– Если ты голоден, у нас тут куча еды, и…
Бен рассмеялся, беря ее за руку.
– Если ты до сих пор не заметила, я всю неделю старался связаться с тобой. Так что здесь меня интересует кое-что другое.
Ребекке хотелось пофлиртовать с ним, подойти ближе к полю и насладиться последними минутами игры, послушать его рассказы о времени, проведенном за границей, посмеяться. Но она не могла больше скрывать от него правду, ее мучила совесть.
– Бен, нам нужно поговорить.
Бен нахмурился:
– Ну хорошо, давай присядем неподалеку от поля, и ты мне расскажешь, что тебя так беспокоит.
Бекки схватила у проходящего официанта бокал шампанского и сделала несколько глотков, чтобы успокоить нервы. Бен взял ее за руку и повел сквозь толпу. Как же ей хотелось быть просто одним из зрителей, просто наслаждаться игрой, развлекаться, будто между ними ничего не произошло. Но было поздно, и настало время сказать ему правду.
– Так что ты так отчаянно пытаешься мне сказать? – спросил Бен, присаживаясь рядом с Бекки и глядя на поле. Бен был рад снова оказаться на знаменитом мельбурнском поло.
– Бен, думаю, сказать это мне будет нелегко, так что обойдемся без предисловий.
Он нахмурился, встревоженный выражением ее лица. Что это в ее глазах – слезы?! Чем, черт возьми, она так расстроена?
– Бекки, в чем дело?
– Ты ее отец, Бен. Я знаю, нужно было сказать тебе раньше, нельзя было скрывать такое. Лекси твоя дочь.
Бен замер, глядя на Ребекку. Улыбка давно исчезла с ее лица, и от радости Бена тоже не осталось и следа.
– Что?
Может, он ослышался.
– Я знаю, что тебе тяжело понять это, но Лекси твоя дочь. Я не смогла…
– Подожди-ка. – Он отодвинул стул от Бекки, чтобы заглянуть ей в глаза, пытаясь осознать новость. – Та ночь, что мы провели перед моим отъездом, тогда ты… – Бен вскочил, провел рукой по волосам и заскрипел зубами. – Я ее отец?
Повернувшись к Ребекке, он увидел слезы, бегущие по ее щекам. Она молча плакала.
– Прости.
– Да уж, вовремя ты попросила прощения, – прошипел он. – Мы с тобой столько времени вместе, и ты не сказала мне сразу? По какому праву ты скрывала ее от меня?
Бекки кивнула, не в силах вымолвить ни слова, но Бен не хотел думать о том, как она расстроена. Пульс стучал в его висках, внутри закипала ярость. Он приехал с отчаянным желанием увидеть Бекки, быть рядом с ней, ни одной женщине он не доверял так, как ей, и как она обошлась с ним?
– Бен, я…
– Мама! – раздался высокий голосок, и мысли Бена тут же разлетелись, точно вспугнутые мотыльки.
Он медленно повернулся и увидел девочку со светлыми волосами, бегущую к ним, раскинув руки. Она бросилась к матери, а Бен мог лишь молча наблюдать.
– Она так хотела поехать со мной, – объяснила Бекки.
Он вновь не проронил ни слова, вдали послышался голос матери Ребекки:
– Она добежала до вас?
– Да, она с нами! – крикнула она.
Бен не сводил глаз с девочки. Со своей дочери. Подумать только, все это время он с ума сходил от злости, думая, что какой-то придурок бросил Ребекку с ребенком, но и подумать не мог, что незадачливый отец – он сам.
Но нужно было взять себя в руки и оставить бурное выяснение отношений на потом. Бен не собирался терять самообладание в присутствии ребенка.
Нужно было уходить, и он заставит Ребекку все ему объяснить.
– Мы возвращаемся в Джилонг, – твердо сказал Бен, возвышаясь над Бекки. – И Лекси отправляется с нами.
Ребекка решила не поддаваться страху и стоять на своем. Может, она и совершила ошибку, солгав Бену, но она сделала это, чтобы защитить свою дочь, а ради этого она готова на все. Сложив на груди руки, она попыталась возразить, хотя по спине бежали мурашки.
– Думаю, мы поедем ко мне.
Бен улыбнулся Лекси, прикоснувшись к ее плечу, и подошел ближе к Ребекке, впиваясь в нее взглядом.
– Нам нужно о многом поговорить, Ребекка, – произнес он. – Мы заедем к тебе и возьмем вещи Лекси, а потом поедем в Джилонг.
– Ты должен понять, почему…
– Хватит, – тихо сказал он. – Сейчас нам не о чем говорить, так что помолчи.
Наконец он отвернулся, и Бекки выдохнула с облегчением. Бен наклонился к Лекси и сказал ей что-то, от чего малышка улыбнулась, а затем вышел. Ребекка смотрела ему вслед, любуясь его уверенной походкой и одновременно трясясь от страха и напряжения.
– Мама? – раздался голосок Лекси, мгновенно приведший ее в чувство.
Бекки собралась с силами и вымученно улыбнулась, наклоняясь и кладя руку на плечо дочки.
– Нас сегодня вечером ждет приключение на ферме Бена. Хочешь поехать к нему?
– Ура!
Бекки подняла ее на руки и помахала ребятам в ресторане, которые до сих пор работали. Они почти все упаковали, так что для нее не осталось работы, да и незачем было откладывать разговор с Беном.
– Мы поедем сейчас?
Ребекка кивнула и поцеловала Лекси в лоб:
– Конечно.
* * *
Ребекка повернулась и посмотрела на спящую дочь. Не прошло и десяти минут с того момента, как они выехали из города, и она уже заснула. А это означало, что Бен сейчас начнет обо всем расспрашивать Бекки.
– Она спит, – произнесла она, отодвигаясь от Бена на безопасное расстояние. В машине это было не так-то легко. Тут Бекки подумала, что предпочла бы сейчас отправить Бена обратно в Аргентину, только бы он оставил ее в покое, а то в собственной машине она чувствует себя заложницей.
Бен не ответил, и, посмотрев на него, она увидела, как он напряжен. О, ей это совсем не нравится.
– О чем ты думала, скрывая ее от меня? – спросил Бен тихо. – У тебя была возможность все мне рассказать, Ребекка.
Она вздохнула и посмотрела в окно. Мимо проносились здания, другие машины, над головой чернело небо. Все эти четыре года разлуки Бекки представляла себе эту сцену их объяснения, и вот этот момент настал, угрожая разрушить их дружбу.
– Я жду.
Похоже, Бен не собирался сдаваться, ее молчание его не устраивало, и даже тот факт, что на заднем сиденье спит Лекси, ничего не менял.
– Не знаю, с чего начать, – честно призналась она. В голове и впрямь был кавардак.
– Может, начнешь с того, как ты забыла сказать мне, что я стал отцом? – ледяным голосом предложил Бен.
У Бена, конечно, были все причины ненавидеть Ребекку, но сталь в его голосе ее испугала. Тогда она поступила так, как сочла благоразумным. Да, она ошиблась, но повернись время вспять, она бы не стала ничего менять. Она не хотела причинить ему боль. Ребекка любила его – и решила не связывать руки.
– Я поняла, что беременна, когда была уже на третьем месяце, – начала Бекки, впиваясь ногтями в ладони и вновь вспоминая тот день, когда она в отчаянии лежала на полу ванной и плакала, прижимая ладони к животу и желая, чтобы время повернулось вспять. Незатихающая боль накатывала на нее волнами, она была полностью опустошена, разбита. Когда родилась Лекси, все изменилось – в жизни появилось крохотное существо, на которого Бекки могла излить всю свою любовь и энергию, и она никогда не жалела о том, что родила малышку, и ни единой минуты не чувствовала себя раздраженной ею.
Наступило молчание, и Бекки поняла, что Бен подсчитывает сроки.
– Значит, когда я вернулся домой на неделю перед отлетом на первую профессиональную игру в Европе, ты уже знала?
По его голосу было слышно, что он не может поверить в происходящее, и Бекки проглотила слезы, не желая раздражать Бена, – сейчас его черед сердиться на нее.
– Я тогда только-только узнала. Когда ты приехал, я была очень рада тебя видеть, но, черт побери, Бен! У тебя были грандиозные планы на будущее, и я не собиралась разрушать твою жизнь, связывать тебе крылья и удерживать около себя. Я не хотела, чтобы мой ребенок повторил твою судьбу.
– Не смей… – Он понизил голос. – Не смей так говорить. Я имел право знать. Ты не можешь сейчас вот так просто обвинять меня в чем-то, ведь у меня не было шанса решить, хочу ли я принимать участие в судьбе моего ребенка, ты просто не дала мне этого выбора.
Бекки сделала глубокий вздох:
– Разве не это ты мне постоянно говорил? Разве не был уверен на сто процентов?
Руки Бена, лежащие на руле, напряглись, и весь он застыл, глядя на дорогу.
– Не смей использовать мои же слова против меня, не смей.
– Ты говорил, что не хочешь иметь детей, – невозмутимо закончила она, не позволяя ему сбить себя с толку. – Из-за твоей матери, из-за того, что она сделала с тобой. Ты говорил, что никогда бы не хотел, чтобы твой ребенок подумал, что из-за него ты был много лишен в жизни. – Бекки покачала головой и повернулась к нему. – Скажи мне, что это не так, Бен. Разве я не повторяю слова, которые ты говорил мне столько раз? А ведь так могло бы быть.
Бен не ответил, и тишину теперь нарушал лишь шелест шин по дороге. Бекки слышала удары своего сердца, губы ее пересохли.
– Бен…
– Не смей использовать мои слова против меня! – прорычал Бен, хлопнув ладонью по рулю. – Какую бы там ерунду я ни говорил, это были лишь слова. Черт возьми, Бекки, я ведь знаю, что такое расти без родителей. Я бы никогда не поступил так с ребенком, с нашим… – Голос его оборвался.
