— Мередит, прости, мне очень жаль, что все так получилось…
— Замолчи! Я не верю тебе! Это ты так говоришь сейчас, когда Дженнифер бросила тебя!
— Бросила?
— Да-да, мне все известно! Я была у Дженнифер и разговаривала с ней!
— Ты ходила к Дженнифер? — изумился Патрик.
— Да, ходила! Она сказала, что действительно любит тебя. Однако при этом поклялась, что никогда не встанет на моем пути, не попытается разрушить нашу семью! — Мередит сделала несколько глотков коктейля. — Я пошла к ней после того, как увидела вас вместе на ленче в ресторане «21». Вы с такой нежностью смотрели друг на друга, что мне все стало ясно! — Слезы градом хлынули из глаз Мередит. Зарыдав, она упала на постель и уткнулась лицом в подушку.
Патрика снова охватила жалость к жене. Он робко коснулся рукой ее плеча.
— Я люблю тебя, Мередит, но… иначе. Да, мне не следовало бы…
Она подняла голову и, всхлипывая, сказала:
— Я так надеялась, что, пока Дженнифер будет в Лондоне, ты забудешь о ней. Я наивно полагала, что налажу с тобой отношения, удержу тебя…
И, не сдержавшись, Мередит призналась Патрику, что в последнее время нарочно просила его приходить в театр, встречать и провожать ее. На самом деле страх сцены давно прошел, но Мередит думала, что чем чаще муж будет находиться с ней, тем скорее забудет Дженнифер.
Это признание неприятно поразило Патрика. Он и раньше подозревал, что Мередит лукавит, рассказывая о своих страхах и комплексах. Однако ему и в голову не приходило, что она так откровенно обманывает его. Впрочем, Мередит оправдывало то, что она старалась сохранить семью.
— Но у меня ничего не получилось, — печально вздохнула она. — Я же вижу — ты мрачнее тучи, и у тебя все валится из рук. Конечно, ты не выказываешь ко мне неприязни, наверное, жалеешь меня? Но я не нуждаюсь в твоей жалости! И не стану вымаливать твою любовь! Понял?
Патрик опустил голову.
— И запомни: я вышла за тебя замуж только потому, что хотела иметь ребенка! А ты казался мне подходящим для роли отца. «Ладно, — сказала я себе, — пусть это будет Патрик!» Это уж потом я полюбила тебя, а вначале…
Итак, Мередит лгала ему, притворяясь, что влюблена…
— Что ты на меня так уставился? Не ожидал такое услышать? Ладно, утешайся хоть тем, что за все годы нашего супружества я ни разу не изменила тебе. О Господи, какая же я была дура! Я ненавижу тебя, ненавижу!
— Если ненависть приносит тебе облегчение…
— Нет, она мне не помогает. Я ненавижу тебя, но и… люблю. Очень сильно люблю, Патрик. Ты для меня не только муж, но и отец. Наверное, потому, что много лет назад мой отец бросил меня. Знаешь, я всегда мечтала, чтобы он вернулся ко мне. И даже теперь, став знаменитой, я мечтаю об этом каждый день. Представляю себе, как он войдет, мы обнимемся и отец признается, что все эти годы помнил обо мне и любил меня. Но… ничего не происходит. Господи, я всех вас ненавижу! — Мередит снова зарыдала. — Все вы, мужчины, одинаковые! Вы только притворяетесь, что любите своих жен, но, увидев смазливую женскую физиономию, забываете обо всем на свете! Я всех вас ненавижу! — Мередит вскочила с постели и набросилась на Патрика с кулаками. — Ненавижу! Ненавижу! — исступленно повторяла она.
Он схватил ее за руки и держал, пока Мередит не пришла в себя. Всхлипнув, она оттолкнула Патрика и снова упала на постель.
— Боже, как я сегодня выйду на сцену! Сорву спектакль, не смогу петь!
Патрик присел рядом с ней и мягко проговорил:
— Мередит, я отношусь к тебе с уважением и… нежностью. Я не хочу, чтобы ты навсегда исчезла из моей жизни. Да, наше супружество не было идеальным, но у нас с тобой дочь, и я очень люблю ее. Может быть, нам с тобой следует попытаться наладить отношения…
— Нет, я не хочу и не буду жить с тобой, Патрик. Очевидно, я не гожусь для семейной жизни. Мне давно стало ясно, что я счастлива только в театре. Там моя настоящая жизнь, только там. В театре на меня смотрят тысячи восторженных глаз, зрители любят меня, и это дает мне счастье. — Помолчав, она добавила: — Да и к сексу я всегда была абсолютно равнодушна.
Патрик вздрогнул, и его лицо исказилось от боли. Что ж, если Мередит хотела ранить его, ей это удалось. Он и раньше подозревал, что в постели жена притворяется, имитируя горячую страсть и наслаждение. Однако Патрик наивно надеялся, что все-таки доставляет ей удовольствие. Ладно, теперь поздно что-либо выяснять и обижаться на жену.
— Слыша аплодисменты, я испытываю настоящее счастье, — продолжала Мередит. — Я чувствую, что нужна этим людям, которые пришли послушать мое пение и просто посмотреть на меня.
— Я тоже поклонник твоего таланта, — тихо промолвил Патрик. — И останусь им навсегда.
Вдруг Мередит бросилась к мужу в объятия, обхватила руками его шею и замерла. Он ласково погладил ее по голове.
— Я не хочу, чтобы ты исчезла из моей жизни. И все последующие мюзиклы буду сочинять для тебя, Мередит.
Она отстранилась и недоверчиво посмотрела на него.
— Ты и Дженни будете писать мюзиклы для меня? — Мередит усмехнулась. — Сомневаюсь, что в дальнейшем мы будем работать втроем, как прежде. Нам это не удастся, Патрик. Неужели ты этого не понимаешь?
— Возможно, ты права, — вздохнул он. — Но лучше ничего не загадывать заранее. Время все расставит по своим местам.
— А что касается Лиссы, то она, естественно, останется со мной. Надеюсь, ты не попытаешься отнять ее?
— Нет. Я люблю Лиссу и в данной ситуации исхожу из ее интересов. Конечно, девочке лучше жить с тобой. Но мы будем часто видеться с ней.
— Знаю, ты очень любишь Лиссу, и я рада, что у нее такой заботливый и внимательный отец. Мне, к великому сожалению, не довелось испытать отцовской любви.
— Может, иногда Лисса будет жить у меня? — робко спросил Патрик.
— Нет, Лисса останется со мной! Зачем травмировать ее? Она не должна переходить из рук в руки, как теннисный мячик. Замуж я больше не выйду и других детей не заведу, так что Лиссе со мной будет хорошо и спокойно.
Мередит и Патрик разговаривали так долго, как никогда за всю свою супружескую жизнь. И именно в тот день, когда она закончилась.
Они долго сидели за столом, с нежностью и любовью глядя друг на друга. Они почти не притронулись к еде и лишь выпили по бокалу вина.
Когда мимо их столика проходили посетители, Дженнифер машинально опускала голову и отворачивалась, но сразу вспоминала, что теперь ей незачем опасаться встретить общих с Патриком знакомых.
Коснувшись руки Патрика, Дженнифер смущенно улыбнулась:
