Хочу развестись с Катей на самом деле, потому что устал выдавать себя за романтического идиота и всегда сюсюкаться с женой.
— Юриста, пожалуйста! — рявкаю на своего ассистента через интерком. — В мой кабинет! — надеюсь, он сможет дать мне хоть какие-то ответы на мои вопросы. Меня тревожат пункты в брачном договоре, которые я не помню. Я не подписывал их. И эти пункты усложняют расторжение этого фиктивного брака. Не могу понять, кто и почему внес эти изменения, и почему раньше никто не вспомнил об этом.
В дверях появляется молодой юрист, немного нервничая. Мне кажется, что он еще слишком молод и не очень опытен. Не хочу быть слишком оптимистичным по поводу его помощи.
— Александр, вы меня вызывали? — говорит юрист, серьезно протягивая мне руку.
— Да, посмотри, пожалуйста, на эту папку с документами о моем браке, — передаю ему папку, замечая, что его рука дрожит. — Этот договор изменился, и я не помню, как и когда это произошло.
Юрист пожимает плечами и внимательно изучает все бумаги в папке, а затем пристально смотрит на меня.
— Александр, я уверен, что этот документ подлинный, — уверенно говорит он, и я не вижу причин, почему ему не стоит доверять. — Ваши с Екатериной подписи здесь настоящие. Если вы сомневаетесь в этом, почему вы не обратитесь к своему отцу?
Я чувствую, как ярость захватывает меня. Мой отец, сделав этот подлый ход, подставил меня, чтобы я не мог стать свободным от этой фальшивой связи с Катей. Он продумал каждую деталь и скрыл от меня правду. Я чувствую, что все ходы были продуманы заранее и это меня бесит.
— Мой отец подменил эти документы и подделал мою подпись, — говорю я, с трудом сдерживая себя. — Он сделал это специально, чтобы я не смог быстро развестись с Катей. Он подменил правду, и он сделал это, чтобы заставить меня остаться в этом браке.
Я чувствую, как гнев медленно утихает внутри меня, и на его месте возникает чувство беспомощности. Я злюсь не только на своего отца, но и на себя. Я ведь взрослый, умный мужчина, и все же позволил себе оказаться в таком положении. Я потерял контроль над ситуацией, и это меня бесит.
С трудом сдерживая себя, я встаю и выхожу из своего кабинета, направляясь домой.
Вечером, когда я возвращаюсь с работы домой, я полон разочарования. Весь день я провел, обдумывая свою ситуацию и пытаясь найти выход из этой жестокой ловушки. Я закрываю за собой дверь и смотрю на Екатерину, которая сидит на диване, утомленная и озабоченная. Наша реальность охватывает нас обоих, и я понимаю, что не могу просто так уйти от этого.
— Катя, — начинаю я, — у меня есть плохие новости. Я тщательно изучил все бумаги и документы о нашем фиктивном браке, и… мы не сможем разорвать его.
Ее глаза увеличиваются в размерах от ужаса. Она явно не ожидала такого поворота событий.
— Что?! Я хочу нормальный брак, без фиктивного договора. Эти бумаги нужно разорвать, — прошептала она, еще не в силах осознать всю серьезность нашей ситуации. — Александр, мы должны найти способ разорвать этот договор. Я не могу жить с тобой так, это несправедливо ни по отношению к тебе, ни по отношению ко мне. Я хочу обычный брак безо всяких «лишних» бумаг. Я не какая-нибудь акула, которая может покуситься на твои деньги.
— Я знаю, Катя, — отвечаю я, стараясь оставаться спокойным, но чувствуя гнев, который захлестывает меня. — Но к сожалению, этот брак насильно навязали наши родители, и они проявили максимум жестокости, чтобы навсегда связать нас договором.
Ее глаза заполнились слезами, и она смогла только кивнуть. Я думал, что она, скорее всего, вспыхнет и начнет плакать, но она все еще сохраняет спокойствие.
— Мы найдем выход, Александр, — шепчет она сухим голосом. — Мы не можем просто смириться с этой ситуацией. Мы должны что-то сделать.
— Я уже пробовал все, Катя, — говорю я с отчаянием, — я искали лазейку в законе, обращался к юристу, но все это оказывается бесполезным. Родители подготовили все заранее, и теперь у нас нет выбора, кроме как приспособиться.
Екатерина встает со своего места и начинает ходить по комнате, судорожно разминая пальцы. Я смотрю на нее, понимая, что она не хочет принимать такой исход событий. Я наблюдаю, как она проходит мимо меня, отчетливо слыша ее скрежет ногтей по стене. Она останавливается у окна и взглядом обращается к далеким огням города.
— Я не могу принять это, Александр, — говорит она, едва слышно. — Мы должны продолжать искать решение. Мы не можем просто сдаться.
Я приближаюсь к ней и беру ее за руку. Она пытается высвободиться, но я стою твердо, не отпуская ее.
— Катя, я понимаю твои чувства, — говорю я, нежно обнимая ее. — Но мы должны признать реальность. Если мы будем пытаться разорвать эти бумаги, то лишь сделаем все еще хуже для нас обоих.
Она смотрит мне в глаза, и я вижу в них отчаяние и беспомощность. Но я не могу позволить ей и себе сломаться. Мы должны быть сильными и нести эту тяжесть вместе.
— Я не готова просить его об этом, — прошептала она, едва слышно. — Но мы не можем оставаться в этом браке. Мы… мы должны сделать что-то.
Я понимал ее страх и недовольство, и я сам чувствовал гнев, заполняющий меня до краев. Но я понимаю, что эти эмоции ничего не изменят.
— Катя, — сказал я, сжимая ее руку еще крепче, — верь мне, я делаю все, что могу, чтобы разорвать этот фиктивный брак. Но сейчас мы должны смириться с этим фактом и найти способ прожить с этим. Катя, это всего лишь бумажки, мы можем сделать вид, что их просто нет. У нас обычный брак без брачного договора.
Она не ответила и просто кивнула, заключив свои пальцы вокруг моей руки. Мы были в этом вместе, и я сделал все, чтобы поддержать ее. Но я чувствовал, что теперь у нас остается только одна задача — найти способ продолжать жить.
Екатерина.
Утро начинается традиционно — я встаю первой и готовлю завтрак. В то время как бутерброды обжигают руки на горячей сковородке, я размышляю о том, как бы мне хотелось, чтобы этот брак был настоящим. Как неожиданно для себя, я перестаю просто играть роль жены перед Александром и почему-то по-настоящему привязываюсь к нему. Но все это ощущение свободы и собственности, которое появилось в нашем фиктивном браке, становится для меня
