– Я спущусь вниз, да? – во второй раз спросил Марк.
– Надо говорить «Можно, я спущусь вниз?» – автоматически поправила Элен. Она встала и сняла Таб с высокого детского стульчика. – Пойдите, дети, и посмотрите телевизор.
Наверху она заперлась в туалете. Ее вырвало. Потом еще раз, и еще. Когда она вышла, Руперт ждал ее.
– В чем дело? Что случилось? От тебя такие звуки, как от Джейка Лоуэлла перед важным забегом.
– Взгляни на это, – надтреснутым голосом прошептала Элен, пртягивая ему газету.
Руперт пробежал глазами статью без малейшего признака эмоций на лице.
– Редкая чушь от первого до последнего слова. Ты что, поверила?
– Даты совпадают. Ты был в Португалии как раз перед тем, как я родила Таб.
– Выбрось это из головы, – сказал Руперт. – Не обращай внимания. Девчонка хочет привлечь внимание публики любым способом.
– Я тебя не понимаю! – вскрикнула Элен. – Если кто-то критикует твое выступление на скачках, ты впадаешь в бешенство!
– Выступаю я ради денег. Вот что существенно. Я не трахаюсь ради денег.
– Зато эта девица наверняка именно так и зарабатывает. Я и в самом деле чуть было не поверила.
– Интересно, сколько она получила за статью, – сказал Руперт, снова беря в руки газету.
– Ты даже не собираешься подать на нее в суд?
– Какой смысл? – пожал плечами Руперт. – Если подождать, пока грязь высохнет, ее можно стряхнуть. Куда ты дела ростбиф? Я хочу еще добавки.
– Ты способен есть после того, как прочитал ЭТО? – в ужасе спросила Элен. – И как теперь быть мне? Все окрестные кумушки только об этом и станут говорить. И миссис Бодкин, и Чарлин, и конюхи.
– О, я уверен, что они пойут все правильно.
– Да как я теперь покажусь в нашем магазине?
– Будешь заказывать покупки на дом, – сказал Руперт.
Дела не улучшились, когда спустя неделю главный обозреватель «Санди Таймс» вынес публичное порицание Саманте Фрибоди за то, что она назвала подлиные имена. «Как должны себя чувствовать несчастные жена и дети Руперта Кэмпбелл-Блэка?»
После этой «сочувственной» статьи – намного, намного хуже. Все, кто не читал первоначального материала в «Санди Пост», ринулись в библиотеки, чтобы его прочесть. Через пару дней Джейни позвонила Руперту, чтобы поздравить его с Новым Годом.
– И ради всего святого спрячь подальше «Прайвит Ай», – добавила она. – Они выбрали тебя «Самым Непорочным Дерьмом Года».
– Слава богу, что уже 1980, – сказал Руперт. – Если не считать покупки Роки, 1979 был очень утомительным годом.
Вечером Руперт нашел Элен в гостиной, занятой написанием писем. Он с неудовольствием отметил, что она опять подняла волосы вверх и заколола их в классической прическе старой девы.
– Пишешь брачные объявления в поисках нового мужа? – спросил он.
Элен стиснула зубы и не ответила.
Руперт подошел к ней и поцеловал со спины ее очень чистую белую шею.
– Прости меня за то, что я заразил тебя гонореей и за то, что я спал с Самантой Фрибоди. Я виноват во всем. Мне нет прощения. Но чем больше ты отвергаешь меня и отказываешься принимать участие в моей жизни, тем хуже все становится. Ну-ка, иди сюда.
Внезапная и неожиданная откровенность полностью обезоружила Элен.
– Ну, ну, – сказал Руперт, привлекая ее к себе, – все прошло. Давай попытаемся еще раз? Я не поеду на два следующих состязания, а вместо этого вывезу тебя за границу. Чарли Мастерс предложил нам свой дом близ Найроби. Мы сможем поваляться на солнышке, и у нас с тобой наконец будет медовый месяц, которого так до сих пор и не было.
– «И исцелюсь я от своей ужасной раны», – печально процитировала Элен.
– Что такое? Какой раны? Ты снова была у доктора Бенсона? – пожелал знать Руперт.
Элен покачала головой, слабо улыбаясь.
– Вот так-то лучше, – сказал Руперт. – Ты ужасно давно не улыбалась.
– А что дети?
– Они не поедут с нами, – твердо сказал Руперт. – Ни детей, ни собак, только мы с тобой, одни. И мы начнем новую жизнь прямо сегодня. Я приглашаю тебч на обед.
Раздался звонок в дверь. Это была Джейни. Билли отправился на какое-то вечернее представление в Уорвикшире, и она н знала, куда себя деть.
– Заходи и выпей с нами, – пригласил Руперт. – Мы с Элен помирились.
– Давно пора, – слазала Джейни.
Она была в прекрасном настроении и жаждала выложить кучу свежих сплетен. Фенелла Максвелл явно в полном упадке с тех пор, как уехал Дино Ферранти. Похоже, Фен не очень-то способна удержать мужчину, с удовлетворением заметила Джейни. Джейни не сдержала своего обещания бросить пить на время беременности, но по крайней мере она пила теперь немного, и только вино.
Элен не поверила своим ушам, когда через полчаса Руперт предложил Джейни:
– Почему бы тебе не пойти вместе с нами пообедать?
Элен поднялась наверх и минут десять сидела на кровати, вне себя от ярости. Потом она совладала с собой и решила быть терпимой. В конце концов, Джейни действительно было одиноко.
Спустившись вниз, она обнаружила, что Табита ворвалась в остиную и устроила там полный хаос. Все украшения были переставлены, сумка Джейни перевернута вверх дном, и по всему полу разбросано выпавшее из нее огромное количество автобусных билетов, старых телефонных номеров, прочих бумажек, использованных брассматиков и поломанных расчесок. Тут Табита начала капризничать, требуя, чтобы ей дали конфет, и папочка почитал ей сказку. Когда ей сказали, что папочка уходит, она раскапризничалась вдвое сильнее. Взяв Таб подмышку, Руперт отнес ее наверх, чтобы Чарлин разобралась с ней.
– У этоо ребенка потрясающая разрушительная способность, – сказала Джейни, загружая свою сумку. – Можешь не волноваться, что Руперт тебя бросит ради другой женщины. Никакая мачеха не справится с этим монстром.
Элен удивилась сама себе, так сильно ей польстило то, что Джейни шутит с ней по поводу Табиты.
Руперт не позаботился заказать столик заранее, но, как обычно, в его распоряжение тотчас же предоставили лучший столик ресторана. Все оборачивались посмотреть на него и перешептывались: «Смотри-ка, кто вошел! Это он, тот самый. Он в жизни выглядит даже лучше, чем на фотографии». Элен пожалела, что не вымыла голову.
– Куда вы отправляетесь провести свой второй медовый месяц? – спросила Джейни.
– В Кению, – ответила Элен.
– Приятели моих родителей по гольфу как раз поехали туда на сафари. Можете себе представить, их зовут Дик и Фанни!
(Прим. перев. – англ. жарг. «dick» – член, «fanny» – задница.)
Джейни всегда умеет рассмешить Руперта, подумала Элен в приступе зависти.
– Вы слышали последнюю историю насчет Саманты Фрибоди? – продолжала Джейни, выдавливая лимон на копченую лососину. – Какая разница между Самантой Фрибоди и шоколадкой?
