Глава 17
— У тебя есть ключ, используй его.
Я узнала этот голос мгновенно, хотя и не могла увидеть его хозяйку. Знакомый запах духов тети Глории был очень сильным.
— Какой ключ?
— У тебя под рукой.
Я думаю, что я уже сидела на шезлонге, когда проснулась. Солнечный свет временно ослепил меня, но я все еще могла чувствовать этот запах. Этот мускусный аромат, который Глория получила путем смешивания двух ее любимых духов.
— Ты спала всего только полчаса, — сказала мама, пытаясь уложить меня обратно. — Поспи еще, дорогая.
— Я не могу, — сказала я, отодвигаясь от нее подальше.
— Хайден…
Я посмотрела на нее и сказала быстрее, чем смогла остановить себя.
— Адриан где-то там, я не могу просто лежать здесь и спать.
Мама встала и вздохнула.
— Тогда пошли на прогулку, которую ты мне обещала.
Мы прошли с ней половину двора, прежде чем я извинилась за свое поведение, но мама все понимала. Я отвела ее в гостевые домики, в которых они будут ночевать. Казалось, что она была вполне довольна размещением. Потом я отвела ее на утес с видом на пляж. Она была в восторге от розового песка и голубой воды, которая омывала берег.
— Когда я приехала сюда, я вышла на этот утес. Змея выползла из кустов на тропинку, и я с перепугу запрыгнула на это дерево, — я указала на плохое подобие дуба. — И конечно же я запуталась в нем и в конце концов осталась без рубашки. Я не знала, что Адриан стояла позади меня и видела весь этот неловкий момент, — я не смогла удержаться от улыбки, вспоминая этот случай. — Она так смеялась надо мной! А я хотела задушить ее.
Комок вырос у меня в горле, и я не смогла больше сказать ни слова. Мама погладила меня по спине, но ничего не сказала. Она знала, что никакие слова не утешат меня.
Ночь, казалось, пришла слишком рано, и с огромной печалью я должна была признать, что буду проводить ее без Адриан под своим боком. Мысль о том, что мне нужно привыкать к этому, пришла в мою голову, но я тут же прогнала ее. Я принялась помогать своей семье устроиться на ночлег, а Ирис приготовить ужин.
Ирис была истощена, но все равно занималась готовкой. Ей также, как и мне, надо было держать свой мозг занятым чем-то. Коул и Шелби не присоединились к нам, потому что все еще разыскивали Адриан, и я была благодарна им за это. Папа, Ванда и Джеф выглядели побитыми и с трудом ели. Все трое загорели и выглядели так, как будто вот-вот упадут лицом в тарелки. Они пытались поддержать разговор и рассказывали обо всем, что видели на острове. Но когда голова Ванды склонилась над тарелкой, я знала — их вечер подошел к концу. Я послала их всех спать, но мама осталась, чтобы сделать уборку в столовой. Мы с Ирис проводили маму до ее коттеджа и вернулись в бар, где снова обосновались на шезлонгах.
— Ты не можешь продолжать так дальше, — сказала я Ирис. — Ты должна пойти в один из свободных домов и нормально выспаться.
— Ты должна принять свой собственный совет, девчушка, — ответила мне Ирис, зевая, но ни одна из нас не готова была сдвинуться с места.
— Я сегодня днем уснула немного, и мне приснилась Глория.
Ирис развернулась и посмотрела на меня.
— Расскажи мне об этом.
— Она сказала мне, что я имею ключ и должна использовать его. Но я действительно не знаю, что это значит.
— Что такого у нас есть закрытого, что мы еще не открыли? — спросила Ирис, снова зевая.
— Ничего из того, что я знаю. Мы обыскали каждое здание, каждую машину. Не осталось ничего, что имеет замок.
— Может быть, это не реальный ключ, может быть, это обозначает что-то другое, — сказала Ирис и ее веки закрылись. Я посмотрела, как она засыпает, и я начала свою одиночную ночную вахту.
«У тебя есть ключ, используй его», — крутилось в моей голове, но для мозгового штурма я была слишком слабой и уставшей. Я почувствовала, что снова впадаю в сон.
Какой-то звук заставил меня проснуться и соскочить с шезлонга. Это Ирис простонала просыпаясь. Солнце уже взошло — мы проспали всю ночь. Я чувствовала, что предала Адриан, потакая своему телу.
— Я собираюсь приготовить завтрак, — сообщила Ирис, потягиваясь и застонав при этом.
— Я помогу, — сказала мама сзади. Она сидел за столом с чашечкой кофе и выглядела отдохнувшей.
— Если вы не возражаете, Ирис, я займусь приготовлением завтрака, а вы можете насладиться чашечкой кофе. Нет никакой необходимости заботиться о нас. Вы и так слишком много сделали.
Я была потрясена, когда Ирис согласилась, и опечалена, когда поняла, что даже, несмотря на то что ей удалось поспать, она выглядела очень измотанной.
— Я помогу тебе, мама, — я изо всех сил пыталась встать на ноги.
— А ты пойдешь в душ, — сурово сказала мама. — Я сама смогу управиться с завтраком.
Мои волосы спутались, и я почувствовала ужасный запах, исходящий от себя. Я была оскорбительна для самой себя и, очевидно, для окружающих меня, поэтому мне пришлось согласиться. Приковыляв в наш домик, я с неудовольствием взирала на беспорядок в нем. Это заняло какое-то время, но мне удалось навести порядок в ванной. Завернув ногу полиэтиленовой пленкой, я встала под душ.
Намылив волосы, я вспомнила, как Адриан стояла рядом, чтобы я не намочила свой гипс и снова не упала. Все в нашем коттедже напоминало мне о ней, даже длинные темные волосы, что засоряли слив. Я страшно скучала по ней, а сердце мое разбилось. Я плакала все то время, что принимала душ, и даже если я не хотела признаваться себе в этом, но я все глубже впадала в отчаяние.
Неловко выйдя из душа, я отчетливо сознавала отсутствие руки, поддерживающей меня. Я протерлась полотенцем и с трудом оделась, а потом села в свое любимое кресло. Использовав костыль как рычаг, я перевернула журнальный столик, поставив его правильно, и закурила. Адриан будет ругать меня за то, что я курила в коттедже, но в моем текущем состоянии мне это было не важно. Я положила ногу в гипсе на журнальный столик, и прежде чем смогла откинуться на спинку кресла, зазвонил телефон.
— Хайден, это Агги Спайвик.
Я не знала, говорила ли мама с Агги, прежде чем приехать сюда. Может быть она не знала, что Адриан исчезла, но я не могла ни одной другой душе рассказать, что случилась, и поэтому просто разыграла из себя идиотку.
— Привет, Агги, в чем дело?
— Сегодня ночью твоя тетя Глория нанесла мне визит.
— Глория мертва, — эти слова выпали из моего рта раньше, чем я смогла обуздать его. И тут же пожалела о своей несдержанности.
— Мертвее, чем дверной гвоздь. Но она была здесь и сидела у подножья моей постели. На ней была ужасная рубашка в цветочек.
