Еще и смеет задавать такие нелепые вопросы. Как будто она первая устроила этот спектакль? Будто она вела себя, как последнее животное, требуя его набрасываться на неё посреди дороги. А теперь еще стоит, удовлетворив свои животные инстинкты, как ни в чем не бывало, и спрашивает успокоилась ли она?
Как же сейчас Владислава его ненавидела! Равносильно тому, как и любила… Скажете, так не бывает? До определенного момента девушка тоже так думала. Но сейчас все отчетливее понимала – бывает. К такому, как он, по-другому относиться нельзя. Его нельзя только любить. Равносильно, как и ненавидеть. Потому как только начинаешь понимать, что любишь, он старается сделать все, чтобы вернуть ненависть. И, наоборот. С первыми вспышками ненависти снова и снова приходит понимание, что при этом продолжаешь до безумия любить его…
- Антон, пожалуйста, поехали отсюда… - прикрыв стыдливо лицо руками, Владислава так и сидела на переднем сидении, поджимая под себя коленки, пытаясь прикрыться безнадежно испорченными вещами и совладать с дрожью, которая не совсем понятно, чем была вызвана. То ли прохладой, что принес дождь, что, так как и внезапно начался, так неожиданно и закончился. То ли от только что случившегося между ними с Антоном.
Девушка сейчас испытывала двоякие чувства. С одной стороны глупо не признать тот факт, что ей понравилось то, что между ними произошло. Ей было чертовски приятно и сладко, не смотря на некую его грубость. Да и кому не понравилось бы, когда страсть просто зашкаливала, а искры, что скользили между ними, еще немного и готовы были бы обернуться самым настоящим пожаром. Но с другой стороны чувство опустошенности не покидало. От того, что все произошло так нелепо, в такой неправильной обстановке. Еще и Антон выглядел сейчас так, будто завоевал очередной трофей. Причем, даже после первой их ночи он и то не был таким самоуверенно-довольным…
Наверное, в большей степени поэтому, вместе с наслаждением Влада сейчас испытывала боль, буквально выжигающую изнутри. Она боялась взглянуть на Антона. Боялась показать ему слезы, что уже не сдерживаясь, градом скатывались вниз. Боже, как она хотела сейчас провалиться сквозь землю, спрятаться куда-то, только бы не видеть этого мужчину. Не сейчас. А еще лучше, чтобы весь сегодняшний день оказался страшным кошмаром. Но так глупо на все это надеяться…
Сквозь щелочки между пальцами, девушка все-таки заставила себя посмотреть на Громова. Все так же стоял напротив. Уже сунув руки в карманы, не сводя с неё глаз. Рубашка, промокшая насквозь, так до конца и не застегнута, волосы торчат в разные стороны, а на губах снова играет некое подобие усмешки… Или может быть ей просто кажется уже? Может, она уже просто не может видеть его другим? Без ехидных улыбочек и насмешливых взглядов…
Уткнувшись лицом в колени, Влада негромко всхлипнула, обхватив голову ладошками, даже не представляя, что сейчас последует от Антона. Очередные колкие слова, что ранят больнее любых ударов? Или на что он может быть сегодня способен еще? Какое унижение готов придумать?
Девушка даже вздрогнула, почувствовав вместо этого, как большие руки, подхватили её, словно пушинку, вытаскивая из автомобиля и прижимая к груди.
- Сейчас, маленькая, - одной рукой придерживая Владу, а другой, пытаясь открыть дверцу заднего сиденья, пробормотал где-то у ушка, Антон, - сейчас поедем домой…
Ильина даже не шелохнулась, позволяя мужчине усадить её на кожаные сидения, и укутать не понятно откуда взявшимся пледом. Дрожа, как осиновый лист на ветру, она, уставившись куда-то перед собой, даже не соизволила взглянуть на него, уже не пытаясь прятать лицо и глаза, в которых блестели капельки слез. Увидит Антон их или нет, уже не представлялось таким значительным и важным. В какой-то миг для девушки все стало таким неважным. Она словно в тумане, наблюдала за дальнейшими действиями Антона.
Когда он, немного колеблясь, неуверенно застыл перед ней, нерешительно приподнимая руку, словно в замедленной киносьемке… Затем все-таки решился, еле касаясь провел пальцами по щеке. И так же резко отдернув, быстро захлопнул дверцу авто, и, усевшись на свое место, туда, где какие-то минуты тому назад, они предавались страсти, мгновенно сорвался с места.
Весь путь до дома они провели в немом молчании. Да и о чем теперь говорить? Хотя, нет, говорить-то как раз было о чем. Но после всего, что произошло, это было таким странным и бессмысленным. О чем вообще можно говорить с человеком, который любые разговоры заканчивает одним единственным способом. Любая попытка разобраться в серьезных вещах, заканчивается для него либо поцелуями, либо… хуже того…
Владислава даже не заметила, когда они добрались до особняка Громова. Более того, она не могла и приблизительно сказать, сколько эта поездка заняла по времени. Девушка, словно, впала в какой-то немой ступор, ничего не слыша и не видя.
Лишь когда мужчина, остановившись в десятке метров от дома, вытащил её из автомобиля, опять прижимая к груди, Влада позволила себе на автомате обвить его руками за шею, уткнувшись носом в район ключицы. Запах и разгоряченное тело, что даже влажная рубашка не могла остудить, будоражили кровь сильнее любых афродизиаков. Он снова сводил с ума. Наверное, Антон и сам чувствовал свою власть над ней. Это трудно было не почувствовать… Тем более ему, подмечающему каждую мелочь в её поведении…
Переступив порог, Громов так же безмолвно поднялся по лестнице на второй этаж. Так легко и быстро, что казалось, и не было у него в руках никакой ноши. Но оказавшись в коридоре, мужчина на какое-то мгновение замялся, словно решая, куда идти дальше – в свою спальню, или все-таки в комнату, выделенную Владе.
- Я хочу побыть одна, - сообразив, что может последовать дальше, вдруг выдохнула девушка.
Вместо ответа, Антон, даже не сопротивляясь, отворив комнату Владиславы, поспешно проходя внутрь, бережно уложил её на кровать, заворачивая во все тот же плед и укутывая покрывалом. Спешил поскорее уложить её, и сбежать. Так, будто только этого и ждал. Словно боялся остаться с ней наедине. К слову, она и сама боялась. Только если для Громова это был страх расспросов, то перед Владой был страх снова услышать от него какую-то колкость. Ей нужно подумать. О многом. А присутствие рядом Антона вряд ли этому будет способствовать.
- Тебе нужно принять горячую ванну. Ты вся промокла, и дрожишь, - как бы, между прочим, отметил Антон, сощурившись. Но не спешил покидать спальню девушки.
- Я знаю, - кивнула Ильина, отводя взгляд.
- Влад… - спустя почти минуту, отстраненно выдохнул мужчина, протянув руку к коленкам девушки, - вот скажи, зачем ты устроила этот цирк?
