— Через неделю летим.
Елена задумалась. За прошедший месяц она так и не избавилась от ощущения не правдоподобности происходящего.
— Или ты говоришь мне всю правду, или я никуда не еду. Не делай из меня дурочку, — твердо заявила Елена. — Я не верю в совпадения.
Игорь сцепил ладони и промолчал.
— Дай мне лондонский телефон Олега, — потребовала Елена. — После звонка продолжим обсуждение этой темы.
Игорь вернулся к себе в кабинет, взял записную книжку и протянул ее Елене, открыв на нужной странице:
— На, Елка, держи. Все равно ты не успокоишься, пока не докопаешься до истины.
Елена взяла трубку, набрала код международной телефонной службы и соединилась с Лондоном.
Игорь вышел из комнаты.
В Петербурге было десять вечера, а в Лондоне только семь. Дома ли Олег?
Олег сам ответил на звонок. Елена услышала его высокий, с легкой хрипотцой голос.
— Олег, скажи правду. Это ты подослал мнимого покупателя на мою картину, а по сути, просто пожертвовал мне крупную сумму?
— Леночка, Леночка, зачем такие обидные слова, — укорил ее Олег с легким вздохом, усиленным микрофоном трубки. — Жертва — это потеря. А для меня помощь тебе — это обретение, радостный дар близкому человеку. К сожалению, ты не приняла меня в категорию близких людей.
— Так да или нет? — Елена перебила пространные рассуждения Олега. — Деньги, уплаченные за картину, твои? Твоя филантропия?
— У нас с Игорем просто деловое соглашение, — кротко пояснил Олег. — Игорь согласился взять деньги у меня в долг под залог ценных бумаг. Ведь акции АО «Магнит» теперь ликвидны на фондовой бирже. Я в любом случае не окажусь в проигрыше. Считай, Леночка, что мы с Игорем оба виноваты перед тобой.
Оба — участники заговора, цель которого — твое излечение. Ты могла бы не принять деньги от меня. Кроме того, Игорь хотел вселить в тебя чувство уверенности. Уверенности человека, чей труд оценен высоко.
Твои картины…
— Мои картины — мазня? — с горечью произнесла Елена.
— Как ты можешь так говорить о картинах, написанных сердцем? Твоя композиция «Нулевой меридиан» — замечательна! Она полна жара и отчаяния, как объяснение в безответной любви. Жаль только, что оно обращено не ко мне. Хотя произведение искусства всегда шире, чем частный случай из жизни. И каждый находит в чувствах художника отражение своих собственных переживаний. Теперь, когда тебе все известно, не отвергай моей помощи, Леночка!
Откровения Олега, как всегда, звучали для Елены фоном ее мыслей об Игоре. Она отвела глаза от трубки и обратила благодарный взгляд на стену, за которой сейчас находился Игорь. Значит, Игорек затеял всю эту драму. Он по-прежнему готов всем пожертвовать… Она тут же споткнулась на слове «пожертвовать». Олег только что объяснил ей разницу между жертвой и даром. Елена спохватилась, что не высказала своей признательности Олегу. Признательности за нынешнюю помощь и.., за его скромность при лондонской встрече. Но между ними все еще оставалась нечто недосказанное.
— Олег, ты, ты был моим первым мужчиной. Тогда, в Лондоне, я боялась, что ты…
— Что я смогу злоупотребить этим? Ну что ты, Леночка. Я сразу понял, что ты чувствуешь себя неловко. Что тебе неприятно воспоминание о нашей близости. Мне оставалось только забыть все.
— Да, я стыдилась той почти случайности. Тогда, на целине, все было как в тумане. Но мимолетная слабость, проявленная мной, спасла меня от большей беды. Я думала, как свести счеты с жизнью. Чувствовать себя незаслуженно отвергнутой было мне не по силам. Другое дело — быть недостойной его любви! Невольно ты, Олег, помог мне тогда. И помогаешь снова. Спасибо тебе за все.
Спасибо за прошлое и настоящее.
— Жду тебя в Лондоне, Леночка. Ты для меня случайностью никогда не была.
Елена положила на рычаг телефонную трубку и пошла искать Игоря. Он сидел в ее комнате на диване. Она подсела рядом, положила голову ему на грудь и потерлась щекой о пахнущую стиральным порошком майку. Теперь, когда Елена знала, что ее поддерживают два сильных, добрых человека, она была уверена, что преодолеет любые испытания.
* * *
В международном аэропорту Пулково было многолюдно и суетно. Пока Игорь заполнял таможенные декларации, Елена принимала последние напутствия.
Свита провожающих была так велика, что все пожелания сливались в один разноголосый монолог.
— Мамочка, мы с Мишей к тебе обязательно прилетим, — крепко обнимая Елену, прошептала Женя.
— Ты травку-то пей, не забывай, — назидательно напомнила «прачка» Валентина, засовывая в карман Елене еще один мешочек с лечебной травой.
— Леночка, возвращайтесь поскорее, — старалась перекричать остальных бывший инженер Нина Георгиевна. — Я с радостью передам вам все рекламные заботы.
Только Вероника, обняв за плечи мать, Зою Платоновну, стояла чуть в стороне. Она с напряжением ожидала, поцелует ли ее Игорь на прощанье. Этот момент был для нее решающим. Татьяна и Шурик подошли ближе.
Шурик погладил волосы сестры, поцеловал ее в макушку:
— Ну, удачи тебе, сестренка.
Татьяна протиснулась с другой стороны, надела на шею Елены маленькую ладанку с миниатюрным изображением:
— Это — Елена, твоя святая. Не снимай ее до операции. Хоть ты и не веришь, святые и неверующим помогают.
Елена теперь не знала, чему верить и не верить. Все происходящее казалось ей длинным, не правдоподобным сном. Она упрятала миниатюру под блузку, разрешив Татьяне поправить ей сбившийся воротник.
Сейчас душу Елены переполняла одна вера — вера в человека, в его божественную суть.
Наконец Игорь и Елена шагнули к таможенному турникету, просветили багаж рентгеном, предъявили документы. И скоро оказались по ту сторону пограничного барьера. Уже пройдя весь зал, Игорь спохватился, что забыл попрощаться с Вероникой. Он поставил на пол чемодан, обернулся. Лица провожающих почти приплюснулись к непроницаемому для звуков стеклу, но из-за дальности расстояния были неразличимы. Где-то среди них терялась и Вероника. Игорь неопределенно помахал рукой, прощаясь со всеми сразу. Не все ли равно, что будет потом, по возвращении.
Вместе с вереницей пассажиров Игорь и Елена пересекли летное поле, поднялись по трапу авиалайнера. Игорь, отстав на полшага, поддерживал ее под локоть. На верхней площадке Елена остановилась и вскинула на миг голову. Чистый поток воздуха омыл ее порозовевшие щеки. Концы легкого белоснежного шарфика разлетелись в разные стороны и отчаянно затрепетали на ветру. Игорь легонько подтолкнул Елену и следом за ней вошел в самолет.
