что ему удастся. Всё-таки обвинение серьёзное, хотя мне его пока и не предъявили… Но, судя по всему, таки попытаются.
– Не слышу! – рявкнул так, что я автоматом отпрыгнула от решётки. Заворчал бомж.
– Помоги! Пожалуйста! – тоже повысила голос, подняла на него взгляд.
– Как-то неубедительно звучит, знаешь ли, – щелкнул языком, а потом подался вперёд и упёрся руками в решетку. – Слушай меня, малая. Ты попала конкретно. Сейчас твоего барыгу вовсю «колет» следак. И, будь уверена, твой мачо не продержится и полчаса. Доза его уже отпустила, а больше у него ничего не было. Ни силы воли, ни духа. Он подпишет всё, что ему скажут, даже не читая. Он признается, что ты его сообщница, и на вас повесят столько преступлений, что офигеешь. И закроют так надолго, что выйдешь ты где-то к тридцати пяти годам. С волчьим билетом.
Я уже минуту рыдала. Слушала его и тихо хлюпала носом. Нет, я не хочу такого будущего. Не хочу!
– Я была…
– Что? – переспросил он, наигранно склоняясь к решётке и подставляя мне ухо. – Не расслышал.
– Я была неправа, – всхлипнув, смахнула слёзы. – Прости меня за грубость. Ты… Ты ни в чём не виноват. Помоги мне, пожалуйста. Прошу. Я не хочу здесь оставаться.
Он отпрянул, вздохнул и, сунув руки в карманы своих модных брюк, покачал головой.
– Так не пойдёт, малая.
– А как пойдёт? – снова шмыгнула я.
– Я просто так помогать не стану.
– Что тогда мне сделать? Скажи?
Он поразмышлял ещё минуту, а затем выдал:
– Будешь моей девочкой. Все мои прихоти будешь выполнять. Как я захочу, так всё будет. И без пререкательств. Согласна, нет? Быстрее!
– Да! – выпалила я, пока ещё толком не понимая, на что дала согласие…
– Чего ревёшь? – спрашивает, выруливая со стоянки. На улице уже светает, а я чувствую себя, словно выжатый лимон.
– Ничего, – шмыгаю носом.
– Стресс, да? Ты же в такой ситуации впервые? – и сам себе отвечает: – Ну, естественно. Правильная девочка. Хорошая, – звучит как-то… Как-то странно. Двусмысленно, что ли. И я смущаюсь.
– Нормальная. Но да, до этого в полиции не бывала, потому что никогда не нарушала закон.
– Вот видишь, как нехорошо путаться с плохими парнями, – улыбается.
– А ты, можно подумать, хороший? – фыркаю.
– Ты послушная, забыла? – тут же в голосе появляется жёсткость, и мне становится не по себе.
– Нет… Не забыла, – вздыхаю. Может, наиграется вскоре и забудет обо мне? Ну в самом деле, не станет же он, и правда, пользоваться моим положением? Или станет?
– Тогда адрес говори, отвезу тебя домой.
Я быстро называю улицу и тут же замолкаю, застеснявшись. Что ж он, в общагу меня повезёт?
Не то чтобы у меня больше не было вариантов, но общежитие на момент перевода в вуз показалось самым удобным. Елена Мироновна хотела, чтобы я после детского дома жила у неё, а мне как-то неловко было её стеснять. Одно дело приезжать на выходные и совсем другое – жить постоянно. Ещё мне дали комнату в коммунальной квартире. Но там я бы не смогла продержаться и сутки. В трёхкомнатной квартире пять человек алкоголиков – то ещё соседство.
– Ну? А номер дома? – напоминает о своём присутствии Илья.
– Да там… Общежитие. Мне туда.
– В общаге живёшь?
– Ага, – отворачиваюсь к окну.
– А чего так? Родители из дома выперли? Хорошая девочка плохо себя вела?
Я пропускаю его сарказм мимо ушей, отстранённо киваю.
– Типа того.
– Ммм… – тянет задумчиво. – Так ты хулиганка?
– В смысле? – поворачиваюсь к нему.
– Любишь по ночам гулять? Или с парнем в родительском ложе застукали? Ну? Удовлетвори моё любопытство, – поглядывает на меня с усмешкой. Да, такому не понять, что значит потерять родителей ещё в детстве. Все его понятия о неприятностях сводятся к одному.
– Ты угадал, – усмехаюсь уголками губ, хотя на самом деле совсем не весело. – С парнем в своей постели застукали. Ну и разозлились…
Он фыркает, кривит губы.
– Жаль.
– А мне нет. Зато теперь живу отдельно, – беззаботно пожимаю плечами.
– Да я не о том. Жаль, что я ошибся.
– О чём ты? – напрягаюсь.
– Забей, – бросает коротко и резко сворачивает на развилке.
Чёрный, покоряющий своей мощностью и грозным видом внедорожник свернул не на ту дорогу. Совсем не на ту. И я поняла, что едем мы не домой. По крайней мере, не ко мне.
– Куда едем? – вытянула шею, пытаясь рассмотреть название населённого пункта на отливающем синим дорожном знаке.
– За город, – ответил просто.
– А куда именно?
– У меня дом там есть.
– Дом?
– Что-то типа дачи.
– Ааа… А зачем мы туда едем? – продолжила допытываться я.
– Нужно забрать кое-что. Только вспомнил. Потом отвезу тебя в общагу, – ответил так просто, что я даже ничего не заподозрила.
– Ноо… – начала было неуверенно, на что Илья улыбнулся.
– Трусиха.
– А вот и нет, – обиженно и немного по-детски отрезала я. – Я не боюсь.
– И обманщица, – подтвердил он.
– А ты мажор, – хмыкнула я.
Он улыбнулся, поднял руки кверху.
– Всё, ты победила.
– Эй! Руль держи! – засмеялась и тут же смутилась, когда он повернулся ко мне. – И на дорогу смотри.
– Как скажешь.
– Ничего себе, – не удержалась, выдохнула поражённо. Илья заглушил двигатель и повернулся ко мне с улыбкой.
– Нравится?
– Ага. Красивый дом. И такой большой. На дачу совсем не похож.
Филатов хмыкнул. Ему, видать, невдомек, почему я так отреагировала на то, что для него обычное дело.
– Пойдём, – вышел из машины первым, взглянул на меня выразительно. Мол, выходи.
– А может, я здесь подожду? А ты возьмёшь то, за чем приехал и…
– Выходи давай, – захлопнул дверь, тем самым прекращая дебаты.
– Что ж, ладно, – вздохнула и открыла дверь со своей стороны. – Только недолго, ладно?
Но Илья меня уже не слушал, а нам навстречу по заснеженной дорожке с громким лаем мчалась огромная рыжая собака. Нереально крупная. Я испуганно шарахнулась в сторону, но пёс, судя по всему, интересовался не мной. Илья раскинул руки для объятий, и пёс бросился на него всей своей тушей. Илья даже пошатнулся от такого столкновения, а я улыбнулась.
Обожаю животных. Всегда мечтала о своей семье, в которой, помимо любящего мужа и детей, будут не менее любящие четвероногие. Однажды у ворот детского дома мы нашли брошенного котёнка и, конечно же, забрали его в спальный корпус. Со столовой стащили молока и поселили малыша под кроватью одной из девчонок. Но уже на следующий день его нашла одна из ночных дежурных и выбросила на улицу. Я
