падает на Кавана. Я его терпеть не могу, но не имею право обвинять без доказательств.
За спиной открывается дверь, и я оборачиваюсь.
— Следишь за мной, думая, что я что-то украду отсюда, — хмыкаю я, недовольно смотря на Кавана.
— Приказ босса быть рядом с тобой и выполнять твои желания, — цокает он, складывая руки на груди.
— Расслабься, мне ничего не нужно. Я просто жду Слэйна. Демонстрация уже началась?
— Да.
— Как ты думаешь, всё будет хорошо? — Я ненавижу себя за то, что показываю ему своё волнение, но я, правда, переживаю.
— Тебе какая разница? — Фыркает Каван.
— Огромная, потому что это касается Слэйна.
— Если ты считаешь, что я поведусь на всё это дерьмо, то сильно ошибаешься, Энрика. Я тебе не доверяю. И я думаю, что ты уцепилась за него, потому что он может улучшить твою жизнь, — прищуриваясь, он выплёвывает с отвращением.
Кривлюсь от его отношения ко мне, хотя моё к нему не лучше.
— Тогда ты будешь счастлив услышать, что я тебе тоже не доверяю и считаю тебя ублюдком, который обманывает его. Ещё я думаю, что ты помог своей сестре украсть программы. Ты ненавидишь Слэйна. Ты завидуешь ему, потому что остался на вторых ролях, а он поднялся с нуля. Ты так ничего и не достиг в своей жизни, кроме умения решать проблемы насилием, — с пренебрежением бросаю я.
— Ты ни черта не знаешь обо мне.
— И не хочу. Я сделала вывод по твоему поведению и по твоим словам. Да, псих, я помню, что ты сказал ему и это было низко. Ты виноват в том, что Слэйн не может перебороть страх быть живым на людях, — указываю на него обвинительно пальцем.
— Его ты тоже не знаешь, — насмешливо хмыкает он.
— Получше тебя знаю. Я не из тех, кто будет обманом заставлять мужчину быть с ней. И я уеду, когда он будет в порядке.
— То есть, когда ваша договорённость насчёт отношений по-настоящему подойдёт к концу?
— Он рассказал тебе, — цокаю недовольно я.
— Конечно, рассказал. Слэйн мой друг. И я не верю в то, что ты уйдёшь. Ни одна женщина не оставит нагретое место и богатого, и влиятельного мужчину. Я это видел уже сотню раз. Я разбираюсь с этим дерьмом постоянно.
— Тогда я облегчу тебе работу, псих, я уйду. У меня есть гордость, и я никогда не буду прогибаться под мужчину, у которого есть деньги. Я не взяла ни евро от него. Ни евро. И не возьму. Я не отрицаю, что сначала считала Слэйна богатой и высокомерной задницей, ведь он вырос в богатой семье. Но чем больше я узнавала про его прошлое, тем больше хотела уничтожить тех, кто заставил его жить вот так. Это жестоко. Слэйн потрясающий мужчина и я восхищена его силой. Он странный и он считает себя злодеем, но это не так. Он одинокий и раненный внутри. Он боится быть человеком, потому что тогда люди снова причинят ему боль. Он надевает маску и живёт под ней. Но это неправильно. И ты, как его друг, должен ему помочь, когда я уеду.
Каван морщит нос, демонстрируя свою неприязнь ко мне. Я не собираюсь его убеждать в том, что я хорошая. Нет, я не хорошая, я дерьмо. Но попросить его помочь Слэйну должна.
— Ты уезжаешь? Прямо сейчас надеюсь? — Усмехается Каван.
— Если Слэйн захочет, то прямо сейчас. Если он решит, что мы дойдём до конца нашего соглашения, то я буду рядом с ним, а потом улечу в Америку.
— Какой бред, Энрика. Никуда ты не свалишь добровольно, — закатывает он глаза.
— С чего ты так решил?
— Потому что я видел всё это. Видел сотню раз. Слэйн начинает отношения с партнёршей, она убеждена в том, что ей будет легко с ним попрощаться, ведь это только секс, а потом я разгребаю это дерьмо. Они угрожают, они манипулируют, они предают. Ты такая же.
— Нет. Я не такая же, ясно? Я другая. Я знаю, что такое боль. И я знаю, что никогда не позволю себе манипулировать секретами Слэйна и уж точно угрожать продать их. Для меня это низко…
— Конечно, — смеётся Каван. — Конечно. Нет, Энрика, всё абсолютно иначе.
— Мне плевать, веришь ты мне или нет, но я уже определила для себя своё будущее. Я улечу в Америку, продам там недвижимость и буду учиться. Слэйн показал мне многое и на его примере я поступлю правильно. Я устала от той ноши, которая придавливает мои плечи. Устала быть всегда дерьмом для таких, как ты. Меня не волнует то, что ты думаешь обо мне и, как видишь, мне плевать на твоё мнение. Для меня главное, как видит меня Слэйн, а он верит в меня. Он верит в мои силы и в то, что у меня всё получится. Он убедил меня, что сдаваться нельзя. Да, у него много страхов, но даже с ними он шёл дальше. Он двигался к своей цели и моё выживание тоже имеет цель. Стать человеком. Стать достойным человеком, чтобы мои родители гордились мной. Я предала их память, считая, что поступаю правильно. Я думала, что так мне будет легче смириться с потерей всей семьи. Но нет, мне стало только хуже. Злость и ненависть уничтожают всё внутри. Они сжирают всё, и мы позволяем это делать с собой из-за трусости. Поэтому я вернусь в Америку, чтобы доказать себе — я не трусиха. Да и вряд ли мы сможем находиться в одном городе со Слэйном и не встретиться. Я не причиню ему такую боль. Никогда больше, — я глубоко вздыхаю и прочищаю горло, отворачиваясь к окну.
— Твоя задача не дать ему выйти на ринг. Я знаю, что он пойдёт туда. Я знаю, что он снова будет драться, чтобы заглушить боль. Я знаю, что это ему помогает справиться с предательством. Но, пожалуйста, Каван, не дай ему это сделать. Не дай ему забыть, что он может больше, чем быть роботом, — тихо добавляю я. — Боль делает с людьми страшные вещи. Боль вызывает желание мстить за неё. Каждую секунду. Каждым взглядом. Каждым поступком. Мстить невинным, потому что боль затмевает рассудок. Боль подчиняет тебя. Она затягивает на твоей шее ошейник и тащит тебя по земле. Ты царапаешься, получаешь синяки и ссадины, а потом ползёшь по трупам. Боль ликует, но однажды она замирает. Словно кто-то поставит её на паузу. И ты смотришь на то, что натворила. Ты смотришь и ужасаешься тому, сколько же боли причинила тем, кто не заслужил. Кто не виноват в том, что тебе было больно. Становится поздно что-то исправить, всё уже сделано. Но надо найти силу внутри себя, чтобы сорвать ошейник. Сорвать его и помогать подняться тем, кто пострадал из-за тебя. Поддерживать их. Подставлять своё плечо. Находиться рядом, когда им нужна вода или еда. Исправлять ошибки.
— Защищать их, — Каван становится рядом со мной, и я бросаю на него горький взгляд.
— Да. Защищать от боли, от страданий и от последствий.
— Но зачастую люди видят другое. Они считают, что ты используешь этих людей, но они не знают, что ты боишься оставить их одних, потому что можешь не успеть вовремя подхватить.
В его карих глазах проскальзывает боль, и я первый раз за всё время знакомства с ним смотрю на другого человека. Каван не плохой, он своими способами и с высоты своего опыта защищает Слэйна. Он совершает тоже ошибки, он боится кому-то верить, он оступается, но никогда не отойдёт в сторону. Это согревает моё сердце.
— Спасибо, — шепчу я.
— За что, Энрика?
— За то, что ты рядом с ним. Спасибо, что понял свою ошибку, но прошлое не стереть. Оно было. И ты снова совершаешь ошибку, думая,
