Однако та резко отпрянула и закричала:
— Не прикасайся ко мне!
— Тебя кто-то обидел в клинике? — недоумевающе спросила мать.
Вместо ответа, дочь вновь зарыдала.
— Адвокат Пинтос пообещал устроить дело как можно быстрее, — домоправительница решила, что хоть таким образом сможет утешить дочь. — Так что тебе осталось мучиться не больше месяца.
— Ты думаешь, я после операции буду счастлива? — с отчаянием в голосе проговорила та.
— Конечно, — мягко ответила мать. — Ты будешь прежняя Исабель…
— Только с твоей кожей! — зло закричала дочь и, вскочив с кровати, бросилась к окну.
Бернарда опустила голову.
— Что ты молчишь?! — Исабель вся задрожала. — Небось, радуешься?!..
— Я не вижу ничего плохого в том, что ты сможешь вернуться к нормальной жизни среди людей.
— Но ведь это буду уже не я!
— Почему?
— Потому что Исабель умерла! Да, умерла. А теперь перед всеми явится старуха! Такая же старуха, как и ты! — У Исабель началась истерика.
Бернарда опасливо покосилась на дверь и пообещала:
— Завтра же я поговорю с доктором Маркесом. Мне кажется, что должно существовать и какое-то иное решение этого вопроса…
— Ты думаешь, это возможно? — немного успокоилась Исабель.
— Доктор Маркес — один из лучших специалистов в своей области, вероятно, он сможет что-нибудь придумать…
Исабель легла на кровать и снова заплакала.
— Я не хочу жить… — сдавленно прошептала она. — Не хочу…
Бернарда, стоя поодаль, с сочувствием смотрела на дочь. Она понимала, что выдумка про какое-то иное средство успокоит Исабель только на время.
«Но разве могла я не соврать, видя, как страдает мой ребенок?.. — думала домоправительница. — И разве справедливо упрекать меня в этом, ведь я готова все отдать ради ее спасения?..»
Мануэла сидела у окна и с грустью смотрела на вечерний город. На улице шел унылый дождь, который, как показалось девушке, был очень созвучен ее настроению. Мануэла вспоминала дни, проведенные в доме Фернандо, пытаясь определить, была ли она тогда счастлива.
— Мануэла, — позвала ее Луиза, отложив в сторону свое шитье. — Ты будешь кофе?
— Не беспокойся, — не оборачиваясь, отозвалась хозяйка. — Теперь мы в равных условиях, и я могу приготовить кофе сама…
— Мне это совершенно не трудно, — возразила служанка. — Даже приятно.
Мануэла задумалась.
— Луиза, тебе, нравится наша новая жизнь? — вдруг спросила она.
— По сравнению с домом Мерседес или дворцом Фернандо? — уточнила та.
— Вообще…
Луиза почесала лоб.
— В доме Салиносов меня не любили, поэтому мне здесь лучше, а в Контьго-Секо я выросла… Этого, по-моему, уже достаточно, чтобы грустить по тем местам и хотеть вернуться туда вновь.
Мануэла обернулась.
— А ты хочешь вернуться?
— Не знаю, — пожала плечами служанка. — Там живет моя мать…
— Я тоже тоскую по маме, — призналась хозяйка. — Но я не могу вернуться. Она меня не поймет… Особенно когда узнает, что я беременна…
— А мне кажется, что мать должна все понять, — возразила Луиза.
— Может, ты и права, — тихо проговорила Мануэла. — Но там меня сразу же отыщет Фернандо. А я этого не очень бы хотела…
Луиза внимательно посмотрела на хозяйку.
— Ты все еще любишь его?
— Да, — кивнула Мануэла. — Я хотела бы забыть, но не могу. А когда родится сын, тем более буду вспоминать о нем…
— Может, он уже не злится? — сочувственно предположила служанка. — Может, он понял, что был не прав, и ищет тебя, чтобы попросить прощения.
Мануэла тяжело вздохнула.
— Хотелось бы верить, но боюсь, что это не так… Ведь Эмилио меня быстро отыскал…
— Кто? — заинтересовалась Луиза, которая слышала об этом впервые.
— Один знакомый Фернандо, — уклончиво ответила хозяйка, поняв, что чуть не проболталась.
— Так он же расскажет обо всем Салиносу! — испугалась служанка.
— Не расскажет…
— Почему?
— Они теперь не встречаются и даже не дружат.
— Они поссорились? — принялась развивать тему Луиза.
Но Мануэле это не понравилось.
— Ты задаешь слишком много вопросов, — улыбнулась она, пытаясь смягчить категоричность своего тона.
— Хорошо, не буду, — слегка обиделась служанка и вновь взялась на шитье.
Однако не прошло и пяти минут, как Луиза опять заговорила.
— А у нас хватит денег, чтобы заплатить за квартиру? — вдруг встревожилась она.
— За ближайшие два месяца уже заплачено, — успокоила Мануэла.
— А дальше?
— Дальше будет видно…
— Понятно, — протянула Луиза, хотя так ничего и не поняла.
Минуту подумав, она мечтательно произнесла:
— Замечательный все-таки человек Руди…
— А кто говорит, что он плохой? — пожала Плечами Мануэла.
— А ты не жалеешь, что не вышла за него замуж?
— Видишь ли, Луиза, — задумчиво произнесла хозяйка. — Мы с ним вместе выросли. Я была очень привязана к нему, и мне казалось, что это и есть любовь. Но потом я испытала настоящие чувства. Однако это уже были чувства к другому человеку.
— К Фернандо?
— Да.
Неожиданно в дверь позвонили.
— Это, наверное, Марианна, — предположила хозяйка.
— Я открою, — вызвалась Луиза и метнулась к входной двери.
Мануэла не ошиблась — к ней, действительно, заглянула кузина.
— Как ты думаешь, с кем я только что встречалась? — выпалила она еще с порога.
Хозяйка вначале хотела сказать: «С Густаво», но потом почему-то передумала и промолчала.
— Я встречалась с Антонио.
— С Антонио? — удивилась Мануэла. — Что-то уж слишком частыми стали ваши встречи…
Марианна закатила глаза и призналась:
— Мне кажется, что я влюбилась.
— Вот как? — еще больше удивилась Мануэла. — А как же он?
— Похоже, что и он тоже, — шепотом произнесла кузина и поудобнее устроилась в кресле. — А что у тебя нового?
Мануэла развела руками.
— Все по-прежнему…
— Ах да! — воскликнула Марианна. — Чуть не забыла. Антонио рассказывал мне, что Фернандо ищет тебя…
— Это правда? — обрадовалась Мануэла.
— Антонио никогда не врет и не треплется понапрасну, — с гордостью ответила кузина. — Кроме того, кажется, ему удалось уговорить Фернандо сходить к другому врачу и пройти обследование.
— Значит, он скоро будет здесь? — предположила Мануэла, глубоко вздохнув.
— Не знаю, не знаю, — протянула сестра. — Пока он сопротивляется, но Антонио уверен, что Фернандо сделает это. Я думаю, Морено окажется прав.
