В гостиной Энджи прибавила шагу – сверху понеслись визги и рев. Еще один, заключительный штрих, после чего можно сматывать удочки. Проходя мимо книжных полок, Энджи сунула заранее приготовленный «дневник» за какой-то толстый том и поспешила к выходу. Плевать ей теперь, женится этот идиот на своей крале или нет. Хорошо бы даже женился – они друг друга стоят! Боль ее затихла, ревность испарилась. Энджи покинула свой бывший супружеский кров теперь уже навсегда.
– Знаете, девочки, мне это белье нравится, – сказала Мишель. – А ты, Джада, просто обязана краситься такой помадой. Смотришься бесподобно!
Энджи, утонув в соседнем кресле, усмехнулась:
– Молодцы, девочки! Теперь Лизе будет над чем подумать. Представляете – прелюбодеяние, шведская любовь, лесбиянство, смешение рас плюс капелька садо-мазо и легкий уклон в трансвестизм! – Энджи уже захлебывалась смехом. – Бедная, бедная Лиза!
Лайнер дрогнул, попав в воздушную яму, и Мишель испуганно вцепилась в ручки кресла. Джада же небрежно пожала плечами:
– Пустяки. Горы нам привет шлют, только и всего.
– Если уж отправляться на тот свет, то сейчас, – заявила Энджи. – Лично я умерла бы с улыбкой на губах. – Впрочем, она тут же передумала, вспомнив о своем еще не рожденном малыше, и быстренько защелкнула ремень безопасности.
Мишель, похоже, забыла про свой страх:
– Нет, правда, девочки, это было здорово. И на удивление легко! Никак не могу поверить, что мы справились.
– А с мужиками справиться – раз плюнуть. Слушай-ка, ты так ловко пригласила нас к нему в гости. – Джада повернулась в Энджи: – Жаль, тебя рядом не было. Парень слюной истек, ей-богу.
– А конец? Конец-то какой был? Расскажите! Как человек воспитанный, я скромно удалилась… А дальше?
– А дальше все было как в сказке, – улыбнулась Мишель. – Добрая тетушка Джада вручила злой колдунье Лизе бутылочку с волшебной жидкостью для снятия лака и сказала: «Это его отклеит. В прошлый раз точно отклеило». А тетушка Мишель добавила: «Немножко жжет, но он это обожа-ает! В крайнем случае подуешь». Злая колдунья принялась вопить на заколдованного принца, а тетушка Мишель тем временем попрятала много очень, очень нехороших картинок по всему волшебному замку, чтобы злая колдунья Лиза нашла их и лопнула от злости. А потом две добрые тетушки исчезли из замка, оставив заколдованного принца с приклеенным к матрацу петушком.
– Интересно, отклеит она его или нет? – пробормотала Энджи.
Джада мотнула головой:
– А мне интересно, громко он будет орать или не очень.
Мишель снова улыбнулась.
– Надо же, а я-то еще гадала, почему он называется «Чудо-клеем». Теперь буду знать.
– Главное – у нас все получилось, девочки, – твердо заявила Энджи. – И теперь нам ясно, что мы – сила! Спасибо вам за помощь. – Она торжественно пожала обеим руки.
Джада ухмыльнулась:
– Хотела бы я знать, как мы сейчас выглядим. Как бойскауты на отдыхе или же как лесбиянки?
– Уймись, Джада! – шикнула на нее Мишель и посмотрела на Энджи: – Мы рады, что сумели тебе помочь. Эти двое получили по заслугам. Надеюсь, Лиза найдет твой «дневник» и покажет Рэйду.
– Пусть уж и опубликует заодно. Кстати, а что в нем было? – с горящими от любопытства глазами спросила Джада. – Куда ты его спрятала?
– Сунула за какую-то толстую книгу на полке в гостиной. Лизу ждет еще тот сюрприз, если она его найдет! Я там жаловалась на отвратный секс с Рэйдом и на тошнотворную вонь у него изо рта; расписывала, как его отец меня тискал на рождественской вечеринке, ну и, разумеется, сочинила его школьную интрижку.
– Интрижку би – или гомосексуальную? – уточнила Джада.
– Гомо, само собой.
Джада сложилась пополам от хохота.
– Вот это я понимаю! Настоящая бомба! Все-таки отличный у нас был план, – утирая слезы, сказала Джада.
– И выполнен мастерски, – добавила Энджи. – Один есть! Двое на очереди.
Мишель подошла к почтовому ящику, который сняла уже больше недели назад. Не питай надежд, твердила она себе все эти дни, малодушно откладывая поход на почту. Рассчитывать особенно не на что. Идея твоя дурацкая, и объявления никуда не годятся. Люди посмеются, только и всего.
Узкая дверца напомнила ей о ячейке, набитой преступными деньгами, – той самой, которую Джада, поверив ей на слово, открыла в банке на свое имя. Едва ли не каждую ночь Мишель мучили кошмары о том, как и ее, и доверившуюся ей подругу хватает полиция, но, несмотря на страх и жуткие сны, она ничего не предпринимала и ненавидела себя за это. Очень похоже на нее – бездействовать, пока кто-нибудь не подскажет, как поступать. Однако время бездействия прошло, и Мишель сама это понимала. Бостонский спектакль воодушевил ее; она впервые почувствовала в себе силы что-то изменить. В конце концов, чем черт не шутит?..
Мишель потянула на себя дверцу – и восторженно распахнула глаза: ячейка была полна писем. Боже, боже… Ведь это все – отклики на ее объявления! Казалось, целая вечность прошла, прежде чем она решилась протянуть руку. Вытащив всю кипу, Мишель тут же, рядом с ячейкой, принялась дрожащими пальцами разрывать конверты, просматривать и сортировать письма. Отбросив несколько совершенно безумных, одно непристойное и два-три без обратного адреса, она пересчитала оставшиеся: шестнадцать – шестнадцать! – достойных внимания предложений.
Новая жизнь Мишель Руссо – вот что такое эти конверты со вложенными внутрь напечатанными или написанными от руки листками. Мишель прижала их к груди и замерла, невидящим взглядом уставившись в стену перед собой. Неужели она это сделала? Сама? Без помощи Фрэнка и даже подруг? Придумала объявления, подала их в газеты и получила все эти отклики? Да если даже ничего из ее задумки не выйдет, все равно первый бой за себя она выиграла. Теперь можно не сомневаться: Золушка и без принца обеспечит достойную жизнь себе и детям!
Погрузившись в мечты, Мишель забыла о времени и, лишь взглянув на часы, поняла, что опаздывает на встречу с Майклом Райсом – точнее, на встречу с властями, которую Майкл организовал. Сложив письма в сумочку, она вернулась к «Лексусу» и помчалась к зданию муниципалитета.
К концу пути воодушевление, владевшее ею на почте, сменилось тоскливым страхом. Мишель ужасала предстоящая встреча с окружным прокурором Дугласом – человеком, разрушившим ее жизнь, вселившим страх в сердца детей и в ее собственное… страх, от которого им, возможно, уже никогда не избавиться. Теперь, убедившись в виновности мужа, Мишель не могла упрекать Дугласа в антипатии к Фрэнку; враждебного отношения окружного прокурора к ней – вот чего она опасалась. К сожалению, встреча с Дугласом была необходима, чтобы расставить все точки над i в отношениях с законом.
