он так истязает меня. Я теряюсь во времени и пространстве. Забываю, где мы, почему мы здесь, кто мы, в конце концов, теперь друг другу. А когда он, наконец, переходит на быстрый ритм, не сбавляя силы ударов, я уже и имя своё забываю.
Оргазм оказывается таким мощным, что если бы Гордей не прижимал меня всем своим сильным телом к стене, я бы уже распласталась по полу.
Я никогда не слышала, как он стонет. Негромко, утробно, низко, едва слышно, но это сейчас произошло впервые. И отдалось где-то очень глубоко внутри меня.
Мы так и замираем в окутавшей нас тишине.
Секунда. Две. Три. Оттолкнувшись от стены, Гордей отлепляется от меня, но придерживает за локоть, пока я сама не обретаю устойчивость. Хотя, устойчивостью это назвать сложно.
Он застёгивает брюки, я одёргиваю и поправляю платье. Стараюсь не думать о том, что у меня до середины бедра размазана собственная влага по ногам.
Холод реальности постепенно расползается между нами, напоминая, что нужно возвращаться в наше настоящее, где мы теперь чужие люди.
— Нужно вернуться в зал, — прочистив горло, говорит Гордей.
— Иди первым, — киваю ему, ощущая, как в носу начинает щекотать. — Мне нужно несколько минут, чтобы привести себя в порядок.
— Хорошо, — кивает он.
Мне действительно нужно собрать себя после случившегося. И не только физически. Нужно как-то уложить в голове то, что между нами только что произошло.
Я остаюсь одна в тишине и полутьме, когда он уходит. Здесь пахнет сексом и парфюмом Гордея. И совершённой ошибкой…
Glava 9
Я возвращаюсь в уборную и закрываюсь в кабинке. Снимаю свои трусики и выбрасываю их в урну — они полностью промокли. А ещё Гордей порвал их. Случайно. Но нежное кружево уже не восстановить.
Вытираю ноги, поправляю платье. У зеркала привожу в порядок волосы и немного поведённый макияж. Смотрю на себя, но в глаза избегаю. Я пока совершенно не знаю, что делать со случившимся и в каком ключе это обдумывать.
Сейчас мне нужно просто вернуться в залу, где все, и попробовать продолжить проводить вечер с друзьями.
Глубоко вдохнув и резко выдохнув, я уверенным шагом направляюсь обратно в залу. Музыка играет тише, а гости сидят за столом.
— Иришка, мы тебя потеряли, — улыбается Даша, а я пытаюсь не представлять перед глазами картинку с её участием, которую увидела менее получаса назад. В конце концов, что такого я увидела? Двое семейных, любящих друг друга людей занимались сексом. Ничего криминального.
— Выходила позвонить, — улыбаюсь и присаживаюсь на свой стул, ощущая в промежности дискомфорт после вторжения и мощного оргазма. Стараюсь замереть и не ёрзать, чтобы не тревожить сильнее. Без трусиков непривычно, но платье длинное, никто ничего не заметит.
Беру свой бокал и подвигаю Роману, который как раз взялся за бутылку. И только после этого мажу взглядом по Гордею.
Он выглядит так, будто десять минут назад не трахался со стонами, абсолютно спокоен и расслаблен. Сидит, откинувшись на спинку дивана и болтает с Георгием. Только рукава рубашки подвернул и верхние две пуговицы на расстегнул.
А ещё я замечаю взгляд Риты, прикованный к моему смартфону, лежащему на столе. И лежит он там давно, я не стала его брать в уборную.
Да, Рита, я не позвонить выходила.
Вечер продолжается в прежнем темпе. Алкоголь, болтовня, вздохи о том, как мы будем скучать. Дашка даже расплакаться успевает. С Гордеем мы избегаем смотреть друг на друга. Ну, точнее, я избегаю. И неоднократно ощущая жар на коже — всегда так реагирую на его пристальный взгляд. Но ответить почему-то сил не нахожу. Потом.
— Иришка, пойдём со мной, — шепчет Дашка, склонившись к моему уху. — Хочу покурить, но не хочу, чтобы Жора знал.
Мне кажется немного странным скрывать такое от мужа, но это дело Даши.
— Идём, — киваю и выбираюсь из-за стола. Боковым зрением замечаю, как на мгновение замолкает Гордей в беседе и провожает меня взглядом.
Даша уже прилично пьяна, она подхватывает меня под руку и, хихикая, тянет на улицу. Я едва успеваю её уговорить, чтобы взять плащи в гардеробе. Холодно уже, как-никак.
Даша достаёт из кармана пачку тонких сигарет, прикуривает и затягивается, а потом с шумным выдохом и наслаждением выдыхает.
— Фу-ух, — облизывает губы. — Так хотелось курить, едва вытерпела.
— Георгий не одобряет? — запахиваю плащ плотнее. Ветер поднялся холодный, под платье пробирается, и чулки не особенно спасают.
— Это мягко говоря, — качает головой. — Мы стали задумываться о ребёнке, Ир, вот готовимся заранее. Но знаешь, он такой педант, что у меня иногда нервы не выдерживают. Представляешь, он проверяет, не забываю ли я пить витамины. По количеству в пачке.
— Заботится, — улыбаюсь.
— Так-то оно да, но ты же знаешь, как я не люблю, когда мне рамки устанавливают. Я вон Турцию эту с содроганием жду. Придётся вливаться в их бизнес-сообщество, а там куча правил для женщин, сама понимаешь.
— Так ты не хочешь уезжать? — смотрю на подругу с удивлением. Мне казалось, Даша в восторге от открывшихся перспектив и она безумно рада за своего мужа, которого готова поддержать в любом начинании.
— А у меня есть выбор? — усмехается с горчинкой. — Это предложение от которого нельзя отказаться, Ириш.
Становится как-то грустно. Вот так со стороны ведь и не подумаешь, что Даша испытывает сомнения в том, хочет ли она такое будущее, в которое бросается с головой за мужем.
Каждая семья хранит свои секреты. Мы с Гордеем тоже казались идеальной парой для окружающих. Возможно, такими мы и были до определённого времени. И для самих себя в том числе.
Мы ведь даже второго ребёнка планировали, да никак не получалось. Ни у Гордея, ни у меня проблем со здоровьем не была, а вот зачать не выходило. А со временем и перегорело желание. У нас была уже Вика, этим и остались довольны.
— Ой, я бы тоже закурила, — к нам выходит Рита, а у меня настроение сразу же портится. Вниз ползёт, как столбик термометра в холодную погоду. — Кстати, Даш, там тебя Жора искал.
— Блин, — Дашка закусывает губу и тут же тушит и выбрасывает сигарету. — Побегу.
Она торопится вернуться к мужу, и я бы с
