Тушит окурок, испепеляет взглядом, чувствую придушить меня хочет.
Прошу сигарету, прикуриваю впервые в жизни и вдыхаю никотин во всю мощь лёгких. По мозгам дает знатно, прям как кулаком под дых.
— Что у них за конфликт? — спрашиваю на выдохе.
— У кого у них?
— У Оли и Лёши? Он что бьёт её, насилует? — спрашиваю тихо, боясь услышать подтверждение.
— Подожди, мужик, ты вообще кто такой? — ворчит доктор.
— Я, я… Друг семьи.
— Таааак…. Я с тобой не говорил! — отворачивается и пытается свалить от разговора.
Но я уже заряжен на все деньги.
— Стоять!!!! - резко осекаюсь, когда доктор удивленно оборачивается, — Давид… Гурамович извините, я на нервах, — начинаю частить, — Оля мне дорога! Умоляю скажите что с ней, что делать… Я под свой контроль все возьму, костьми лягу. Всё что надо, как ей помочь?
Готов встать на колени, валяться в ногах, унижаться. На всё ради неё готов.
— Твоего что ли ребенка носит? — смотрит с интересом.
— Нет! Я ее и пальцем никогда, я просто… люблю ее… А Лёша…, пиzдец ему! Я даже не знал, что она в положении…
— Понял, — вздыхает, — как звать тебя?
— Кирилл.
— Значит так, Кирилл. Полный покой два дня, чтоб с кровати даже не вставала! Холь, лелей и чтоб не нервничала. Таблетки у нее есть, понедельник среда пятница ко мне на капельницы. И чтоб не сама на такси да ножками на четвертый, а с поддержкой, с опорой… Повторно сдадим кровь на конфликт резусов, вдруг еще не проявится? У нее отрицательный, у мужа положительный, из-за этого будут проблемы. В идеале ей в этот раз родить надо. Короче расклад такой, если эту неделю сохранит, все должно быть нормально. Но она сегодня сильно стрессанула. Тут не знаю как помочь… Понял?
— Понял. Спасибо, — у самого голова начинает кружиться…-
— Сейчас капельница закончится и забирай Олю домой.
Хлопает меня по плечу, подбадривая. Уходит.
А я срываюсь в туалет, меня начинает тошнить с никотина, выворачивает всего. Выблевываю душу, умываюсь, возвращаюсь к Олиной палате. Оттуда выходит старушка уборщица. Смотрит на меня уже ни как на врага, взгляд потеплел. Из кармана халатика достает что то вязаное.
— На милок! Я Оленьке обещала следочки связать, сегодня только закончила. Держи, а то что она у тебя босая приехала? Ножки то надо в тепле держать…
— Спасибо, — шепчу тихо.
Позже везу притихшую Олю в своей машине. Под успокоительными она спит на ходу.
Просила отвезти ее домой… Но где её дом теперь?
С мужем, которому на неё похрен? В коммуналке? У родителей, куда дорога противопоказана из-за дальнего перелета? Нет, конечно.
Останавливаюсь на перекрестке на красный, налево поверну — к дому Самсонова, прямо — ко мне. Долго не раздумываю, оглядываю хрупкую фигурку любимой женщины и уверенно газую прямо.
Глава 9
Оля.
Просыпаюсь как будто ночь кругом. Все вокруг неизвестное. Запахи другие, матрас, подушка, одеяло… Ищу окна, почти паникую… Но замечаю темный мужской силуэт, сидящий на полу, освещаемый экраном ноутбука. Шуршу одеялом, пытаюсь сесть.
— Оленька, ляг обратно, пожалуйста! — нежно и одновременно требовательно шепчет Кирилл.
— Кира, где я? Почему так темно? Июнь же… — дома у нас обычные шторы и ночью сейчас светло как днем.
— Ты у меня дома… Все хорошо, просто надо поберечься вам!
Садится аккуратно на край постели, гладит руку.
— У меня шторы блэкаут, поэтому темно, если хочешь открою…
Не вижу его лица, но понимаю, что взволнован. Вспоминаю минувший вечер…
Слава богу Давид Гурамович еще был на месте, помог.
Нервно себя щупаю, прислушиваюсь, есть ли боли… Вроде отпустило… Значит мой ребенок со мной и я пока не одна. От сердца отлегает. Но только на минуту. Потом начинаю думать.
Я в чужой постели, в постели Кирилла… Боже что будет, когда Лёша узнает?! Он меня убьет, наверное. Предательский всхлип рвется наружу… Не сдержаться.
Кирилл напрягается всем телом.
— Оля, Оленька! Все в порядке, с ребенком все нормально. Все будет хорошо! — говорит твердо и уверенно.
— Главное успокойся! — шепчет тихо, гладя меня по предплечью.
— Лёша!!! Он так ревнует меня, он, он, он… — всхлипываю невольно.
— С Алексеем теперь я буду говорить! Не нервничай, ложись отдыхать, еще ночь, — отрезает Кирилл.
— Но как же?
— Так! Это моя проблема, не твоя! — поправляет одеяло, — пить, писать, что то надо? — невозмутимо спрашивает.
— Если что я дойду сама, вроде ничего не болит.
Дико смущаюсь.
— Нет, Оленька, так не пойдет. Давид Гурамович прописал двое суток абсолютного покоя, минимум нагрузок. Сразу тебя предупреждаю, только на ручках летать будешь. Ты мне здоровая и счастливая нужна!
Молчу, перевариваю информацию. Я беременна от его друга, зачем я ему? Зачем ему весь этот геморрой семьи Самсоновых? Кир что не осознает, какой гнев на себя обрушит?! К чему все это?
Лёша… Муж… С ним ни сил ни желания разбираться пока нет, предатель….
Но Кирилл? Зачем ему все мои проблемы? Были бы силы, улетела бы к родителям… Но нельзя…
— Кир?
Чувствую смотрит на меня в темноте.
— Прости меня, что вовлекла в свои проблемы… — шепчу в темноте.
— Нет, Оленька! Ты пока не поняла… Нет твоих проблем, это мои проблемы, у тебя есть я. Мне не всё равно, все будет хорошо! Только не волнуйся, малышка моя…
За полгода брака так привыкла быть просто “милой” для мужа, что когда Кирилл шепчет “малышка” сердце делает кульбит в груди.
В этом “малышка” столько нежности, что хочется завыть на луну! Почему он такой? Боюсь думать, что ему тоже что-то от меня надо…
А я так устала, хочу просто стать счастливой, хочу стать мамой… А тут чужой мужчина говорит двусмысленные фразы. Страшно! Мне теперь все страшно…
Сворачиваюсь клубочком под одеялом, пытаюсь отпустить ситуацию, усыпить не только тело, но и мысли. Делаю дыхательную гимнастику на ночь, как доктор показал, чтобы расслабить диафрагму и мышцы таза. Абстрагируясь от проблем. Есть я и мой ребеночек. Он обязательно родиться и все будет у меня хорошо!
Чувствую кожей, что Кир не спит, работает на компе, прислушивается ко мне… Потом тихо подходит, садится на полу у изголовья. Аккуратно гладит по волосам, шепчет нежности…
Думает, что уже сплю, зовет меня малышкой и любимой…
*****
Чисто интуитивно понимаю, что наступило утро. Ощущение такое, что отлежала все тело, хочется смыть с себя усталый сон, нервы и вздохнуть полной грудью. Но тягучие мысли начинают бередить сердце. Вспоминаю о муже…
Сосет под ложечкой чувство тревоги. Звонил ли Лёша? Знает ли где я, что произошло? Волнуется или ему все равно… Кто его знает, может он так пошутил по телефону с Кириллом? Может это такие мужские понты и шутки? А я так отреагировала. Хорошо бы…
Но если шутил, он бы уже был здесь. А насколько я могу судить по тишине в квартире, Лёша ко мне не доехал. Видимо и впрямь трахает все что плохо лежит в бане.
Горько… Чувствую же, что любит меня, но так извращенно.
Для него на первом месте всегда плотское, секс, удовольствия… Я привыкла не сразу, тяжело из вчерашней девственницы превратиться в домохозяйку порно звезду. Но муж был настойчив, неутомим. За эти полгода где у нас только секс не случался…
И какой секс, занятиями любовью это действо не назвать. Алексей хищник в постели, доминант, любит жестко, сильно, подавляюще. В процессе чувствуешь себя грязной, пользованой, но в посторгазмической неге сложно себе признаться, что это заводит.
Я и правда чувствовала возбуждение от мысли, что желанна таким мужчиной. Быть интересной такому представителю мужской половины человечества. А еще осознавать, что он твой муж, а ты жена, вы принадлежите друг другу… Теперь то я понимаю, что секс у Лёши стоит во главе жизненных приоритетов. И секс он делит не только со мой.
Потеря первой беременности остро обозначила наши проблемы.
