И только я пытаюсь приспустить чашку ее мягкого лифчика, чтобы дотронуться до ее обнаженной груди, как все резко прерывается. Словно, услышав свой собственный стон, Ника приходит в себя и начинает колотить меня своими маленькими кулачками везде, куда попадает.
— Отпусти, отпусти меня немедленно! — шипит эта бестия, — убери от меня свои руки, извращенец!
— Кажется, именно ты стонала тут секунду назад, извиваясь в моих руках, и это я извращенец? — насмешливо выгибаю бровь, стараюсь контролировать себя, чтобы не напугать Нику, хотя сам в бешенстве. Вот надо было ей очнуться от этого сладкого морока? — Тебе ведь самой нравилось, чего тормознула, глупая!
— Да с чего ты взял, что мне нравилось? — возмущается, пытаясь зарядить мне пощечину. Перехватываю одной рукой оба ее запястья и жестко припечатываю к стене над ее головой. — Кому могут нравится такие… такие… дикие и грубые поцелуи?!
— Тебе?
— Ах, ты… — краснеет вся до кончиков ушей. Такая милаха… Хоть и злюсь на нее сейчас, нахрен, за такой жесткий облом, но отрицать, что она прекрасна не только в своей страсти, но и смущении, бессмысленно. — Ничего мне не понравилось!
— А давай проверим, зеленоглазка, м? Как думаешь, если я прямо сейчас стяну с тебя сначала твои джинсы, — хриплю, покусывая ее ушко, — затем твои трусики…
— Нет… — испуганно шепчет Ника и мотает головой, — не надо…
— А потом дотронусь своими пальцами до твоей сладкой дырочки, — не обращая внимания на ее сопротивление, продолжаю, — проведу между твоими набухшими от желания складочками…
— Прекрати, пожалуйста.
— И тогда мы с тобой оба убедимся, что ты мокрая. Что у тебя там просто нереальный потоп. И, как думаешь, что это значит? — смотрю в ее хоть и испуганные глаза, но все еще с поволокой страсти, возбуждения и желания.
— Что? — спрашивает едва слышно. Скорее по движению губ догадываюсь, что именно она говорит.
— Что ты — маленькая лгунья! Вот что! Говоришь, что не понравилось, но сама течешь, как… — рычу от злости, но резко замолкаю, потому как понимаю, что разговор пошел не туда и я чуть было не ляпнул на эмоциях то, о чем бы пожалел сразу же. Уже жалею…
— Как кто? Ну же, Дамир, давай, договаривай! — кричит Ника, изо всех сил вырываясь из моей хватки. На глазах слезы. — Как шлюха, да? Это хотел сказать? Это ты имел ввиду?
— Я этого не говорил! — отпускаю ее, девчонка тут же отскакивает от меня подальше, нервно поправляя на себе одежду.
— Убирайся!
— Блядь, Ника, угомонись!
— Пошел вон! — жестко и бескомпромиссно проговаривает зеленоглазка и указывает на дверь. — Своих шлюх безотказных тискай, а меня не смей такой считать! И не смей так называть! — кричит и начинает плакать, а мне каждая ее слеза, как пуля в сердце.
— Я. ТЕБЯ. ТАК. НЕ. НАЗЫВАЛ! — жестко высекаю каждое слово, чтобы до нее дошло. Да, блядь, есть косяк, что неправильно подобрал слова, но назвать Нику шлюхой даже у меня — мудака со стажем — язык бы не повернулся. Бесит неимоверно вся эта тупая ситуация. Как то охренительное, что происходило парой минут ранее у этой стены, могло закончится вот этим трэшем, что происходит сейчас?!
— Просто уйди! Исчезни! Забудь все, что тут было и не подходи ко мне, понял! И прикасаться ко мне не смей!
— Ага, мечтай! — усмехаюсь, разворачиваюсь и выхожу из ее комнаты, громко хлопнув дверью. Потому что нехер бесить, маленькая ведьма!
За дверью задерживаюсь на пару мгновений и слышу, как из комнаты доносится плач. Морщусь, словно от зубной боли. Самому паршиво от всей этой ситуации. Точнее, не от всей, а конкретно от финала. Не хотел ведь обижать. Блядь, как так получилось?
Несусь по коридорам общаги, налетаю на девушку, Аврору, кажется, соседку Ники. Она смотрит на меня, как на явление Христа народу — столько неподдельного удивления в ее глазах. Не задерживаюсь. Киваю в знак приветствия и выхожу на улицу. Постояв пару минут на свежем воздухе, немного прихожу в себя. Задаюсь вопросом, как одна маленькая девочка может заставить такого, как я, человека с железобетонной выдержкой и контролем, испытывать такой невероятный по разнообразию и силе спектр эмоций? Да уж, есть над чем подумать. Но сначала зал, груша, ледяной душ, возможно, даже пару раз, потому что Ника завела нереально, яйца аж ноют от неудовлетворения. Зашибись, снова дрочить в душе! Как бы это не вошло в привычку…
Прыгаю в тачку и выруливаю со двора общежития.
Глава 6
В страхе оглядываюсь на вновь хлопнувшую дверь, переживаю, что Дамир вернулся. Но, увидев на пороге Аврору, нервно выдыхаю и резко скатываюсь в истерику.
— Боже! Боже, Ника, что случилось? — Ро подбегает и падает рядом со мной на колени, обнимает, гладит по голове, а я реву, не переставая. — Что между вами произошло? И вообще, что Дамир тут делал? Боже… Боже… — девушка немного отстраняется от меня, зажимает рот ладонью и в панике шепчет: — Он же… Ника, он же не…
— Нет! — перебиваю ее, пока она не напридумывала себе Бог знает что. — Нет, ничего такого.
— А что тогда? Почему ты плачешь? Да на тебе лица нет?
— Долгая история, — начинаю успокаиваться. Поток слез и рыдания прекращаются, уже даже могу нормально говорить.
— Так расскажи, я не тороплюсь, — немного подбадривает Ро и идет к кухонному уголку, — думаю, тебе лучше выпить чаю. Это поможет успокоиться и мы с тобой поговорим, хорошо? — уговаривает меня как ребенка.
— Да, давай. Я пока приму душ и переоденусь. На первую пару все равно не успеть, а следующее у меня по расписанию окно, можно и чаю попить.
Поднимаюсь с пола и иду в ванную. Под прохладными струями воды становится намного легче. Пока моюсь, есть время подумать над тем, что произошло тут несколькими минутами ранее. Что на меня нашло?! Почти отдалась незнакомому мужчине. Боже, что было бы, не приди я в себя от оскорблений…
Заканчиваю с душем, вытираюсь, привожу себя в порядок, поправляю макияж. А, если уж совсем честно, то полностью наношу заново, так как слезы напрочь испортили утренний. Выйдя из ванной, натыкаюсь на сосредоточенный взгляд соседки. Понимаю, что разговора не избежать, хоть и не хочется снова все это переживать. Я ведь и сама до конца не понимаю ни своей реакции на Дамира, ни его поведения…
— Я не буду тебе напоминать, что предупреждала о нем и просила держаться от него подальше. Как и не буду говорить тебе “Я же говорила!”…
— Спасибо, за понимание, — смущенно улыбаюсь и усаживаюсь за стол. Ро заварила мой любимый зеленый чай с цветами жасмина. — Точно нужно рассказывать? — спрашиваю, прячась за кружкой и нервно выглядывая из-за нее.
— А то! Жги!
И я “жгу”. Выкладываю все, как было, наблюдая за все больше и больше удивляющейся соседкой. Она и правда не комментирует мой рассказ и события, не кидает укоризненные взгляды. В глазах сочувствие, понимание и, наверное, страх, что со мной все это может повториться. Мне приятна ее забота. Если бы не она, я бы держала все в себе, переживала бы, что в итоге могло вылиться в очередную истерику.
После завершения моего рассказа на пару минут повисает абсолютная тишина. Каждая думает о своем.
— Что думаешь делать? — аккуратно начинает разговор Аврора.
— Однозначно то, что ты советовала. Буду держаться от него подальше. Ты ведь сама говорила, что девушки с удовольствием прыгают в его постель, вот и пусть Дамир пользуется ими, а не мной. Я там оказаться не хочу. Сама не понимаю, что на меня нашло. Будто морок какой-то…
— Ага, по имени Дамир Громов, — беззлобно ухмыляется Ро, — ты пойми, Ник, не все так просто. Не получится у тебя избегать его. Теперь не получится…
— Это еще почему? У нас даже пары не всегда совпадают, в основном, по разным корпусам сидим. А через три месяца он вообще уезжает на несколько недель, — убеждаю ее в успехе своего плана, но, судя по выражению ее лица, не очень-то она верит в его успех. — Да он вообще обо мне и не вспомнит не то, что завтра. Уверена, что он уже с какой-нибудь своей… “общается” — заявляю, имитируя руками кавычки.
