Черт! Как не вовремя! Вот только их мне сейчас не хватало, что они сорвались со своего моря к нам?
- А нет! - перебивает сам себя отец. – Днем отбой. Мать вон говорит, завтра днем у нее женские дела: причёски-ноготочки, так что встретимся сразу в «Бристоле». В семь нормально?
О всяких днях рождениях и семейных сходках меня всегда предупреждала жена. Я даже не запоминал эти даты. Пытался когда-то писать в телефоне, но потом бросил. Зачем, если Маринка напомнит. Что их принесло? У матери день рождения зимой, у отца осенью. «Бристоль» самый дорогой ресторан у нас в городе. Что же у нас намечается?
- Слушай, па…– пытаюсь осторожно пробить почву, - а может лучше в «Плаза» соберемся?
- Ты что? Только для таких случаев только «Бристоль»! Столик то уже заказал?
Повисает пауза.
- Погоди, - слышу, как отец куда-то отходит, видимо, чтобы мать не слышала, и продолжает, – ты что забыл?!
- Нет, нет я помню! – Выкручиваюсь лихорадочно, припоминая все даты.
- Что ты помнишь? Не позорься Глеб! Моему сыну не к лицу такие нелепые отмазки. Нечерта ты не помнишь! У вас годовщина!
- У нас? – Глупо переспрашиваю и чувствую себя вдвойне неприятно.
- Твою мать, Глеб! У вас с Мариной завтра годовщина свадьбы, ты что забыл?
Да уж… Забыл, это мягко сказано. Совершенно вылетело из головы. Хотя, честно говоря, я и не думал об этом. Но вот сейчас припоминаю, что отец звонил мне месяц назад и что-то мы с ним обсуждали.
- Ты что, опять за старое? – его голос делается ледяным.
- Ты о чем? – пытаюсь съехать.
- Ты прекрасно знаешь, о чем я! Хочется верить, ты помнишь, наш разговор. У вас с Мариной все в порядке?
- Да, - вру я. – Все как обычно.
- Я надеюсь. Она с тобой? - продолжает допрос отец.
- Нет, ушла по магазинам. Наверное, не слышит телефон.
Отец держит паузу.
- Хорошо, - наконец говорит он, - завтра вечером в семь. Столик я закажу сам. Увидимся.
Как же все не вовремя! Все в одну кучу. Я действительно напрочь забыл и про прилет отца и про нашу годовщину. Теперь мне точно надо дозвониться до Маринки где бы она не была и уговорить ее завтра вечером быть в ресторане. Отец взбешен, а проблем с ним я не хочу.
Снова набираю ее номер. Но абонент недоступен.
Если я не дозвонюсь до жены первым, то у меня могут быть крупные неприятности. И я снова набираю ее номер.
Глава 14. Марина
Я беру телефон, вижу надпись на экране и чувствую, как снова к горлу подступает мерзкий ком страха и начинают предательски дрожать руки. Мне надо с ним поговорить. Глупо от него постоянно бегать.
Но я не могу говорить здесь. При Алексее. Я убираю звук телефона.
- Я отойду, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно и спокойно.
- Подожди, – останавливает меня Алексей. - Марин, я..
Он подходит ко мне и берет мою холодную ладонь в свои теплые пальцы.
- Послушай… Я не знаю, как начать... – сбивчиво говорит он. – В общем, я хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь рассчитывать на меня. Просто знай - мой дом в твоем распоряжении. Ты можешь здесь оставаться столько, сколько нужно, если тебе потребуется.
- Спасибо. Спасибо большое.
Мне вдруг хочется его обнять, но я останавливаю себя и в глубокой задумчивости иду в гостевую комнату.
Его слова придают мне некую уверенности в будущем разговоре с мужем. Может и правда, стоит попроситься немного пожить у Алексея? Но как это будет выглядит со стороны, если я буду жить в доме моего ученика? В доме с его неженатым отцом…
Слишком много мыслей в голове, я физически не могу обдумать все сразу. Сейчас мне надо решиться на разговор с мужем. Когда я вчера выбежала из дома, мне почему-то казалось, что вся эта история останется в прошлом. Я закрою дверь, убегу и… и все закончится, как дурной сон.
Какая глупость. Проблемы никуда не делись. И даже если я смогла сбежать от них вчера, то сегодня они догнали меня. Можно убегать, можно прятаться или делать вид, что нечего не произошло – но это лишь попытки обмануть себя. Наш брак рухнул. И мне надо признать это. Рухнуло все, во что я верила и создавала эти годы. Мысль об этом разливается физической болью в сердце. Но мне надо собраться. Мне надо быть сильной.
Медленно делаю вдох и выдох. Смотрю на свои дрожащие пальцы. Заставляю себя успокоиться и собраться с мыслями. Беру в руки телефон, и экран загорается снова. Вздрагиваю, и сначала не могу прочесть имя абонента. Это моя свекровь.
Хорошо, начнем с нее.
- Да, Изольда Марковна. – отвечаю я на вызов.
- Мариночка, солнышко! Наконец я до тебя дозвонилась! - слышу голос матери моего мужа.
- Извините, я тут… - оглядываю комнату и пытаюсь подобрать слова, – в магазине и видимо отключила звук у телефона.
- Ох уж эти технологии! А я уже не знаю, что и думать. Все утро вам набирали. Ты не берешь, Глебушка молчит. Сейчас правда ему отец дозвонился. Ну что, дорогуша, ты приготовила выходное платье? Ты завтра должна быть самой красивой и счастливой. – Она делает ударение на последнем слове и растягивает его по слогам.
- Да? – не могу скрыть изумления.
Нечего не понимаю. Что происходит?
- Ой, ну Марин! И ты туда же! Кажется, и Глеб забыл о вашей годовщине, но он-то мужик, ему простительно многое и даже это! Но в жизни не поверю, что ты могла об этом забыть! Что может быть важнее этих милых семейных дат? Три года! Три года вы вместе!
Точно… Завтра у нас в Глебом трехлетие брака, мы действительно созванивались с его родителями и обсуждали их приезд. Для них всегда были важны эти моменты единения семьи и клана, как говорит мой свёкр. Правда, я не очень люблю встречаться с ними. Во всех наших разговорах Изольда Марковна поднимала одну и ту же тему — дети. И я была уверена, что она в очередной раз будет намекать на внуков, как и все разы до этого.
Стоило мне выйти замуж, как моя свекровь стала приставать ко мне чуть ли не каждую неделю с расспросами не тошнит ли меня и не пора ли ей уже покупать ползунки. Сначала ее удивлял мой отрицательный ответ, потом огорчал, под конец злил. Думаю, мой свёкр что-то сказал ей, потому что последний год она почти не спрашивала меня о детях.
Конечно их приезд вылетел у меня из головы. Все последние три недели я была занята совершенно другими мыслями: так боялась, что мои ожидания малыша могут снова сорваться, а после вчерашних событий вообще забыла о завтрашней дате и договорённости.
- Мариночка, а что вы такие с Глебчиком взволнованные, а? - понижает голос свекровь, - может тебе есть чем нас обрадовать с Давидом Григорьевичем? Не говори! - игриво продолжает она. – Если это то, о чем я думаю, скажешь завтра.
Я молчу. Во рту резко делается липко. А ведь я действительно думала, что если все, наконец, получится с ребенком, то можно рассказать об этом на нашей годовщине.
- Ой! - хитро добавляет свекровь, - тут Давид Григорьевич тебя просит. Передаю трубочку.
- Маринка, здравствуй, птичка! – слышу в трубке радостный муж свекра. – Как школа? Не устала к концу рабочего года?
- Нет, все хорошо, Давид Григорьевич. От любимой работы устать нельзя. – Искренне говорю я.
- Это да, это да… Подожди секунду, птичка! - и я слышу его зычный голос, - Изольда! Дай нам с Маринкой пошептаться. – и уже тише в мою сторону, - А теперь скажи мне честно, птичка, что у вас случилось с Глебом?
Глава 15. Марина
Все эти годы, мне казалось, что мой свёкр по-отечески любит меня. В самый первый день, когда Глеб познакомил нас, его отец отвел меня в сторону, долго всматривался в мое лицо и под конец произнес: «Хорошо! Очень хорошо. Глебу повезло, а я теперь спокоен. Могу пожить для себя.» Через месяц он передал ему управление заводом, и они с женой уехали жить на море.
