– Я не потерплю пиликанья! Это дьявольское искушение. Ни к чему хорошему оно не ведет, кроме греховных плясок.
В конце длинной службы наиболее богатые прихожане в дорогих нарядах первыми пошли к выходу, покидая передние ряды. Симпатичная пара средних лет – высокий седеющий мужчина с цилиндром в руках, опирающийся на трость, и румяная беременная женщина с голубыми глазами – задержалась напротив скамьи Белхэйвенов.
– Доброе утро, миссис Белхэйвен, – улыбнулся мужчина. – Как ваше здоровье?
Кларри изумленно наблюдала за тем, как Лили покраснела и глупо заулыбалась.
– Прекрасно, благодарю вас, мистер Сток. Надеюсь, вы остались довольны пирогами с мясом и почками?
– Да, замечательные пироги, – ответил он. – Не правда ли, Луиза?
Мужчина взглянул на женщину, державшую его под руку.
– Они вам всегда прекрасно удаются, – заверила она Лили. – Пришлите завтра Харрисона за заказом. У мистера Стока ближе к концу недели соберутся клиенты, а ваши пироги неизменно пользуются спросом во время ленчей.
Подобострастный поклон Лили превратился в реверанс.
– Хорошо, миссис Сток. Буду рада вам услужить.
Чета Стоков обменялась вежливыми замечаниями с Джейредом, и мистер Сток с любопытством взглянул на Кларри и Олив. Но, видя, что Джейред не собирается их представлять, они с женой пошли дальше. За ними шли светловолосый мальчик лет двенадцати с голубыми, как у матери, глазами и открытой улыбкой и высокий молодой человек, ненамного старше Кларри и так похожий на мистера Стока, что не оставалось никаких сомнений: это его сын.
– Здравствуйте, миссис Белхэйвен, – сказал младший, улыбаясь еще шире. – Вы не могли бы в следующий раз не класть в пироги почки? Нам с мамой они не очень нравятся.
– Замолчи, Уилл! – оборвал его отец, повернувшись. – Не обращайте внимания, миссис Белхэйвен. Уилл сначала говорит, а потом думает. Ничего не меняйте в своих замечательных рецептах.
Когда они отвернулись, Кларри взглянула Уиллу в глаза и улыбнулась. Мальчик вспыхнул и поспешил за родителями.
По пути домой Кларри спросила о Стоках. Выпятив грудь, Джейред важно ответил:
– Мистер Сток – очень уважаемый адвокат. Он живет в Саммерхилле, в конце Вестгейт-роуд. Состоятельный аристократ. Я и сам пользовался его услугами. Он помог мне приобрести две квартиры в Бенвелле, правда, Лили?
– Уж не собираешься ли ты рассказывать девчонке о своих делах? – осадила она его.
Джейред посмотрел на нее виновато.
– Конечно нет, дорогая.
Он откашлялся.
– Так или иначе, мистер Сток настоящий джентльмен, а его супруга – ну, она его достойна, я бы так сказал.
– Однако, – фыркнула Лили, – леди не пристало быть в положении в таком возрасте, скажу я тебе. Совсем не пристало.
– А в каком она положении? – поинтересовалась Олив.
Лили залилась краской.
– Думаю, миссис Белхэйвен имеет в виду, что у миссис Сток скоро будет ребенок, – торопливо объяснила Кларри.
Олив открыла рот от удивления.
– Правда? А разве она не слишком стара для этого? Ее сыновьям, наверное…
– Хватит сплетничать о миссис Сток и ее семье, – прервал ее Джейред, смущенный столь откровенным разговором.
Остаток пути они шли молча.
В тот день, после плотного обеда, состоявшего из пирога со свининой и овощами и из бисквитного торта с кремом, сестры узнали, каким скучным может быть воскресенье в доме их родственников. Прежде чем Белхэйвены отправились наверх, чтобы прилечь, Лили велела сестрам перемыть посуду.
– Потом можете отдохнуть, – разрешила она, великодушно улыбнувшись.
– Думаю, мы прогуляемся, – ответила Кларри. – День стоит чудесный, и я заметила парк по пути домой…
– Прогуляетесь?! – закричала Лили. – Нет-нет, в воскресный день не должно быть никаких прогулок. Если хотите поразмяться, можете сходить в церковь на вечернюю службу.
Кларри глядела на нее, не веря своим ушам.
– Мы всю неделю почти не выходили на свежий воздух. Какой вред может быть от прогулки в парке?
– Две девушки в парке без сопровождения? – Лили покачала головой. – Там полно сомнительных личностей! Вы останетесь дома и будете читать Библию, вот что вы будете делать!
– Мы не дети, – возразила Кларри, стараясь не повышать голоса. – И привыкли к большей свободе.
Она могла бы добавить, что каждый день часами ездила верхом и ничего с ней не случилось, но Кларри знала, что это обозлит Лили еще более.
– В общем, так. Хорошо это или плохо, но теперь вы живете у нас, – сказала Лили. – И вы будете подчиняться нашим правилам. Разве я не права, мистер Белхэйвен?
Лили строго взглянула на мужа. Он смущенно кивнул.
– Просто отдыхайте, ладно, девочки? Воскресенье – день отдыха. Радуйтесь этому.
– Вскипятите чайник к четырем часам, – приказала Лили.
Джейред неловко улыбнулся и поспешил следом за женой.
Перемыв посуду, Кларри и Олив угрюмо уставились на большую Библию в кожаном переплете, оставленную на столе у камина. В кухне было жарко и душно. Кларри почувствовала, что сойдет с ума, если не выйдет на улицу.
– Подождем, пока они не заснут, – сказала она тихо. – А потом уйдем.
– Мы не можем, – ахнула Олив.
– Нет, можем.
– Но Лили об этом узнает, – разволновалась Олив. – Здесь даже стены все видят.
– Пусть узнаёт. Что она нам сделает? Разве что накричит, – пожала плечами Кларри. – А кричать она будет в любом случае.
– Она вышвырнет нас на улицу, и тогда у нас вообще ничего не будет, даже той каморки, которую можно назвать домом. Они отдадут нас в работный дом. Нас разлучат и…
– Ну, до этого не дойдет, – успокоила ее Кларри, обнимая. – Тетя Лили знает, в чем ее выгода: она заставляет нас батрачить, как рабынь. Не похоже, чтобы им не хватало денег, просто они жадные. Дядя Джейред проболтался, что у них есть недвижимость в Бенвелле. Интересно, куда это он ездил вчера в сюртуке и котелке? Он, должно быть, собирал арендную плату, потому что, вернувшись, вручил деньги Лили.
Она крепче обняла Олив за плечи.
– Эта миссис Скряга не захочет нас лишиться, хоть и делает вид, будто мы для нее обуза. Она в восторге оттого, что у нее появилась прислуга. Думает, что это делает ее равной таким людям, как Стоки.
– Она ничуть не такая, как они, – заявила Олив. – Смешно было слышать, как она с ними разговаривала.
Кларри вскочила и стала изображать Лили, приседая в реверансе перед сестрой.
– Положить в пироги меньше почек? Хорошо, миссис Сток, буду рада вам услужить.
Олив прыснула, а Кларри продолжала:
– Однако леди в вашем возрасте не пристало быть в положении. Совсем не пристало. Вы должны проводить воскресенье дома, читая Библию или, – она театрально выдержала паузу, – гуляя в парке и наслаждаясь свежим воздухом!
Младшая сестра сдавленно захихикала. Кларри широко ей улыбнулась.
– Давай пойдем и посмотрим, что за сомнительные личности там гуляют.
Олив встала и поклонилась ей.
– Хорошо, миссис Сток, буду рада вам услужить!
Парк, который приметила Кларри на обратном пути из церкви, был довольно большим, с ухоженными цветочными клумбами и лужайками, скамьями и ярко выкрашенной эстрадой для оркестра. К радости сестер, парк был полон отдыхающих. Люди грелись на солнце, прогуливались семьями или сидели, слушая духовой оркестр. Сестры прохаживались, любуясь растениями и разглядывая наряды отдыхающих. Их собственные платья выглядели аляповато и слишком пышно в сравнении с более строго скроенными одеяниями, которые носили здешние дамы. Впрочем, многие из них были одеты в искусно украшенные блузки и большие шляпы.
– Я хочу себе вон такую шляпу с большими розами и желтыми страусовыми перьями, – сказала Кларри.
– Ты в ней будешь похожа на клумбу из Белгури, – поддразнила сестру Олив.
Кларри весело улыбнулась.
– Да, точно.
– А я тогда хочу себе шляпу с попугаем, – заявила Олив, – и бамбуковыми листьями.
– Ладно. А я хочу головной убор с двумя попугаями и обезьянкой.
– С двумя попугаями, обезьянкой и кустом китайской розы, – парировала Олив.
Кларри прыснула.
– С пятью попугаями, тигром, пальмой и…
– Сосной! – воскликнула Олив.
– Хорошо, миссис Сток, – Кларри сделала книксен, – буду рада вам услужить.
Они обе захохотали, чувствуя себя свободно в этом радостном, солнечном парке. Люди останавливались и оглядывались, доброжелательно улыбаясь двум симпатичным девушкам в яркой одежде. А сестры шли, взявшись за руки, хихикая и привлекая внимание молодых людей, которые вытаскивали руки из карманов и приподнимали шляпы, улыбаясь проходящим мимо девушкам.
Время пролетело слишком быстро, и вот уже часы на беседке показывали полчетвертого. Сестры неохотно собирались уходить, когда на них, гремя, выскочил стальной обруч, задев Кларри за ногу.
