Из всех, кого знала Белла, Джеймс лучше других понимал ее стремление всеми силами избежать конфликта, особенно когда речь шла о властном отце. Но тоска в глазах Беллы не давала ему покоя, и он готов был сделать все, что в его силах, для решения возникшей проблемы.
– Мой отец хочет, чтобы я вела себя в соответствии с правилами, принятыми в королевской семье. Как Габриэль. Ты себе не представляешь, что было, когда Рэйф отрекся от трона. Папа был вне себя. – Белла вздохнула. – Где-то в глубине души я его понимаю и не хочу, чтобы у него были проблемы из-за моего эгоизма.
– Но ты вовсе не эгоистка, – возразил Джеймс. – Разве ты не имеешь права сама выбрать парня, за которого выйдешь замуж?
– Мой отец говорит, что я эгоистичная, избалованная девчонка. – Губы Беллы сжались в тонкую линию. – Вот почему я хочу поскорее разобраться со всем этим. Я не готова… Я хочу сказать, что вряд ли оправдаю ожидания отца. Я всегда знала, что во мне течет королевская кровь, но монархия… мы уже давно не правящая династия. Почему для моего отца это вдруг стало так важно?
Джеймс притянул Беллу к себе.
– Хотел бы я объяснить тебе, почему то или другое так важно для отцов, – пробормотал он. – Мой, например, мне так и не объяснил, почему мой отказ от работы в «Роулинг энерджи» привел его в такой ужас. Казалось бы, сыном – футболистом мирового уровня мог бы гордиться любой отец.
– Но не твой? – прошептала она, уткнувшись в его плечо.
Белла крепко прижалась к Джеймсу, обвила руками его талию, и ему вдруг стало удивительно спокойно.
– Нет, его любимчик – Уилл.
– А почему ты не хочешь работать в «Роулинг энерджи»?
Забавно, но Белла была первым человеком, кто задал Джеймсу этот вопрос.
Остальные считали, что он хочет играть в футбол, а еще, что в отцовской компании, рядом с Уиллом, хорошую карьеру ему не сделать.
Даже теперь, когда перспектив продолжить спортивную карьеру у него было не так много, Джеймс не рассматривал в качестве альтернативы работу в компании.
С отцом невозможно было вести диалог. Он двигался решительно, как бульдозер, стараясь сломить оборону Джеймса. Отцу даже в голову не приходило спросить, почему сын не выказывает никакого интереса к семейному бизнесу.
– Потому, что он построил свою компанию на могиле моей матери, – жестко ответил Джеймс. – Если бы она не умерла, мы не переехали бы в Алму и отец не занялся бы шельфовым бурением. Я никогда этого не забуду.
– А кто-нибудь просит тебя забывать? – тихо проговорила Белла. – Может быть, настало время посмотреть на все под другим углом? Если бы твой отец не переехал в Алму, ты, возможно, никогда не обнаружил бы, что любишь футбол, разве не так?
– От этого мне как-то не легче. Я люблю футбол прежде всего потому, что он спас меня. Благодаря футболу я перебрался на другой континент. Я не могу подолгу находиться на одном маленьком острове с отцом.
Когда их ни к чему не обязывающий разговор превратился в исповедь? Джеймс никогда раньше не говорил вслух то, что сказал сейчас. Белла удивительным образом извлекла правду на свет божий.
– Мне жаль, – тихо сказала она и прижалась щекой к его груди.
– Мне тоже жаль, что у тебя с отцом не заладились отношения. Но, если кто-нибудь увидит нас здесь, скандала не избежать, особенно учитывая сообщение в газете о твоей помолвке с Уиллом. Но хочу, чтобы ты знала: я поддержу любое твое решение, – искренне сказал Джеймс, хотя и считал, что лучше – выждать.
Впрочем, он ведь не был членом королевской семьи. У Беллы столько обязательств, о которых он ничего не знает. Джеймс даже не представлял, что может быть хуже жизни, в которой ты должен думать только о своем долге перед короной и страной.
– Это самые романтические слова, которые ты мне когда-либо говорил. – Голос Беллы дрогнул.
В замешательстве Джеймс поднял ее подбородок и посмотрел в глаза. По ее щеке скатилась слезинка.
– Какие именно слова ты имеешь в виду? Когда я назвал этот полный хлама дом нашим любовным гнездышком или когда назвал наши отношения сожительством?
Белла рассмеялась сквозь слезы. Джеймс совсем растерялся. Как раз когда он решил, что научился ее понимать, она сделала то, чего он не мог предугадать.
– Ни то ни другое. Самое романтическое – это когда ты сказал, что готов поддержать меня, что бы я ни решила. У меня сразу потеплело вот тут. – Она похлопала себя по животу.
Джеймс уставился на нее. Это было уже чересчур…
– Я сказал, что поддержу тебя, но что в этом такого? Ведь это то, что любовни… ну то есть люди, которые находятся в отноше…
Боже, он даже не мог подобрать нужное слово, чтобы определить их связь. Может быть, потому, что и сам не знал, как ее расценивать?
– Да, – радостно сказала она, хотя Джеймс понятия не имел, с чем она соглашалась. – Именно это ты и сделал. Ты всегда делаешь то, что нужно.
Джеймс нахмурился:
– Я ничего подобного не делаю.
Не делал. Он всегда был парнем, который отступает в самый решающий момент. Парнем, который подвел команду, рассчитывавшую на него. Парнем, который сбежал от конфликта, вместо того чтобы разобраться с ним. А еще тот инцидент с проституткой… Джеймс Роулинг был последним человеком, на которого можно было положиться. Особенно когда речь шла о поддержке.
– Делаешь. – Ясные голубые глаза Беллы смотрели ему в лицо, и Джеймс не мог отвести взгляда. – Ты смотришь в зеркало и видишь ошибки, в которых обвиняет тебя отец. Я смотрю на тебя и вижу замечательного человека. Ты здесь, рядом, и для меня это очень много значит. Мне нужен человек, который поддержит меня.
«Она действительно считает меня героем», – подумал Джеймс. Но она ошибается. Он – не герой, он легкомысленный и слабый человек, перекати-поле, который сегодня здесь, а завтра…
– Я не гожусь на эту роль. Я даже не знаю, как это делается…
Вышло как-то не очень. Джеймс хотел, чтобы его голос звучал твердо и решительно, а прозвучало грубовато.
– О, милый, – Белла покачала головой и, едва касаясь, провела кончиками пальцев по его лицу. Странным образом этот жест показался Джеймсу даже более интимным, чем секс. – Не отец, а ты сам определяешь, что ты за человек.
Джеймс открыл было рот, чтобы возразить, но вдруг задумался. А что, если он действительно подсознательно это делает – позволяет отцу взять над собой власть?
Может быть, он никогда не осознавал этого потому, что отказывался признать: разрыв, пропасть, лежащая между ним и его отцом, – это отчасти и его вина. Джеймс всегда был слишком занят, чтобы задумываться над этим. Даже теперь его мысли крутились вокруг Ливерпуля и потенциальной возможности снова вернуться в высшую лигу. Но самое главное – Ливерпуль был далеко от Алмы, где жила женщина, вбившая себе в голову, что он – герой. Джеймс буквально считал дни до отъезда.
Новая кровать определенно оказалась гораздо лучше твердого пола.
Белла и Джеймс обновили ее в ту же ночь и до утра проспали в объятиях друг друга. Это была лучшая ночь в жизни Беллы.
Рассвет вернул ее к реальности. Она не была дома, в Плайя-дель-Онда, уже почти сорок восемь часов. Она отправила короткое сообщение Габриэлю, объясняя свое отсутствие «поездкой к подруге», но это не помешало ее отцу четыре раза позвонить и оставить четыре кратких, но выразительных голосовых сообщения. Белла не ответила. Намеренно.
Теперь, когда в доме исправно действовали водопровод и электричество, он действительно превратился в уютное гнездышко, о котором так мечтала Белла. Она не раз ловила себя на мысли, что с удовольствием осталась бы здесь навсегда. Белле не хотелось возвращаться в дом на пляже. Но она понимала, что рано или поздно ей придется встретиться с отцом. Может быть, затея с объявлением о помолвке – дело его рук и он устроил этот цирк с единственной целью – показать Белле, кто в доме хозяин. В таком случае она не стала бы переживать, если бы отец узнал о ее отношениях с Джеймсом.
Проблема заключалась в том, что это была не домашняя перебранка двух Монторо. Это был вопрос государственной важности, и любой скандал мог навредить еще не окрепшей монархии. Белла не имела ни малейшего желания выходить за Уилла, но пока семья Монторо не опубликует официальное опровержение истории с помолвкой, вероятность скандала весьма высока. Еще не улеглись страсти по поводу отречения Рэйфа, и любая негативная публикация может дорого обойтись Габриэлю. И потом, не может же она вечно прятаться здесь. Нужно решить проблему. Как можно скорее.
– Доброе утро, – пробормотал Джеймс и, протянув руку, отвел прядь волос от лица Беллы. – Мне нравится, как ты выглядишь.
– Тебе нравятся растрепанные женщины? – улыбнулась она, отгоняя прочь мрачные мысли.
– Мне нравится женщина после ночи любви, – улыбнулся в ответ Джеймс. – Вчера утром ты тоже прекрасно выглядела.
Кстати…
– Как ты думаешь, как долго мы еще сможем скрываться здесь? Я имею в виду, пока нас не обнаружат.
