Да, она разговаривала с ними. Совсем недавно. И они сказали, что позаботятся о Джарреде. Они…
Нахмурившись, Гвен о чем-то размышляла. В затуманенном наркотиками мозгу тяжело ворочались мысли.
— Убирайтесь с яхты.
— Что?! — Растерявшись, Сара озадаченно уставилась на нее.
— Убирайтесь с яхты!
— Господи помилуй! — выдохнул Джарред. Подскочив к Келси, он обхватил ее за плечи и крепко прижал к себе.
Гвен покачнулась.
— Убирайтесь с яхты… убирайтесь… убирайтесь с яхты!
— Господи, помилуй! — выдохнул Джарред. Подскочив к Келси. Он обхватил ее за плечи и крепко прижал к себе.
Все онемели. Приоткрыв рот, Сара ошеломленно хлопала ресницами, явно не понимая, что происходит. Размахнувшись, Гвен влепила ей пощечину и толкнула к трапу.
Через мгновение все трое были уже внизу. Джарред первым сбежал по трапу и, обернувшись, подал руку Келси. Рука ее дрожала в его руке. Последней на трап ступила Сара и остановилась. Стоя на самом краю, она все еще колебалась.
Подскочив к ней, Гвен сильным толчком почти что сбросила ее на берег. Туда, вниз, на причал. В темноту. В безопасность. К Джарреду.
Стоя на палубе, Гвен видела, как Сара с разбега наткнулась на Келси. Та — на Джарреда. И все трое, не удержавшись на ногах, рухнули на землю. Кто-то из них — Гвен не разобрала кто — взмахнул рукой, пытаясь уцепиться на несуществующие перила. Слетев с причала, они покатились к воде. Все ниже… ниже. Короткий вскрик, а следом за ним — плеск воды.
И вдруг оглушительный рев откуда-то из недр яхты сотряс палубу Ошеломленная Гвен широко раскрыла глаза. Пронзительный крик… потом темнота. И все исчезло.
Самый жуткий из ее ночных кошмаров. Только теперь она не могла позволить страху захлестнуть ее. Она должна помнить о ребенке. О своем ребенке.
Шум в ушах, от которого, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки. Волна мягко толкнула ее куда-то в сторону, потянула за собой в глубину озера — подальше от того, что произошло на поверхности. От запаха масла и горящего дерева. Вокруг нее плавали какие-то обломки…
Но страх глубины оказался сильнее. Он туманил ей голову, сводил с ума, удушьем сдавливал горло. Она давно бы сдалась, если бы не сознание того, что в ней зреет другая жизнь. Она не могла позволить себе умереть.
Она даже примерно не могла бы сказать, сколько времени находилась в воде. Уже много позже она узнала, что не больше двадцати минут. Ей же казалось, целую вечность. Потом она повернулась лицом вверх и снова увидела над собой холодный серп луны. В ушах засвистел ветер. Как ни странно, яхта по-прежнему еще оставалась на поверхности. Разорванная на части, как “порше” Джарреда, она медленно погружалась в воду. Не как “Титаник”, одним концом быстро уходя в глубину, скорее как подбитая чайка. Страшное чувство потери захлестнуло ее.
— Келси, — едва слышно донеслось до нее сквозь завывание ветра.
— Джарред, — прошептала она. Но ответа не было.
И вдруг она услышала громкий плеск. Он тоже был в воде. Его темная голова виднелась на поверхности футах в двадцати от нее.
— Я здесь.
Он схватил ее за волосы — в точности так, как вытаскивают утопленников. Но это она поняла позже. А сейчас ей не было до этого никакого дела. Лицо Келси было обращено к луне, равнодушно взиравшей на них сверху. А в голове непрерывно кружилась одна и та же мысль: “Мой ребенок… мой ребенок… ”
Спиной она почувствовала твердые доски причала. Горло сдавило удушье. Его голос гремел в ушах, приказывая ей держаться. Держаться… Он все повторял, что любит ее. Только зачем он все время давит ей на грудь?
“Со мной все в порядке”, — хотелось ей сказать.
А потом она вдруг перекатилась на бок, и изо рта у нее потоком хлынула вода.
Букеты цветов, расставленные повсюду, казались яркими фонариками, но даже они были бессильны рассеять серый свет промозглого утра. Келси слышала чьи-то голоса, но не собиралась открывать глаза. Ей было интересно, что скажет доктор.
— С ней все в порядке, — наверное, в двадцатый раз повторил он. — И с ребенком тоже. Вам всем здорово повезло.
Повезло?.. По правде сказать, Келси была не слишком уверена, что доктор нашел подходящее слово.
Как бы там ни было, они живы. Если не считать Гвен.
Келси изо всех сил старалась припомнить, что произошло, но в голове стоял туман, потом вдруг перед ее глазами возникла картина: промокшая до нитки Сара, упав на землю, отчаянно рыдает, закрыв лицо руками и ничего не видя вокруг.
Медленно тянулось время. Где-то над головой слышалось мерное тиканье часов. “Мой малыш со мной”, — засыпая, лениво подумала Келси. Она была счастлива.
Ей показалось, что она проснулась через минуту. Или это был уже следующий день? Она не знала. Первое, что она увидела, было лицо Джарреда. Его щека лежала на одеяле возле ее руки. Келси осторожно коснулась кончиком пальца его виска.
Вздрогнув, он встрепенулся, с тревогой глядя на нее.
— Привет, — прошептал он, вложив в это коротенькое слово все, что творилось в его душе.
Келси осторожно откашлялась.
— Привет, — немного сипло ответила она.
Лицо Джарреда просветлело. А в глазах отразился весь океан чувств, переполнявших его в эту минуту. Склонившись, он прижался дрожащими губами к ее руке.
— Я сохранила ребенка? — с замирающим сердцем спросила Келси, заранее зная ответ. Однако ей страшно хотелось услышать это от него.
— Да. — Голос Джарреда дрогнул.
— Все живы?
— Да, кроме…
— Гвен. Я знаю.
Он взглянул на нее, и по лицу Джарреда Келси поняла, каких усилий стоит ему сохранять то, что называли “хваленым самообладанием Брайантов”. И почувствовала, что еще больше любит его за это.
— Снова больничная койка, — прошептала она.
— В последний раз. Пора сделать небольшой перерыв.
— На восемь месяцев, да? — Он крепко сжал ее руку.
— Я люблю тебя. Прости, что сразу не сообразил… мне следовало бы догадаться обо всем, как только я увидел ее на яхте. А потом эта вода… Я знаю, как ты испугалась. И…
— Ты спас меня. И этого достаточно.
— Теперь все позади. На этот раз навсегда. Больше я не позволю никому причинить тебе боль, — пообещал Джарред. — Я люблю тебя, Келси.
— Я люблю тебя.
Сентябрь
— А он здорово похож на Хьюго, — объявил Джарред, разглядывая сморщенное личико своего новорожденного сына.
— Что? — Келси, лежавшая на огромной кровати в спальне Джарреда, с притворным раздражением ударила кулаком по подушке. — Какой вздор! Будто ты не знаешь, что все дети в этом возрасте похожи на Уинстона Черчилля!
— Может, тогда назовем его Уинстоном? — Поскольку речь шла о будущем Беннете Роудене Брайанте, Келси одарила супруга неодобрительным взглядом.
