— Я так долго хотел услышать это, — дядя неожиданно обнял меня, а я застыла, — А теперь чёрствый старик просит и умоляет тебя лишь об одном, жалея о своем желании.
Он посмотрел на меня и похлопал рукой по плечам:
— Ты должна выдержать. Я останусь на твоей стороне всегда, но прошу тебя сцепить зубы, если боль будет слишком сильной. Ты справишься, девочка. Всегда справлялась! Поэтому я гордился тобой всегда. Ты — результат всех моих трудов, Лика!
— Спасибо… — ответила, а он отстранился и более не сказав ни слова просто ушел, пока я смотрела в спину отцу.
Этот человек не родной мне по крови, но этот мужчина мой настоящий отец. Он им стал с самого первого дня, когда я встала на его лекции и уверенно отстояла свою точку зрения. Он учил меня, наставлял и поддерживал всегда. Не давал сдаться, даже тогда, в тот момент, когда мне хотелось умереть и закончить всё, чтобы больше не чувствовать боли.
— Лика-ши! По машинам! Полчаса до спектакля! — голос Ю Чон-ши послышался из передатчика в ухе, и я тут же сорвалась с места, надевая плащ и поправляя кобуру на груди и бедре.
С виду, я ничем не отличалась от обычного посетителя театра. Как и парни. Ну кроме того, что ни я, ни они не сняли верхнюю одежду, под которой была форма спец-отдела "COR".
На входе стояли рамки с металлоискателями, которые мы просто обошли, под шокированным взглядами персонала. Девушки подались вперёд, а я лишь отвернула ворот плаща на котором был прикреплен значок. Вопросы отпали сразу, и подкрепились низким поклоном.
Мы легко вошли в зал, а я уже знала, что это глупая трата времени, и скорее всего завтра нам придется связываться с японской стороной и начинать поиски сестер Кимура если не в Киото, то вообще во всей Японии. Оставался один вопрос, который должен был выяснить Ли Ю Чон-ши. Мужчина не сидел в засаде, как планировалось, а с тремя группами захвата отправился в игорный дом кисен. Только там можно выбить всю правду из свидетелей — девушек, которые каждый день жили под одной крышей с маньяком. Нам необходимо понять, знала ли Хикари, о том, кто её сестра. И вообще откуда она взялась, если Хатори предположительно около шести или семи лет держали в подвале?
Вестибюль отливал роскошью в исконно восточном стиле. Музыка, запахи благовоний, и девушки в кимоно, фотографировались у стилизованного японского ханока, который был выстроен прямо в холле, потолок которого был высотой не меньше тридцати метров. Шикарный театр, и шикарное место, чтобы потеряться в толпе. Все актрисы были словно на одно лицо, полностью повторяя те образы гейш, о которых я знала. Белое лицо, специально выкрашенные в алый таким образом губы, чтобы казаться совсем маленькими. Невероятные трёхслойные халаты всех цветов, юбки которых не давали делать широкий шаг. И высокие деревянные геты на ногах.
Я отвернулась от этой картины и мы прошли через золочение огромные двери в зал. Огромная сцена, полностью выстроенная из бамбуковой древесины и запах курильных смесей, создавали реальную атмосферу восточной Азии, и всё это в антураже европейского партера и балконов.
Доминант и Шанель прошли вперёд, и нашли наши места прямо перед сценой, где в оркестровой яме уже сидели музыканты с национальными японскими инструментами в руках.
— Пять минут до начала! Мы на месте! — я нажала кнопку на передатчике, и услышала голос Ю Чон-ши, который выдал такое, что заставило меня привстать.
— Мы только на пути к дому кисен. Но мне звонили из аэропорта и предоставили информацию, что сестры не сели на самолёт. Мало того…
— Что?
— Помнишь администратора норэбан, которого мы взяли вторым? Его жена нашла его повешенным точно так же, как и нашего немого аджосси.
На зал опустился полумрак, а потом и вовсе все лампы потухли, а я ощутила, как кровь отхлынула от лица одним потоком. В позвоночнике закололо так, словно кто-то иголки загнал под кожу, и глубоко выдохнула.
"Они убирают подставных пешек, а значит последует шах. Бл***!" — пронеслось в голове, а Ю Чон-ши продолжил:
— Это ещё не всё новости! Особый отдел и тот парнишка, который нам показывал комнату в норэбан, заявился сегодня днём с обыском в "Шинорацу".
Послышались звуки флейты, а мне казалось, что это по мне гуляет не дрожь от красивой мелодии, а омут ужаса.
— Откуда ты это знаешь?
— А вот тут самое интересное! Когда я начал копать под норэбан и Паноптикум, а ты ездила в Канвондо, направил запрос в Интерпол с требованием выдать нам все видеозаписи из норэбан. Я был уверен, что это их юрисдикция нас так мило тогда встретила. Но это не они! Это разведка, с которой я только что говорил по спутниковой связи, которой мы уже давно забыли как пользоваться, щибаль! Это международная организация, часть которой работает на территории Азии. И всё, что они мне показали, это лишь одну запись. А потом открыто пригрозили, что меня уволят завтра же, если я продолжу лезть к этому норэбан и клубу.
— Что было на записи? — тихо спросила, а сама заметила пристальный взгляд слева.
Доминант прожигал меня глазами, но как только на сцену упал свет, отвернулся. Он думал что я не замечу этого, потому что между нами сидел упитанный Шанель, но я знала за кем слежу, и понимала что и эта крыса следит за мной.
— Хан Бин не был последним с кем Мён Хи приятно провела время. Почти сразу за ним в комнату вошёл Йон Со, и как только они закончили, из ниши в стене вышел наш парень. Йон Со бросил к его ногам девушку, и вышел вон.
Я потеряла дар речи. Хан был прав с самого начала. С самого начала, то что я восприняла как глупость из уст паренька, который казался мне наивным, было чистой правдой. Йон Со действительно подставил пасынка, но здесь было явно что-то ещё! Если Йон Со знал Хатори, и эту запись извлекли люди, которые взяли в разработку Паноптикум, значит Доминант…
В этот же момент, когда я поняла как именно эта крыса связана с преступником, и при чем тут Йон Со, свет опять ударил опять в сцену, а три танцовщицы, которые вероятно начинали выступление, перед выходом Хатори, заорали не своим голосом. Люди подскочили с мест. Кто-то начал кричать с балконов, а я неотрывно смотрела на тело Хикари, которое выпало с потолка сцены подвязанное на тросах. Некоторое кричали, чтобы все сели обратно и это перформанс, но я могла отличить труп от грима. Девушка была мертва, и прямо сейчас свисала в метре нал сценой, пока охрана начала выводить людей из помещения.
— Лика-ши! Ты слышала, что я тебе говорил?
Я резко обернула голову в сторону Доминанта, но он оставался на месте.
"Ты, тварина, знаешь, что я тебя раскусила! Хорошо знаешь, но ты ждёшь! Только чего?" — это и было в моём взгляде, когда я побежала следом за Шанелем к сцене, огибая и отпихивая людей в сторону.
— Лика?! — орал Ю Чон-ши, и я быстро ему ответила:
— Хикару не села на самолет, потому что её труп свисает с потолка прямо над сценой, Ю Чон-ши!
— Твою мать! Где этот гад?
Я бросила взгляд на Доминанта, который заходил на сцену с другой стороны, и понимала есть единственная причина по которой он до сих пор здесь. Следы! Он должен удостоверится, что нет следов! Так было с каждой жертвой, и это его работа, за которую этому куску от человека и платят!
Людей вывели оперативно, а девушки продолжали подгребать под себя ноги и отползать от тела Хикари, еле дыша и с ужасом взирая на мертвую девушку.
И в этой почти тишине прозвучал звук от которого я обратилась в камень. Кровь единым поток ударила во все части тела, а дыхание застряло в солнечном сплетении. Мне ни за что не забыть это противный скрежет, с которым звонил сотовый Хана.
Правая рука начинает мелко трястись, за ней дрожь проходит и по левой, а потом ноги наливаются щекочущей лёгкостью, но не от состояния эйфории, а от смертоносного ужаса, который сковывает меня в цепи собственного тела. Оно не может двигаться. Перестало уметь. Застыло, ровно до того момента, пока телефон Хана не падает на деревянный пол вылетев и кимоно Хикари.
