ответил он, разглядывая звёзды над морем, — но если будет желание, можешь присоединиться к нам. Сторожить тут всё равно некого, пока все мы будем ходить по побережью дружною толпою...
— Спасибо, но боюсь, семинар вне моего бюджета, — развела я руками и замялась: не признаться ли, что я тут вообще человек случайный.
Но гуру по имени Славик посмотрел на меня так незамутнённо, что стало как-то неловко рассказывать про подругу, которую ударил по голове кактус в момент бурной страсти за тысячу километров отсюда, а ещё про то, что я просто дура, на которую бросили гостиницу, как кота на передержку. Пока пусть хоть один приятный человек думает обо мне хорошо.
— Для тебя бесплатно, — подмигнул Славик. — Почувствуешь желание, велкам. У нас утром йога на пирсе, если что.
И пошёл восвояси.
* * *
Я долго ворочалась, в голове моей летали прямо противоположные решения. Потом я зашла на сайт гостевого дома и позвонила на указанный в контактах телефон. Где-то подо мной, в запертой комнате Насти затрезвонил мобильник. Угу, а она обещала его с собой взять, врушка!
На первом этаже кто-то грузно затопал, — видимо, я разбудила туристов. От отчаяния я написала на указанный на странице контактов электронный адрес: "Прошу срочно связаться со мной руководство по номеру +7 918... В гостевом доме "Облака" случился форс-мажор!" Подробности сообщу тому, кто ответит, если там есть кто живой.
Потом я помаялась ещё немного и выключилась. Во сне на меня наступали зомби с кактусами на голове, братки в синих платьях, забинтованная, как мумия, Настя верхом на самолёте, йоги в розах, и этот самый... из номера с бачком.
Продрав глаза, я громко выдохнула. Пока все спят, надо сгонять к морю. Потом неизвестно, что ещё случится. Натянув сарафанчик, я выползла в кухню «для бедных», чтобы отпиться водичкой после ночных кошмаров, и тут же уткнулась глазами в атлетический торс. Очень рельефный. Хоть бери и лепи с натуры. Спасибо, что сегодня Мистер Наглость шорты надел... И всё равно от воспоминания вчерашней выходки в моём горле запершило так, что я закашлялась.
— Привет! Будь здорова! — громко сказал владелец кубиков, взъерошенный и заспанный, как и я. — Я, проспал общий сбор на йогу. Ты меня на пирс не проводишь?
— Нет.
Он глянул на меня волком, а я добавила:
— Экскурсии в услугах не предусмотрены. Но совершенно случайно я собираюсь в ту же сторону. Если успеешь собраться за две минуты, следуй за мной.
— Ты бьёшь стандарты антисервиса с рекордной скоростью, — с изумлением сказал он.
— Это ещё не самая большая. И лыжи готовь.
— Зачем? — удивился миллиардер.
— К морю спускаться. Тут такие горки, что выбор невелик: на попе, на лыжах или с искрами от подошв.
— Искушаешь, — заявил он.
— Через две минуты, — ответила я и скрылась в номере, судорожно вспоминая, где купальник и понимая, что только что превзошла уровень вредности за все свои двадцать шесть лет.
И вдруг до меня дошло, что я могу быть безответственной и вести себя как в голову взбредёт: уволить того, кто не нанят, невозможно! И начальника у меня нет. И обязанностей, — всё сплошной пшик и фикция. По телу пробежали мурашки: такого опыта у меня ещё не было! И от внезапного чувства вседозволенности мне стало хорошо, как никогда.
Да здравствуют халатность и разгильдяйство! Вот чему хоть раз в жизни стоит научиться!
Артём
— Кто-то обещал скорость. Черепашья, третья? Или турбо-улитка? — заметил я, потому что на крутой горке вниз вся дерзость девушки с точёными ножками слетела, как утренняя дымка с гор.
Элина сосредоточенно, как настороженный зверёк, ставила ноги на асфальтированной круче и, кажется, отчаянно боялась поскользнуться, хотя в её туристических сандалиях это было невозможно. Я бы уже мог три раза туда и обратно сбегать. Но стоило усмехнуться, как она расправила плечи и задрала свой розовый нос:
— В этом месте я предпочитаю наслаждаться блеском асфальта в утренней заре. Завораживает. Не заметил? Сочувствую, ты пропустил всё самое интересное.
— А похоже, у кого-то лыжи сломались.
— Ничуть. Посмотри, — она указала на дорогу: — Первая достопримечательность: заасфальтированная ямка, вызывающая экзистенциальный вопрос: какого чёрта её надо было асфальтировать? Видимо, это не выбоина, а дорогой памяти одного из аборигенов след любимого слона.
Я рассмеялся и предложил ей руку.
— Держись за меня. А то с такой экскурсией придём как раз к финальной позе трупа.
— Если торопишься до йоговского окоченения, — гордо сказала она, — дальше можешь сам дойти. Через шоссе, три лестничных пролёта прямо, потом направо, снова направо, мимо Ленина и ресторанов, опять направо. Мимо овощного ларька, гостиницы и заборчика с плющом в служебный вход Воронцовского парка, по лестнице за каменной кладкой, и по круговой дороге от стриженных кустов бузины резко вниз. А там как ларьки с сувенирами появятся, сразу налево и пирс.
— Очень познавательно, — ответил я. — Но я лучше с гидом.
И подхватил её под руку.
— Я сама, — попыталась вырваться она и тут же поскользнулась.
На её лице промелькнул неподдельный ужас. Я её поймал. Обалдеть, талия тонкая какая! Взглянул в побледневшее лицо и поразился трепетной хрупкости, которую она так усердно прятала за аурой нахалки. Но девчонка тут же высвободилась и заявила с ехидной усмешкой:
— Я думаю, что ты не миллиардер. Врать и я умею.
— Зачем мне? — сузил я глаза.
— Для апломба? — пожала плечиками она. — Иначе скажи, для чего понадобилась миллиардеру йога? Тем более тут? На Бали случился кризис?
— На Бали я уже медитировал. В акваланге, — парировал я. — Супер ощущения!
Мы, наконец, дошли до извилистого шоссе в зелёных кудрях кипарисов. Две чёрные машины выскочили из противоположных углов серпантина и со скрипом тормозов разъехались на повороте. Элина снова замерла, как испуганная кошка.
Машин не видела?
Я без слов взял её за руку и перевёл через дорогу. И снова удивился ощущению: трогательная женственность и крепкие тонкие пальцы, а ещё что-то такое особенное, правильное, что ли? Словно её рука вошла в мою, как сошедшийся пазл, хоть не выпускай. Бриз донёс её запах: приятный, чистый и, несмотря на внешнюю колючесть, такой мягкий и нежный,
