— А вы не сказали им?
— Нет, мы этого не сделали.
— Папа отвез меня в больницу на осмотр, — подхватила эстафету Кэролайн. — Я была так растеряна, испугана, что смутно помню, что тогда происходило. Врач сказал папе, что он знает людей, которые хотели бы взять ребенка. — Она глубоко вздохнула, помолчала, погрузившись в воспоминания. — Я обняла свою девочку в последний раз и отдала док-тору. И повесила ей свой медальон на шею. Я хотела, чтобы у нее было что-то мое, этот медальон дала мне моя мать. — Кэролайн умолкла. — Я плакала три дня подряд.
— Мы все плакали, — добавила Кейт. — Я собиралась помочь Кэролайн воспитывать девочку. Я не хотела ее отдавать кому-то, но отец убеждал Кэролайн, что она не сможет сама вырастить ребенка. Может, если бы Джереми не погиб, если бы гонка закончилась и мы были дома, я смогла бы уговорить отца не отдавать ребенка Кэролайн. Девочка была частью нашей семьи. Но все вышло иначе, и, когда Кэролайн вернулась в гостиницу одна, мы не знали, куда отправлен ребенок и кто его приемные родители. Дело сделано, и мы должны с этим жить.
— Именно так. Тогда что же произошло три недели назад, Кэролайн? — Тайлер требовал ответа. — Почему ты решила попытаться забрать ребенка обратно?
— Я не собиралась забирать ее. Я просто хотела знать, в порядке ли она. Вот и все. Клянусь.
— Твой адвокат выражается иначе, — возразил Тайлер.
— Мой адвокат — друг моего приятеля. Не знаю, что он сказал вам или что он сделал. Но все, о чем я просила его — узнать, в порядке ли моя дочь. Несколько недель назад я признала, что у меня проблемы с алкоголем. Я стала ходить на собрания Общества анонимных алкоголиков, слушала их разговоры о том, что мы должны нести ответственность за свои поступки и просить прощения у тех, перед кем виноваты. Именно тогда я решила, что мне нужно навести справки о своей дочери — как она живет в приемной семье. — Кэролайн посмотрела на Тайлера с надеждой. — Она в порядке, Тайлер?
Тайлер колебался, зная, что собирается сделать шаг, который не понравился бы брату, но он склонен был верить Кэролайн. У нее нет причин лгать ему. Она могла бы просто сказать, что оформление ее дочери в приемную семью незаконно и она хочет ее вернуть. Но Кэролайн казалась искренней, и не было оснований ей не доверять.
— Да, — сказал он наконец. — У Амелии все прекрасно. Она счастливая и здоровая девочка. Но месяц назад она пережила сильнейшую трагедию, ее мать погибла в автомобильной аварии.
Кэролайн в ужасе прижала руку ко рту.
— Господи.
— Мой брат, Марк, получил в аварии тяжелые травмы, но с Амелией все в порядке. Несколько царапин, вот и все. Я говорю это потому, что верю тебе. Амелия не знает, что у нее приемные родители. Она ничего не знает о тебе. Она любит своего отца, очень тоскует по матери, и ей совсем не нужно знать, что она не родная дочь. Во всяком случае, не сейчас. Не сейчас, когда ей и без того плохо.
— Понимаю, — кивнула Кэролайн. — Расскажи, какая она? Она красивая девочка?
Тайлер улыбнулся.
— Да, она красивая. — Он сунул руку в карман и вытащил бумажник. — Хочешь посмотреть на нее?
— Конечно.
Тайлер вынул фотографию из бумажника и протянул Кэролайн.
— Это прошлогодний снимок в школе.
— О, мой бог! — прошептала Кэролайн. — Это действительно она?
— Она вылитая ты, Кэролайн, — пробормотала Кейт.
— Только все самое лучшее от меня, я надеюсь. — Кэролайн всматривалась в милое лицо Амелии, коснулась фотографии пальцем. — Она реальная, да? Иногда я лежу в постели ночью и думаю, что все это — мое воображение. Но потом вспоминаю, как она шевелилась в моем животе, казалось, что она толкает меня кулачком. Она была моим самым большим достижением и моим самым худшим провалом.
— Нет, — возразил Тайлер. — Это не провал. Амелия уже так много значит для многих людей. Она милая, любящая, добрая, умная. Ты можешь гордиться ею.
— Это заслуга твоего брата, — сказала Кэролайн. — Я хотела бы поблагодарить его.
— Почему твой брат сам не приехал сюда? — спросила Кейт.
— Он проходит курс лечения после аварии, — объяснил Тайлер. — И он не хотел оставлять Амелию дома или привозить ее сюда.
Кейт понимающе кивнула.
— На тот случай, если кто-то из нас узнает ее. Просто из любопытства, скажи, почему твой брат так беспокоится? Я имею в виду, он удочерил ее законно, в чем тогда проблема?
Черт побери эту Кейт, она такая умная, такая проницательная.
— Это было легально, не так ли? — продолжала она.
— Практически да.
— Не думаю, что это так, иначе ты не приехал бы сюда, — бросила она. — Не удивлюсь, что все оформлено не совсем законным путем. Тем более что мой отец был в это вовлечен.
— Марк, возможно, пренебрег кое-какими правилами, но, как ты сказала, так же поступал и твой отец. Можешь поверить, Марк и его жена Сьюзен отчаянно хотели ребенка. И они полюбили Амелию, как только увидели ее. Они посвятили себя ей. У Амелии до этой аварии была очень хорошая жизнь. Марк страдает из-за смерти жены и собственной травмы. Он решил, что ему уже ничего не поможет поправиться, если твоя сестра захочет забрать ребенка. Он боялся, что тот, кто ищет девочку, использует аварию для попытки отменить усыновление. Не уверен, что это могло бы произойти, но Марк не был готов рискнуть.
— Таким образом, причина, по которой ты здесь, — выяснить, кто из нас мать Амелии? Никакого задания написать материал о гонке не было? — спросила Эшли.
— Нет, но под таким предлогом я мог встретиться с вами. Мы знали только то, что одна из сестер МакКенна — мать Амелии. Мы не знали, кто именно. И, честно говоря, Кэролайн, этот натиск адвоката, которого вы наняли, дал нам ясно понять, что ты хочешь ребенка обратно. Я не мог просто подойти и спросить, чья она дочь. Я боялся, что это приведет вас прямо к Марку.
— Понимаю, — кивнула Кэролайн. — Не думала, что поднимется такая суматоха. Мне уже слишком поздно становиться матерью Амелии. Я не буду пытаться забрать ее. Даже увидеть ее. Просто хочу знать, все ли с ней в порядке.
Прежде чем Тайлер успел ответить, заговорила Кейт. Она смотрела на него с упреком.
— Ты солгал, — сказала Кейт. — Или опустил часть правды. Удивительно, как легко это можно сделать, когда пытаешься защитить того, кого любишь, правда?
— Это не то же самое. — Он поднялся на ноги, почувствовав внезапное беспокойство. Он знал, что это вернется к нему и Кейт. Гонка, ребенок — это разъяснилось, но не то, что произошло между ними.
— Разве? — спросила Кейт и встала перед ним. — Разве каждый из нас не делает все для своей семьи?
