в виду мои травмы, полученные в автокатастрофе.
— Отлично. Я снова чувствую себя нормально. Мне лучше, чем Адриано.
Сломанные ребра моего жениха все еще причиняют ему боль. Врачи говорят, что до полного заживления должно пройти 12 недель.
— С ним все будет в порядке, — утверждает Никколо, отмахнувшись от этого. — Он крепкий.
— Никколо, серьезно… все в порядке? Не только с Адриано — я имею в виду все остальное.
— Все люди Меццасальма мертвы или бежали — и, когда Агрелла ушли, Флоренция впервые в истории полностью в наших руках. Адриано восстановил порядок, полиция успокоилась, мы расплатились с политиками, и все вернулось на круги своя. Даже лучше, чем в норме. У нас больше нет кучки сомнительных деловых партнеров, наносящих нам удары в спину.
— Но Меццасальма был сицилийцем, — говорю я и поворачиваюсь к Алессандре. — Разве ты не говорила мне, что женщина, которая пыталась убить Дарио, тоже сицилийка?
— … да, — признает Алессандра.
— Это довольно важное совпадение, не так ли?
— У нас есть проблемы с сицилийцами, — говорит Никколо, — но мы с ними разберемся. Так же, как и с Римом, Венецией и прочим.
— А как насчет человека, которого я видела в модельном агентстве?
— Скорее всего, это просто мелкий игрок. Может быть, никто. Если он важная персона, я уверен, что когда-нибудь он снова появится.
— Но…
— Послушай, ― сказал Никколо, беря меня за руки, — я не буду тебе врать: трудности будут. В нашей работе они всегда есть. Но мы победим. И все, что ты сделала — каждый риск, который ты приняла, каждый раз, когда ты была готова пожертвовать чем-то ради этой семьи, — это твой огромный вклад в нашу общую победу. Так что не надо больше беспокоиться об этом, хорошо? Просто наслаждайся сегодняшним днем… и расслабься.
Я улыбаюсь.
— Хорошо.
Он ласково целует мою руку.
И тут мы слышим, как начинает звучать органная музыка.
— Лучше поторопиться, — игриво говорит он. — Не хочу опоздать на твою свадьбу.
* * *
Церемония проходит на изумрудной лужайке за особняком Розолини.
К алтарю ведут арки из великолепных цветочных композиций, по краям от них расставлены десятки складных стульев.
Мой отец еле держит себя в руках, ведя меня к алтарю. Я улыбаюсь и целую его, а затем присоединяюсь к Адриано у алтаря.
Он никогда не выглядел таким красивым, как в этот момент, и смотрит на меня с такой любовью, какой я никогда не видела в его глазах.
Когда мы оба говорим «да», и священник произносит: «Теперь вы можете поцеловать невесту», это становится самым романтичным моментом в моей жизни.
Адриано обнимает меня и целует…
И весь мир померк…
Пока меня не возвращают к жизни аплодисменты моих друзей и семьи.
Все…
… просто идеально.
Глава 100
Бьянка
Остаток вечера тоже проходит замечательно: мы танцуем и едим под прекрасным тосканским небом.
В какой-то момент ко мне подходит Роберто, пока Адриано разговаривает с кем-то еще.
Роберто и Никколо — близнецы, и они выглядят почти одинаково, только Роберто всегда носит волосы зачесанными назад, как банкир, а Никколо — распущенными.
— Я так понимаю, что ты хочешь стать модельером, — говорит Роберто.
— Ну, это был мой первоначальный план, но… посмотрим, что из этого выйдет.
Честно говоря, я на время отбрасываю свои мечты о создании модной одежды. Из-за безумия всего происходящего я могу сосредоточиться только на одном — и в данный момент это означает быть с Адриано.
Поэтому я бросаю школу моды… но определенно хочу когда-нибудь продолжить обучение.
— Я поговорил с каждой женщиной на свадьбе, — говорит мне Роберто, — чтобы получить непредвзятое мнение. Не только с моими братьями, или с Алессандрой, или с твоими родителями. И все до единой сказали, что твое платье просто потрясающее. «Лучше, чем у Vera Wang», — как сказала одна из них. И все они сказали, что если бы у них были деньги, то они бы обязательно купили то, что создала ты.
Чувство гордости наполняет мою грудь.
— Спасибо. Хотя, если честно, когда вы и ваши братья заплатили столько денег лучшим швеям Италии…
Роберто отмахивается от моих возражений.
— Не скромничай. Они работали по твоим эскизам. На самом деле я хотел поговорить с тобой… Не могла бы ты рассмотреть возможность открытия бутика во Флоренции?
Я изумленно смотрю на него, не в силах говорить.
— Видишь ли, мы всегда стремимся к диверсификации, — поясняет он. — Ты уже знаешь, что мы хотим стать на сто процентов легальными в течение двух лет. Я считаю, что это может стать отличной инвестицией для нашей семьи. Я подсчитал, и мне кажется, что нет ничего страшного в том, чтобы начать с малого, а затем расшириться, если будет достаточный спрос.
— Это… это Адриано попросил тебя об этом? — спрашиваю я, пораженная.
Роберто хмурится, как будто это нелепо.
— Боже правый, нет. Не в обиду моему брату, но он ничего не смыслит в бизнесе.
— Значит, это… не он тебя подговорил?
— Нет, конечно, нет.
— Ты делаешь это не только для того, чтобы оказать мне любезность?
Роберто фыркает.
— Речь идет о том, чтобы заработать деньги. Если бы я хотел быть с тобой «милым», то купил бы тебе блендер.
— И… остальные не против?
— Ну, на самом деле я принимаю все деловые решения в нашей семье, но я уже согласовал это с Дарио. Увидев готовый продукт, — говорит Роберто, жестом показывая на мое платье, — он считает, что это блестящая идея.
— Правда?!
Роберто смотрит на меня как на странную, но потом начинает смеяться.
— Да, он так считает.
Мой рот открывается, как у рыбы.
— Ты… ты уверен?
— Безусловно. Прибыль в люксовом сегменте индустрии моды очень высока. Свадебные платья,
