Был промозглый февраль, когда они венчались. Лондонский свет воспринял это легко. Ее отец уважаемый человек, а Джастин – свет консервативной партии, конечно, этот союз выглядел, прежде всего, союзом по любви. Джастин обнял Дафну, в толпе промелькнула Зоя, его бывшая жена, было видно, что она просто не решается подойти к Дафне и сказать, какая она вероломная, что так легко захомутала Джастина Трейнджа. Дафна нервничала, да и ей нельзя было, ведь еще три месяца до рождения их ребенка. Она отпила сока, ощущая, как горячая ладонь легла к ней на талию. Ох, как же он действовал на нее, как же он пробуждал в ней все ее скрытые фантазии, приводил в замешательство. В голове, как яркая вспышка, появились воспоминая о прошлой ночи, когда она дрожала в его объятьях, как осиновый лист на ветру, как же ей было хорошо в те минуты. Похоже он знал все ее тайные местечки, и пользовался этим, накаляя ее как металл в печи. Дафна улыбнулась, она пошла танцевать с Джорджем Хомсом, после танца он оставил ее с дамами, а сам направился к своей жене. К Дафне подошла Зоя Бишоп, ехидно смотря на нее.
- Поздравляю вас…
- Спасибо, - еле сдерживаясь, ответила Дафна.
- Вы очень красивы, хотя Джастин не особо любит толстых дам, - Зоя посмотрела на ее живот.
- Вы ошибаетесь, - она сложила домиком ладони на выпирающем животе.
- Что ж, он не постоянен, - Дафна рассмеялась ей прямо в лицо.
- Кто бы говорил, это вед вы ему изменяли? – Зоя зло взглянула на нынешнюю супругу Джастина.
- Он тряпка, поэтому и изменяла, - услышала Дафна, встречаясь взглядом Джастина почти через весь чал.
- Мне надо идти, - она поджав губы, вернулась к мужу. Зачем она пытается его очернить, или она все еще любит его, и жалеет, что он бросил ее, а может, она считает – ее божественную никто не заменит, рядом с Джастином может находиться только она?
В мае у Джастина родился наконец-то долгожданный сын, которого он назвал Роэном Кевином. Его жизнь начала стремительно меняться в новом десятилетии, колесо Фортуны снова стало крутится для наших героев, наполняя счастьем и надеждой их молодые пылкие сердца.
₪
Сентябрь 1951.
С Эрнстом он разругался в пух и в прах, когда заявил, что женится на Елена Сван. Они с Ксантией долго рвали и метали, то называя его предателем, то обрушив на Елену весь свой гнев. Александра назвала ее ведьмой, которая попросила Энди убить Мириам, от этих русских можно было ждать чего угодно.
- Прошло мало времени, - твердила Александра, пытаясь донести до зятя, что такая, как Елена ему не подходит, и никогда не займет место Мириам, - очень мало времени.
- Я люблю ее! – крикнул Том, - мы любим друг друга! А вам этого просто не понять!
- Любовь это чувство для глупцов! – ответила сквозь зубы Ксантия.
- Не ожидал от тебя такого, мама! – Том стиснул кулаки, бросив злой взгляд на Эрнста, - хотя я давно знаю, что ты любовница Эрнста. Не пробуй это скрывать.
- Что? – Ксантия открыла рот от возмущения.
- Наверное, поэтому ты позволила ему прикарманить денежки отца! – продолжал Том, подозревая, что этот разговор приведет, к тому, что он уйдет отсюда навсегда.
- Том?! – голос Ксантии дрогнул, она встала, собравшись уйти, но остановилась, - ради нее ты готов уйти отсюда навсегда?
- Да, - громко прошептал Том, замечая, как Эрнст готов наброситься на нее с кулаками, - я должен быть вместе с ней!
- Уходи, Том, - Эрнст не хотел больше спорить, - только Ники оставишь здесь.
- Он мой сын! – глаза Тома нервно сияли, - Ты не имеешь на него никаких прав.
- Еще как имею! – Том замолчал, потом продолжил, - хотя я понял чего ты ждешь! Денег! Я дам их тебе! Подавись своим бизнесом, забери все мои счета! Только отстань от меня и Елены, мне двадцать шесть лет, черт возьми.
Только Томас не хотел их слушать, он бросил деньги, которые они успели накопить с Мириам, и ушел, твердо зная, что скоро он женится на Елене. Они стали жить вместе с Верой, ожидая свадьбы осенью. Том считал, что не может забрать с собой Николаса, дабы само присутствие сына будет напоминать возлюбленной о его браке, но Елена сама уговорила забрать Николаса с собой.
В сентябре они обвенчались, на их скромной свадьбе были только их друзья, которые были искренне рады за них. Елена в скромном платье цвета слоновой кости шла под венец с Виктором, жаль только, что Фредерика не было в этот день. В этом узком одеяние Елена напоминала фарфоровую статуэтку. Виктор передал дрожащую руку Елены Тому, священник произнес слова молитвы, зная, что венчает православную невесту и протестантского жениха. Но разве это могло стать препятствием для любви? После тихого семейного торжества молодожены поехали в Париж, город любви и надежд. Они гуляли по улицам, где еще ощущалось присутствие войны, но новое десятилетие открывало для них новые двери и возможности. Все то, что виделось невозможным, стало более ощутимым и реальным. Что же еще одно сердце нашло свое сердце.
₪
Май – октябрь 1952.
Бесконечно долго она расчесывала свои длинные темно-рыжее волосы, завивая концы и челку во внутрь. Она немножко нанесла туши на ресницы, чуточку теней на веки, и румян щеки, оттенить бледную кожу и сделать взгляд еще более зловещим. Элеонора надела свой сапфировый сарафан с глубоким вырезом. Ее жизнь стремительно менялась, из подростка она превратилась в красивую восемнадцатилетнюю девушку. Виктор ждал от нее решения относительно своей судьбы, но Элеонора уже давно знала ответ на его вопрос.
Будучи пятнадцатилетней девчонкой она впервые прочитала кое-то психологическое исследование, касающиеся феномена влияния шока на психику. В доме Энди она прочла все, что могла, ей даже немного стало грустно, что часть такой литературы осталось в Портси-хаус, но все же она испытала радость, что в библиотеке ее деда было достаточно таких книг. Они уехали из Англии в Аргентину, ей едва исполнилось пять, она мало что помнила об Англии, да и всей медицинской обстановке. В Лондоне она оказалась вновь в одиннадцать лет, тогда не осталось в живых ни Саймана, на которого она хотела равняться, ни Рамсея, ее деда-профессора, ни Фредерика. Остались только Джейсон и Артур, которые впечатляли ее. Элеонора не ожидала, что когда-либо примет подобное решение, стать подобной Энди.
Она спустилась вниз, ее встретила Глория, сказав, что Виктор ее ждет в зале. У него тихо играло радио, сам Виктор сидя на диване, просматривал документы, бросая небрежно ненужные бумаги на пол. Легкий свет лился через тонкие светло-зеленый тюль, а ветер развивал их, как парус у корабля. Элеонора робко вошла, ожидая, когда отец обратит на нее. Она покашляла, Виктор поднял на дочь глаза. Он указал жестом, чтобы она села рядом с ним.
