Нет. Я никого не виню. Во всём виноват один я. Может и хорошо, что я сюда попал. Сложно это… всё…
Так вот… Я хотел бы, чтобы всё между нами было по-прежнему, когда я выйду на свободу.
Своему Кириллу передай, что начищу ему рыло, если он будет тебя обижать.
Мне очень не хватает… твоей заботы и твоих нотаций. Наших посиделок на кухне. Всего того, что я так опрометчиво потерял.
Пиши мне, пожалуйста. Как у тебя дела? Чем занимаешься? Как отец? Перед ним мне тоже придётся извиниться. Но это потом…
Твой сын, Саша».
- Мальчик мой, - женщина прижала к себе письмо и прильнула к Кириллу, не стесняясь слёз, которые мокрыми дорожками побежали по её щекам. – Сашенька.
Глава 169.
Любовь можно сравнить и с разрушительным торнадо, и с ласковым прибоем. Отчего зависит степень экспрессии чувств? И что способствует превращению штиля в шторм… Загадка...
Кто-то утверждает, что во всём виноваты внешние факторы…
Но стоит для эксперимента закрыть двоих влюблённых в комнате, и через некоторое время они начнут грызться, как пауки в банке. Бесспорно, будут исключения, но их количество окажется настолько ничтожным, что они скорее станут дополнительным подтверждением «правила».
А причина, как считают психологи – одна: бурлящие гормоны и превышающий уровень адреналина подталкивает человека к всплескам агрессии, вожделения и совершению безрассудных поступков.
Вот и получается, что только от человека зависит, как он воспринимает любовь: полным штилем или девятым валом…
Кирилл боялся, что после прочтения письма от Саши, Лида как минимум проплачет до утра, обвиняя себя во всех смертных грехах. Однако, этого не произошло.
Да, Слёзы были. Но это были слёзы радости:
- Мой сын вернулся, - улыбаясь вновь и вновь повторяла Лида. - Теперь всё будет хорошо.
«Ну, ну, - только вздыхал Кирилл. – Время покажет».
Он был уверен, что Саша притворяется, ищет выгоду, как делал это всегда. Но каким же было его удивление, когда через три дня пришло ещё одно письмо от молодого человека, а потом ещё одно…. Саша ни о чём не просил. Он искренне раскаивался и скучал. А ещё частенько вскользь упоминал о том, что кого-то из его «новых знакомых» бросила жена, от кого-то отказалась невеста, и только матери ждали их возвращения на свободу. Для многих - именно мать стала якорем в мире решётчатых окон и закрытых дверей.
Тем временем животик Лиды рос и округлялся.
А однажды вечером, женщина замерла с вилкой у рта.
- Боже мой, Кирилл, - она выронила вилку и прижала руку к животу. – Ребёнок толкнулся.
- Правда? – улыбка осветила лицо мужчины. Он потянулся ладонью к животу Лиды. – Здесь? Ничего не чувствую.
- Надо немного подождать.
- Ладно, - вздохнул Кирилл. – Подожду.
И он ждал, ждал и дождался...
Это знаменательное событие произошло ночью. Он обнимал спящую Лиду со спины. Его рука располагалась на животе любимой. Мужчине нравилось вот так лежать и тихонько поглаживать живот женщины, в котором рос его ребёнок. Вдруг, он почувствовал, как его руку легонько толкнули. Один раз. А потом второй, чуть сильнее, чем в первый раз.
- Привет, - прошептал Кирилл, забыв, как дышать.
Стоит ли говорить о том, что мужчина этой ночью не смог сомкнуть глаз. Что-то изменилось в нём. Он почувствовал своего ребёнка и наконец осознал, что, действительно, скоро станет отцом. Его малыш – это не изображение на экране прибора УЗИ, не чёрно-белый снимок, а маленький человечек, который растёт и развивается. А ещё может… общаться при помощи толчков.
Время бежало и бежало.
Как-то вечером, Лида и Кирилл возвращались с прогулки. Настроение у них было замечательным.
- Люблю тебя, - постоянно шептал на ушко Лиде мужчина.
Когда до подъезда осталось несколько шагов из одной из припаркованных во дворе машин вышла Маша. Кирилл улыбнулся ей и помахал рукой, а потом так и замер, когда следом за девушкой из машины вышла его мать.
Мужчина нахмурился и сделал шаг вперёд, пряча у себя за спиной Лиду.
- Что происходит? – поинтересовалась Лидия и ахнула, увидев мать Кирилла.
- Ничего не бойся, - мужчина крепко сжал её руку. – Маша, что за игры? – обратился он к девушке.
- Я тут… - промямлила она. – В общем… Всё рассказала родителям и о Камилле, и о том, как Лида тебе помогла.
- Зачем? – прищурил он глаза.
- За тем, - подошла к нему мать, - что она моя дочь, хоть и не я её родила, а ты мой сын, хоть мы с тобой и повздорили.
- Повздорили? – хмыкнул он. – Ты оскорбила Лиду. Проклинала наше с ней будущее. И, если память мне не изменяет, заявила, что я больше тебе не сын.
- Я была не права, - женщина схватила его за свободную руку. – Я думала, что… - она посмотрела на Лиду, которая выглядывала из-за спины мужа. – Простите меня. Кто плохое помянет, тому глаз вон.
- А кто забудет, тому оба, - парировал мужчина, выдернув свою руку из её ладони.
- Кирилл, - тихо произнесла Лида, - разговор можно и в квартире продолжить.
- Разговора не будет, - упрямо ответил он.
- Хорошо, - согласилась с ним она. – Пусть не сегодня. Но вам придётся поговорить.
- Почему? – он повернулся к Лиде, заглядывая ей в глаза. – Почему ты готова её простить?
- Потому что я мать, как и она. А тебе, мой дорогой, пора учиться выдержке, ведь через месяц родится наш малыш.
- Как же я люблю тебя, - он прижал её к себе. – Идёмте, - обратился к матери и Маше.
- Спасибо, - с облегчением выдохнула женщина, благодаря Лиду.
А ровно через месяц в зале ожидания в одном из роддомов города было не протолкнуться. Новоиспечённые бабушки, дедушки и тёти. Но самым красивым и самым взвинченным был Кирилл, который теребил большой букет из алых роз.
- Долго ещё? – прошипела Оля и тут же получила локтем в бок от матери:
- Ещё одно ядовитое слово и скажу своему мужу, чтобы тебя поставили в кафе мыть туалеты.
- Мама, как ты можешь? Я ведь твоя дочь, а ты квартиру у меня отобрала, денег не даёшь, работать у отчима заставляешь.
- Иди на панель, - пожала та плечами.
- Ты что? Я не такая!
- А если не такая, то включай голову и зарабатывай на жизнь себе сама. К тому же с мужчинами тебе явно не везёт.
- Конечно, не везёт, - вздохнула Оля. – Чтобы богатого мужчину встретить, вначале вложиться надо. Это мне с Димой тогда, повезло…
- Это Кириллу повезло, - вмешался отчим Ольги, - что ты всякий мусор подбираешь.
- Да, - заметил отец Кирилла, - Лида замечательная.
- Кажется, началось, - выпалила Маша, когда на большом экране телевизора появился пеленальный столик.
- Красавица, - улыбнулся Кирилл, глядя, как медсестра развернула пелёнку, показывая маленькую девочку.
- Вся в папу, - смахнула слезу мать Кирилла.
- А мне кажется, что у неё нос Лиды, - подала голос Маша.
Ребёнка переодели, завернули в пелёнки, надели чепчики. Словно драгоценный подарок поместили в одеяло с кружевным уголком и перевязали розовым бантом.
- Идут. Идут, - засуетились встречающие.
Кирилл шагнул вперёд. Дверь открылась и внутрь вошла медсестра с ребёнком на руках и Лида.
Мужчина растерялся: то ли цветы отдать жене, то ли дочь принять из рук медсестры.
- Смелее, папаша, - улыбнулась ему медсестра.
- Ладно, - кивнул Кирилл. Он подошёл к Лиде, вручил ей цветы и поцеловал:
- Люблю тебя, - прошептал так тихо, чтобы слышала только она, а затем осторожно забрал из рук медсестры дочку. У него внутри всё дрожало, когда Лида откинула с лица девочки кружевной уголок:
- Она прелестна, - выдохнул Кирилл.
- Твоя дочь, - прижалась к его боку Лида.
- Наша, - улыбнулся он.
Конец
