Боже милостивый, а ведь он прав. От осознания этого Беллу замутило. Джеймс не делал секрета из того, что в прошлом у него было много женщин. Но поскольку Белла и сама в этом отношении не была примерной девочкой, ее это мало беспокоило. До сегодняшнего дня.
Она испугалась, что ее сейчас стошнит.
– Если вы ничего не знали о ребенке, то, вероятно, не в курсе, что его мать в настоящий момент находится в Плайя-дель-Онда, и приехала она сюда, чтобы встретиться с Джеймсом. – Мистер Роулинг наклонился вперед, явно собираясь вытащить из рукава козырного туза. – Я знаю, вам нравится думать, что вы – особенная, что к вам Джеймс относится иначе; он умеет обращаться с женщинами. Горькая правда состоит в том, что он все еще питает нежные чувства к матери своего ребенка. Их отношения не закончились два года назад.
– Это неправда, – выдохнула Белла. Это не может быть правдой. Она не так наивна. – К тому же Джеймс сейчас в Англии.
Мистер Роулинг поглядел на Беллу с таким сожалением, что у нее едва не остановилось сердце.
– Он вернулся в Алму еще вчера.
– Я безоговорочно доверяю Джеймсу, – выпалила Белла в ответ и рассердилась на себя за то, что ее голос дрогнул. Она в самом деле доверяла Джеймсу. Но он вернулся домой и не позвонил, и это молчание было оглушающим. – Зачем вы мне все это рассказываете?
Мистер Роулинг поджал губы:
– Я просто хочу, чтобы вы поняли, какими последствиями для вас может обернуться ваш отказ поверить в правду о Джеймсе. В данном случае я выступаю как ваш друг и принимаю ваши интересы близко к сердцу.
Белла очень в этом сомневалась. Но как быть с обвинениями, которые он выдвинул против Джеймса? Белла с усилием вздохнула.
Нет. Патрик Роулинг намеренно пытается сбить ее с толку. Белла покачала головой:
– Я должна поговорить с Джеймсом.
– Разумеется, – согласился он как-то чересчур легко. – Я сделал то, что должен был сделать. Но прежде чем я уйду, позвольте мне сказать вам, что, несмотря на разрыв ваших отношений, Уилл поддержит вас, если вы решите вернуться к первоначальной договоренности, и сочтет за честь сочетаться с вами браком.
Сделав это прощальное заявление, мистер Роулинг вышел вслед за дворецким из гостиной, оставив Беллу в полном замешательстве. Она чувствовала себя опустошенной.
Поднявшись в свою спальню, Белла легла на кровать и свернулась в клубок, но тошнота продолжала накатывать волнами, голова кружилась.
Ложь. Кругом одна ложь. Джеймс должен – и, без сомнения, сможет – объясниться, а потом они вместе подумают, как решить проблему с незаконнорожденным ребенком. Какое-то решение должно найтись.
Вот только Джеймс до сих пор не перезвонил ей. Не ответил на два ее звонка.
Это молчание убивало Беллу. Если он решил разорвать отношения, разве не справедливо будет сказать ей об этом в лицо? Она заслуживает этого. Почему Джеймс допустил, чтобы Белла узнала обо всем от его отца?
Она должна узнать правду. Если Джеймс не позвонит, она поедет к нему домой.
Машина семьи Монторо была в списке наиболее узнаваемых средств передвижения в городе, поэтому ее беспрепятственно пропустили на территорию особняка Роулингов. Зеленый «ламборгини» был припаркован на подъездной дорожке.
Белла выбралась из машины, не отрывая взгляда от «ламборгини». Ее сердце превратилось в кусок льда. Джеймс дома. И не позвонил ей. И не ответил на ее звонки. Похоже, мистер Роулинг говорил правду. Белла огромным усилием сдержала подступившие слезы, они буквально жгли ей глаза.
Легкий ветерок донес звонкий женский смех, и Белла машинально повернулась в сторону беседки, расположенной рядом с домом. За густой листвой трудно было кого-либо разглядеть, но Джеймса Белла узнала безошибочно. Пусть она не видела часов на его запястье, Белла знала, что это он. Во-первых, Уилл не жил в этом доме, а кроме того, он бы не оставил компанию в самый разгар рабочего дня.
Компанию Джеймсу, сидящему спиной к Белле, составляла темноволосая женщина. Белле было незнакомо ее лицо, но она готова была поставить последние деньги на то, что видела перед собой бывшую подружку Джеймса. Может быть, не стоило придавать этому большого значения. Вероятно, они говорили о дочери.
Белла явилась сюда за ответами и намерена была получить их.
Чувствуя себя неловко, но не находя в себе сил остановиться, Белла подошла ближе, но не расслышала ничего, кроме неразборчивых звуков. А потом Джеймс протянул руку, запустил пальцы в волосы женщины, притянул ее к себе и поцеловал.
И это был совсем не дружеский поцелуй. Белла замерла на месте – мужчина, которого она любит, целует другую женщину. Беззастенчиво. Страстно. Открыто. Совсем не тревожась, что кто-то может их увидеть.
В лучах заходящего солнца на запястье мужчины блеснули часы, и эта вспышка ослепила Беллу. А может быть, это слезы затуманили ее взор.
Как долго Джеймс собирался водить ее за нос? Неужели она и правда узнает все последней? Мистер Роулинг был прав, а ведь Белла обвинила его в том, что он совсем не знает собственного сына. Нет, это она не знает Джеймса.
Сознание этого всей тяжестью обрушилось на плечи Беллы, и она на мгновение испугалась, что ее сердце не выдержит такой боли.
Резко повернувшись, она бросилась к машине и, едва сдерживая слезы, велела шоферу отвезти ее домой.
Но даже очутившись в своей комнате, Белла не ощутила, что она дома. Единственным местом, которое она могла так назвать, был старый заброшенный дом, где она была счастлива.
Все еще ослепленная слезами, Белла поспешно покидала вещи в сумку. Алме придется обойтись без принцессы, потому что Белла не может больше оставаться здесь.
С ужасом думая о том, что из-за своей доверчивости едва не погубила монархию, Белла с удвоенной скоростью забрасывала вещи в сумку. Нью-Йорк. Она отправится в Нью-Йорк, где ее не будут преследовать болезненные воспоминания. В Майами возвращаться нельзя – по глупости Белла рассказала им о Джеймсе, и они с нетерпением ждали ее рассказов о сказочном романе.
Кроме того, там живет ее брат Рэйф, а Белле сейчас совсем не хотелось находиться среди хорошо знавших ее людей.
Через час, убедив Габриэля придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение ее отъезду, Белла села в машину и направилась на частный аэродром. Самолет, принадлежавший семье Монторо, уже ждал Беллу, чтобы унести ее в Нью-Йорк. Это самое подходящее место для того, чтобы забыть о своих горестях и завести новые знакомства.
Когда ее телефон пискнул, она едва не выкинула его в окно. Джеймс. Наконец-то он вспомнил о ее существовании. Желание как можно скорее положить конец болезненной ситуации заставило ее открыть сообщение. Она собиралась написать краткий и уничтожающий ответ, который положит конец их отношениям.
«Я дома. Заезжал к тебе, но Габриэль сказал, что ты уехала. Когда вернешься? Нужно поговорить».
Ах вот как, оказывается, он заезжал, очевидно, хотел сообщить, что он оставляет Беллу ради матери своего ребенка.
Недолго думая Белла напечатала ответ:
«Не вернусь. Желаю счастья в семейной жизни».
Теперь она может наконец отряхнуть пыль Алмы со своих ног и начать новую жизнь там, где нет Джеймса и его новой семьи. Нью-Йорк – город больших возможностей, жизнь там бьет ключом, и это поможет Белле пережить утрату. Она едва не совершила огромную ошибку и теперь отвечает за свою жизнь только перед самой собой.
Белла проплакала весь полет через Атлантику.
Глядя на Манхэттен, переливающийся яркими огнями, Белла немного повеселела. Она смотрела на Нью-Йорк, который никогда не спит, и ей хотелось только одного – чтобы в этом огромном городе нашелся хотя бы один человек, который смог бы утешить ее. Никто из ее друзей на такое был не способен. Они веселились всю прошлую ночь. Просто удивительно, как это никто до сих пор не умер от переутомления.
– Эй, Белла! – крикнул кто-то за ее спиной. В переполненном пентхаусе стоял невообразимый шум. – Попробуй эти пьяные мармеладки. Они такие клевые.
Белла вздохнула и отвернулась к окну. Алкоголь – это последнее, что ей требовалось сейчас. Стоило ей выпить, и она снова начинала плакать. К тому же ей надоела пустая болтовня ее новых друзей.
Впрочем, звонить друзьям в Майами Белла тоже не хотела. Проблема заключалась в том, что она успела отвыкнуть от праздного времяпрепровождения и богатых, избалованных приятелей, в обществе которых раньше чувствовала себя как рыба в воде. В Алме она обрела смысл жизни. Ну или, по крайней мере, ей так казалось. Видимо, она ошибалась.
Белла поморщилась – на вечеринке было невыносимо шумно, а теперь еще кто-то включил огромную музыкальную стереосистему. Она досталась семье Монторо вместе с апартаментами, которые Рафаэль приобрел у какого-то музыканта. Из колонок полилась песня Канье Уэста, и подружки Беллы заплясали в пьяном угаре.
Она вздохнула. Все, чего ей сейчас хотелось, – снова оказаться на деревянном полу в старом деревенском доме и есть виноград вместе с британским футболистом, который уже, наверное, забыл о ее существовании.
