Пятница
Как я согласилась выйти снова после клоунады на прошлых выходных?
О, верно.
Я сделала это с собой, потому что до сих пор чувствую себя стервой из-за того, что оскорбила того беднягу прямо в лицо.
Эшли бла-бла-бла, тот самый мистер Выпендрежник, британский парень с женским именем.
Сегодня вечером я не с девушками из команды по легкой атлетике; мне удалось убедить Наллу и Прию пойти со мной, так как они уже знают Эша, а также я хотела бы подружиться с ними.
Из того, что я уже узнала о них, они обе мне по душе: веселые, приятные, общительные и умные.
Плюс, когда я вскользь упомянула о том, куда собираюсь, когда вчера после занятий мы собирались вместе, они обе заявили, что им надоело торчать дома по выходным.
Девушки обе на третьем курсе, но не похоже, что у кого-то из них здесь были лучшие друзья, и господь свидетель, мои новые товарищи по команде сработали не так, как я планировала.
Я нервно тереблю шлевки на своих джинсах с высокой талией, высматривая на дороге Наллу и Прию — мы договорились встретиться перед домом регби, и я пришла раньше, ужасно нервничая.
Эшли Драйден-Джонс не хочет иметь со мной ничего общего, и вот я собираюсь устроить ему засаду в его собственном доме.
Ну, не в его доме, а на его территории.
Мне должно быть стыдно за себя и я должна просто оставить его в покое, но моя гордость и совесть не позволяют этого.
Ненавижу, когда я кому-то не нравлюсь.
Я должна все исправить.
Меня съедает заживо то, что я задела его чувства и ранила его гордость. Я знала, что это неправильно, и все же сделала это, и теперь мне приходится жить с самой собой.
Хуже того, мне приходится видеть его два раза в неделю на занятиях.
Слышать этот нелепый акцент.
Наблюдать за его самодовольной ухмылкой, когда он сознательно игнорирует меня.
Я знаю, что он съел те кексы; иначе не взял бы их домой, и мог бы выбросить их в мусорное ведро, выходя из лекционного зала.
6
Эшли
Я замечаю ее, как только девушка входит в парадную дверь дома — не потому, что Джорджия слишком высокая или сногсшибательная, или потому что она с двумя девушками из нашей группы бизнес-класса.
Я замечаю ее, потому что…
Это Джорджия.
Она разозлила меня и забралась под кожу — американская фраза, за которую я зацепился, — и теперь она у меня на радаре.
В моем классе.
В моей голове.
Дразнит меня двадцать четыре часа в сутки, пытаясь вернуть мое хорошее расположение. Хотя зачем ей это, если она думает, что я страшила.
Я бы солгал, если бы стоял здесь и притворялся, что не нахожу Джорджию привлекательной. Солгал, если бы сказал, что мне не обидно, что это одностороннее наблюдение.
Джорджия прекрасна в том чистом, как у соседской девушки, смысле. Такая красивая, когда вы представляете кого-то с полевыми цветами и ветром, развевающим ее волосы, солнцем, падающим на ее лицо летом, в летнем платье в цветочек, и… О чем, черт возьми, я думаю?
Сегодня вечером девушка принарядилась, длинные волосы ниспадают прямыми прядями, точно так же, как в ту пятницу, когда мы впервые встретились.
Я заметил, что на занятиях она собирает из сзади, вероятно, в безумной спешке возвращаясь прямо с тренировки.
Со своего наблюдательного пункта я вижу, как Джорджия осматривает комнату в поисках.
Меня.
Скрестив руки на груди, я прислоняюсь к фанерной барной стойке, которую несколько моих товарищей по команде установили в углу комнаты, ожидая, когда взгляд Джорджии остановится на мне, прекрасно зная, что ей будет неловко, если ее поймают.
Я не дурак и знаю, что она здесь с миссией искупить свою вину; она выдала этот план, когда испекла мне кексы и принесла их в лекционный зал.
Вкусные, восхитительные кексы.
Они были хороши, но не настолько хороши, чтобы я мог простить ее за то, что она была бесчувственной задницей.
— Йоу, Британия. — Меня толкают гигантской рукой, когда Стюарт называет меня прозвищем, которое иногда использует. — Не сердись, но Элли сегодня привела свою подругу.
И? Какое отношение ко мне имеет его девушка, приводящая подругу на вечеринку?
— Разве Америка не свободная страна?
— Ну, знаешь, чтобы мы могли устроить.
— Устроить что?
Стюарт, чье имя Брэйден, закатывает глаза, как будто я медленно соображаю, и напоминает мне о нашем разговоре.
— Я говорил тебе о двойном свидании после игры, помнишь?
— Что я помню, так это то, что сказал тебе, что меня не нужно ни с кем сводить.
Это то, что я сказал, верно? Я не могу вспомнить, что ел на завтрак, не говоря уже о том, что сказал парню несколько дней назад.
Стюарт пьет из пластикового стаканчика в руке, пивная пена покрывает кончики его усов. На нем очки-авиаторы и зеленый летный костюм цвета хаки, выглядит он, как обычно, довольно придурковато.
— Это одно свидание, и Ариэль…
— Ты не расслышал? Меня не нужно подставлять.
— Братан, ты должен проявить себя.
— Я пас.
Голова Джорджии покачивается в толпе, она все еще выше большинства девушек в комнате. Легко обнаружить и отследить.
Если бы парень захотел обратить на нее внимание.
Чего я не делаю.
— Ты здесь уже четыре года, чувак, и я никогда не видел тебя на свидании. Тебе нужно наладить свою жизнь.
— У меня есть своя жизнь. — Та, которая включает в себя больше ответственности, чем он мог когда-либо мечтать. Долг, стоящий за титулом, который я унаследую, землей, а это значит, что я не буду одинок вечно — мне нужно будет жениться, иметь жену и наследников.
Это путь британского аристократа.
Стюарт отхлебывает свое пиво.
Я игнорирую его и делаю знак Полу, «бармену», налить мне из бочонка. Нет смысла стоять здесь сложа руки, позволяя Стью изводить меня из-за женщин.
Подходят две девушки, одна с яркими огненными волосами — я уверен, что крашеные, — а другая обнимает Стью за талию и поднимается на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку.
Дерьмо. Они, должно быть, были в ванной; как они нас нашли? Что еще более важно, как, черт возьми, я собираюсь исчезнуть, не выставив себя грубым придурком?
— Привет, я Элли. Мы не встречались, но я слышала о тебе много хорошего. — Блондинка протягивает руку, чтобы пожать мою, и я смотрю на нее, желая быть грубым.
Но мое хорошее воспитание не позволяет мне этого.
— Эшли.
Элли отделяется от Стью достаточно надолго, чтобы подтолкнуть свою рыжеволосую подругу в мою сторону.
— Это моя подруга Ариэль.
Я понятия не имею, что сказать; это странно каждый раз, когда ко мне подталкивают девушку, и я знаю, что должен вести себя заинтересованно. Таково намерение, но не результат.
Во-первых, Ариэль не в моем вкусе.
Слишком много косметики, слишком приодетая, слишком безупречная прическа.
Ладно, я мелочный ублюдок, подайте на меня в суд, но мне нравится женщина, с которой можно выбраться за город или просто поваляться на диване, которая чувствует себя достаточно комфортно в своем собственном теле, чтобы ей не приходилось прятаться за слоями одежды.
Во-вторых, Ариэль выглядит как чертова Русалочка. Да, я знаю, кто это — я рос не в чертовой пещере, — и нет, я не заинтересован в свиданиях с мультяшным персонажем.
Очевидно, она красит волосы в рыжий цвет, и это слишком яркий оттенок.
Слишком, слишком, слишком.
В ней слишком много всего.
У моей матери был бы припадок.
Не то чтобы это мамин выбор, но нельзя приводить девочку в такую семью, как моя, не заботясь о мнении родителей.
Мне небезразлично их мнение.
К счастью, Ариэль не пытается пожать мне руку.
— Привет, Ариэль.
Я не любитель разговаривать, и все остальные тоже молчат, что делает все это неловким. Даже Стюарт, который не мог заткнуться из-за того, что подставил меня.
