Достаю бургер и сглатываю слюнки.
— Ты собралась тут есть свою гадость? Если да, то выйди и поешь на улице, я подожду лучше, чем потом оттирать тут все от вони.
Брезгливо смотрит на мои руки.
— Ежик, — убираю еду обратно в пакет.
Не хочется мне оттягивать момент, когда я окажусь дома. Ян удовлетворенно кивает, и мы срываемся с места.
Ян довозит меня домой под аккомпанемент урчания моего желудка. И с каким-то облегченным выдохом тормозит у подъезда.
— Спасибо, — сгребаю свою еду и открываю дверь, чтобы выйти. Но стоит поставить ногу на асфальт, как машина Яна как-то странно пикает и глохнет.
Оборачиваюсь и смотрю на удивленное лицо Багирова.
— Это что ещё, мать его, такое?
Он вжимает кнопку запуска, но машина по-прежнему молчит. А я понимаю, что окончание вечера будет веселым…
— Кажется, у тебя что-то не то с машиной.
Озвучиваю очевидное, и Ян зыркает в мою сторону с таким видом, как будто я сморозила глупость. Хотя так и есть. Он и сам слышит, что какие-то неполадки в авто.
Он с шумом выдыхает и обхватывает руль. Прикрывает глаза. А мне становится немного стыдно, что это происходит именно в тот момент, когда он решил меня подвезти.
— Тебе вызвать такси? Или эвакуатор?
— У меня водитель есть, — уставшим тоном отвечает Багиров, и снова у меня в груди что-то неожиданно замирает, — сейчас позвоню, вызову.
Смотрит на часы и недовольно морщится. Ну да, уже почти полночь, и в такое время дергать людей — такое себе удовольствие.
— Извини, — неуверенно бормочу и стискиваю пальцы, позабыв, что у меня в руках бумажные пакеты, которые громко шуршат, как-то разряжая обстановку.
Ян косится на еду и фыркает.
— Да нормально. Я ему плачу вообще-то зарплату на случай вот таких непредвиденных обстоятельств.
Закатываю глаза. Вот у него всегда так? Все измеряется деньгами? Хотя чему я удивляюсь, я сама согласилась его терпеть ради денег.
— Знаешь, — задумчиво тяну, — а ты можешь быть нормальным, если захочешь.
Брови Яна взлетают, а сам он награждает меня возмущенным взглядом.
— А так я ненормальный?
Неопределенно пожимаю плечами и собираюсь выйти. Ян выходит за мной следом и уже с кем-то разговаривает по телефону. Договаривается, чтобы забрали, и диктует адрес.
А у меня ноги отказываются идти дальше. Я замираю и поворачиваюсь к Яну. Он стоит в одиночестве в свете фонаря. Весь такой серьезный, напряженный.
— Посидишь со мной?
Он округляет глаза и поднимает их на многоэтажку, в которой я живу.
— А… чего тебе дома не сидится?
Подавляю вздох и толкаю его в сторону лавочки. Багиров брезгливо смотрит на слегка пыльную поверхность. Фыркаю, достаю влажную салфетку и смахиваю грязь.
Усаживаюсь и наконец-то ныряю в пакет за едой. Багиров продолжает переминаться с ноги на ногу, постоянно крутит головой… Ждет, что его водитель телепортируется?
Я прекрасно слышала, как Ян переспросил про двадцать минут. И поняла, что водитель сможет не раньше этого промежутка.
— Люблю ночью вот так посидеть и подышать воздухом.
Кусаю булку с котлетой и зажмуриваюсь, когда рот наполняется едой. Мычу от удовольствия.
Кажется, что Ян даже передергивается при виде жующей меня. Широченно улыбаюсь. Хочется его немного попровоцировать.
— Хочешь? — протягиваю ему бургер.
Он дергает головой и отодвигается. Пожимаю плечами и продолжаю жевать. Макаю картошку фри в соус и подношу к его губам.
— Ну, попробуй, это вкусно.
— Я всякую гадость в рот не тащу, и тебе не советую.
— Ну а я тащу.
Ян поворачивает ко мне лицо, и его взгляд падает на мою щеку.
— У тебя тут… — показывает на лицо.
— Что?
11
— Соус…
Замираю, когда он протягивает ко мне руку и смахивает капельку большим пальцем. Он у него нереально горячий какой-то. И от этого простого касания меня пронзает током.
Да что такое со мной происходит? У меня вообще-то ребенок скоро будет, а я тут расплылась перед женоненавистником.
Нас ослепляет свет фар, и мы как по команде отпрыгиваем друг от друга. Я прокашливаюсь, вскакиваю с лавочки.
— Кажется, это за тобой, — показываю в сторону припаркованной машины, из которой уже выходит слегка помятый водитель.
Но зато в костюме.
— Доброй ночи, Ян Ярославович.
— Привет, Алексей. Извини, что дернул ночью, но что-то с моей машиной стряслось.
У меня вытягивается лицо. Он умеет извиняться? Надо же…
— Это моя работа. А что с машиной вашей делать?
Ян вопросительно смотрит на меня. А я не сразу соображаю, что он хочет услышать.
— А-а, можете тут оставить. С ней ничего не будет. Тут камеры везде.
Ян кивает и открывает заднюю дверь. Оборачивается, словно хочет ещё что-то сказать, а у меня взгляд цепляется за его руку. Шрам в темноте видно как-то сильнее, чем при свете дня.
Интересно, откуда он у него? Открываю рот, чтобы спросить, а потом напоминаю себе, что мы, вообще-то, уже не одни.
— Спокойной ночи, Ян Ярославович.
Он кивает, и звук ночи пронзает хлопок двери. И меня охватывает какое-то чувство, похожее на разочарование.
Дурында, а чего я от него ждала? Что он меня до двери проводит и поцелует?
— Тьфу.
Топаю ножкой и сматываюсь в свою пещеру. У меня будет малыш, и мне нужно думать только о нем и о его здоровье, а не о каком-то там Багирове.
Если бы я могла предположить, как начнется мое утро после выходных…
* * *
— Да иду я, иду, — бурчу, выходя на палящее солнце и прикрывая глаза, которые слезятся от недосыпа, очками, — сейчас всех перебудишь.
Светка стоит возле машины Яна, которую он оставил возле моего дома ночью, и остервенело сигналит, чтобы я поторапливалась. А у меня голова после того, как я полночи просидела за компьютером, отказывается нормально функционировать.
Ну не виновата я, что сова по жизни. А всем это как будто мешает жить, и они пытаются меня всеми способами растолкать и будят, как только солнце встает.
— Ты спала, что ли? — лицо сестры вытягивается при виде меня, помятой и недовольной.
— А что ещё люди делают в выходной в восемь утра?
Сестра фыркает, и мы начинаем путь.
— Ну вот я уже успела заехать в магазин и накупить маме всяких вкусностей, а ты подушку мнешь. А чья это такая крутая машинка у вас тут затерялась?
— Ну ты молодец. А я спала, — рявкаю на сестру и прикрываю глаза. — Машина босса.
Сестра присвистывает и поигрывает бровями. Я утыкаю в неё палец и прищуриваюсь.
— Даже не начинай. У него просто заглохла тачка, когда он ночью меня довозил домой после работы у него в офисе, между прочим. Сам виноват, что не разрешил мне работать, как я привыкла. Так что не надо тут свистеть! Денег не будет!
Светка косится на меня и качает головой.
— Что, гормоны в головку уже ударяют? Чего рычишь?
Выпрямляюсь на сидении, приподнимаю очки и пытаюсь пронзить сестру взглядом. Жаль, что не получается.
— Можно я ещё посплю? И не буду отвечать на эти глупые вопросы, а?
Складываю ладошки в молитвенном жесте и пытаюсь даже улыбнуться. Света хмыкает и тоже прячет взгляд за очками.
— Вот и славно.
Откидываю спинку сиденья и блаженно вздыхаю. Даже удается заснуть, но мне кажется, через секунду я подскакиваю, потому что в глотке образовывается комок.
Долблю сестру по плечу и показываю на обочину. Закрываю рот рукой и таращу глаза. Светка каким-то чудом понимает меня без слов, и мы тормозим, поднимая в воздух пыль. Я выкатываюсь из машины и бегу к кустам.
Светка вальяжно бредет за мной с бутылкой в руках. Протягивает мне, и я с жадностью присасываюсь к горлышку.
— Да здравствует токсикоз, — припеваючи тянет сестра.
— Токсикоз? — эхом переспрашиваю. — Да не, это я вчера наелась фастфуда.
Отмахиваюсь, но сестра скептично улыбается. Отмахнулась, ага… до дачи мамы мы ещё раза четыре останавливаемся. Сестра поглядывает на меня с жалостью, а я пытаюсь сильно не шевелиться, чтобы снова не спровоцировать рвоту.
