х. Представляю, как он пахнет, когда… Ну, когда рядом… Обнимает тебя, целует… Мммм…
– Марин, перестань, – обрываю чопорно. – Все, забыли о нем. Пошли гулять.
В двери звонят. На ватных ногах подхожу ближе и спрашиваю дрожащим шепотом – гостей-то я не жду:
– Кто там?
– Капитан юстиции Емельянов. Откройте, пожалуйста.
– Да, – распахиваю дверь, встречаясь взглядом с молодым высоким мужчиной в форме.
– Атаманова Полина Романовна? – твердо произносит он.
– Она самая, – отвечаю, остро чувствую надвигающуюся беду.
– Вы задержаны по подозрению в убийстве. Вам надо проехать со мной.
– А… Э… У меня малышка, – взмахиваю ладонью в
