Что-то совсем себя не узнаю, без повода разозлилась на Лену, ещё минуту назад переживала, как бы директору повежливее отказать, а теперь локти кусаю, потому что с ним танцует другая. Вывод — с этого праздника нужно срочно дать дёру, мероприятие плохо влияет на мои моральные качества и умственные способности.
Ну а что, моё присутствие было зафиксировано двумя руководителями. Теперь уже никто не скажет, что приказ проигнорировала и на корпоратив не пришла. А то, что улизнула раньше положенного времени, так это ещё надо будет доказать. Если что, скажу, просто на глаза не попадалась и честно праздновала юбилей от звонка до звонка.
Пробираясь сквозь толпу к выходу, чувствую себя шпионкой, что тайно проникла во вражеский штаб, свистнула секретную информацию и теперь на повестки дня стоит задача незаметно исчезнуть.
Пока всё складывается удачно, ещё и Олег так кстати мне подыграл, погасив освещение до полумрака. Ничегошеньки почти и не видно, а было бы как раньше светло, пришлось бы украдкой ползти вдоль стены.
Толкаю дверь, жмурюсь даже из-за вечернего солнца, ловлю на коже свежее дуновение ветра. Вырвалась на свободу. Наконец-то. На душе радость и благодать, так хорошо, что хоть руки раскидывай в стороны и, сбегая со ступеней крыльца, изображай из себя птицу.
— Далеко ли? — раздаётся позади голос, и я не верю собственным ушам. Он же, сейчас должен, прижавшись к Елене, танцевать?
Оборачиваюсь. Нет, слух не подвёл, Олег Сергеевич собственной персоной воплоти.
— Обиделась на меня, поэтому уходишь? — приближаясь, интересуется он.
Во самомнение. Не был бы ты генеральным, я бы сейчас замахнулась и тапкам-тапкам по твоей самооценке, как по таракану.
Конечно, можно было легко выкрутиться, например, заявить, что решила на минуту-другую выйти свежим воздухом подышать, но тогда пришлось бы возвращаться, а я не хочу.
— Обиделась? — изобразила недоумение. — Да вроде бы вы повода не давали. Просто вспомнила, что забыла выдернуть из розетки утюг. Если домой не потороплюсь, вернусь к пепелищу.
— Отличная попытка, но мимо. Кира, утюги уже давно умеют самостоятельно отключаться, так что проблемы нет, — остановившись на одну ступень выше, Олег смотрит на меня так иронично и снисходительно, словно не только подловил меня на враньё, но и доказал, что обманываю.
— Это ваш утюг умный, а мой достался мне от хозяйки, арендуемой квартиры. Она мне его, когда давала, хвасталась, что утюгу тридцать пять лет, а он до сих пор работает, единственная печаль, шнур не родной в прошлом году пришлось сдавать в ремонт и менять.
Ха…вот так-то…
Смотрю на Олега и не понимаю, почему вместо того, чтобы хмуриться, он заулыбался ещё шире. Чую, ой не к добру…
— Тогда надо срочно бежать, — хватает он меня за руку и куда-то за собой тянет.
— Куда? Зачем? — из-за скорости запинаясь, восклицаю я.
— Как куда? Квартиру твою спасать, дом, людей, кошек, собак. Забыла, вот-вот утюг воспламенится, — чуть ли не с хохотом выдаёт он, и тут я понимаю, что облажалась.
Да твою же…
Горский на ходу вынимает из кармана брюк брелок от автомобиля и пикает. Чёрт, всё происходит слишком быстро, а мне, чтобы сориентироваться, нужно время.
Кира, думай шустрее, а то уже скоро окажешься один на один в салоне автомобиля с жутко обаятельным и, как выяснилось, сообразительным генеральным директором, и не известно сколько раз, он тебя ещё обыграет.
Всё. Поздно. Меня буквально впихнули в салон.
— Пристегнись. Поедем с ветерком. Всё же торопимся, — с довольным лицом скомандовал он, и в следующую секунду меня вжало спиной в кресло сиденья. — Адрес диктуй, в навигатор забью. Или сама дорогу покажешь?
— А когда мы успели на «ты» перейти? — интересуюсь я, при этом крепко держусь за подлокотник, помимо всего, Олег ещё и лихач.
— Ты против?
— Да, нет, — не придумав искромётно остроумный ответ, вынужденно согласилась.
— Адрес? — что-то уже нажав на панели приборов, напомнил он.
Ну я тебе сейчас продиктую…
— А ты, когда моё личное дело изучал, адрес, что ли, не посмотрел?
Выкуси…
— Посмотрел и даже запомнил, но маньяком не хотел выглядеть, для этого и спросил, — Олег без запинки в микрофон назвал мою улицу и дом. — А что дело запрашивал, откуда знаешь?
Ой, похоже, я кому-то вырыла ямку…
— Случайно узнала, никто не виноват.
— Кир, ты чего напряглась? Я головы из-за такой ерунды не стану рубить. Это не про меня.
Чёрт, и куда подевались все пробки, когда они так нужны? Хоть чуть-чуть бы Горского притормозили. От скорости колени дрожат, а оттого, что вокруг всё слишком быстро мелькает – голова кружится. Такое чувство, как будто Олег не автомобилем управляет, а режется в шашки, для обгона постоянно, меняя полосу, перестраивается. Ради справедливости надо отметить, что аварийные ситуации он не создаёт, другие водители с помощью сигнала не возмущаются, о таких говорят, водит как бог, но я всё равно на каждом вираже рискую оконфузиться, сделав под собой позорную лужу.
— А можно чуть помедленнее, — взмолилась я с выпученными глазами, потому как сейчас Олег, только каким-то чудом, протиснулся в узкую щель между грузовиком и ограждением, отчего у меня до сих пор сердце не бьётся.
— Не вопрос, — авто тут же плавно сбросило скорость, — Кстати, я первым в квартиру на разведку зайду, а ты подождёшь за дверью, мало ли что.
Вот когда родители строго грозили пальцем и требовали не врать, они знали, о чём говорят. Видать, у них тоже был когда-то свой «Утюг», и они на нём погорели.
Сразу сказала бы правду и сейчас совершенно спокойно добиралась домой на автобусе, и судорожно не вспоминала, в ванной на змеевике до сих пор трусы сушатся, или я их всё же убрала в шкаф?
Да какая разница сушатся или нет? Не пущу я его к себе в дом, и всё тут!
— Не притворяйся, ты знаешь, что про утюг я всё выдумала, — когда игра становится несмешной – её надо заканчивать. — Так что разведка не требуется.
— Как скажешь. Если опасности нет, первой в квартиру войдёшь ты.
Нет, ну это невозможно. Он живёт и ведёт себя точно так же, как рулит — настырно и без тормозов.
— Извини, но я сегодня гостей не ждала. У меня не прибрано, и кофе с чаем нет, чтобы тебя угостить.
— У меня самого дома вечный бардак, так что не испугаюсь. А насчёт кофе и чая – не переживай, я и обычным кипятком перебьюсь.
Он что, какие-то сверхэффективные курсы твердолобости посещал?
— Тогда скажу прямо, — уже не скрывая, а наоборот, демонстрируя раздражение, выдохнула. — Я категорически против, чтобы ты ко мне поднимался.
— Это я как раз понимаю, но надеюсь, что всё-таки пустишь, — не смутился и даже бровью не повёл он. — Обещаю, вести себя прилично и долго не засиживаться.
— Вот здесь притормози, — кивнула я на карман остановки, до которого оставалось приблизительно сто метров.
— Зачем, до твоего дома ещё почти километр?
— Останови, — более жёстко потребовала я, ещё и пальцами взялась за ручку двери. — Или на ходу выйду.
Олег недовольно скривился, но заехал в карман.
— Кира, ну как-то нехорошо вышло.
— А так всегда выходит, когда один человек отказывается другого слышать. До свидания, Олег Сергеевич, спасибо, что довезли.
Шагаю в направлении дома и никак не могу с себя скинуть гадливое липкое чувство, словно кого-то обидела и провинилась. А это не так. Я всего лишь не поддалась на провокацию и отстояла своё право на отказ. У каждого человека есть привилегия решать, кого пускать в дом, а кого нет.
Завернула в торговый центр, платье у меня не особо нарядное, каблуков нет, а кофе действительно закончился, последние крошки сегодня утром высыпала в кружку.
Брожу по супермаркету налегке, с единственной пачкой кофе в руках, изучаю акции магазина, вдруг попадётся что-то нужное да с хорошей скидкой.
И такой товар, конечно, нашёлся, только вот с полки я его стягивать не тороплюсь, потому как это упаковка стирального порошка весом двенадцать килограмм. С одной стороны – куда мне столько и как до дома тащить? С другой – в прошлый раз я по этой же цене и той же марки всего три с половиной килограмма купила. Желание сэкономить и ближайший год не задумываться есть дома стиральный порошок или нет — победило.
