Как жаль, что его не было рядом в этот момент и он ничего не слышал.
Лорд Чедвик опаздывал. А если опаздывали в трущобах, это могло означать, что человек мертв.
Фантина поглубже надвинула грязную кепку и про себя пожалела, что так сильно перетянула грудь. Дышать было чертовски тяжело. А ее панталоны были такими тонкими, что их насквозь продувало ледяным ветром. Она терпеть не могла эти мрачные серые одежды, этот ее облик Крысы, – но то был единственный способ, дававший возможность встретиться с Балластом и исключавший риск оказаться в каком-то уличном борделе. Конечно, если его светлость в ближайшее время не появится, все дело с Балластом пойдет псу под хвост.
Но словами тут не поможешь. Она сама согласилась работать с ним, поэтому, скрестив руки на груди, чтобы не замерзнуть, Фантина продолжала терпеливо ждать.
Ее ноги уже давным-давно окоченели, а лицо, казалось, занемело от холода, когда она наконец заметила лорда Чедвика. Он появился из-за угла вслед за мальчишкой, который несся со скоростью экипажа.
«Боже, – подумала она, – как же он красив!» Его светлость, несмотря на испачканную одежду, все равно выглядел привлекательно. С самой первой их встречи она поняла, что его присутствие всегда будет волновать ее. Его тело взывало к ее первобытным инстинктам, чего раньше с ней никогда не случалось. Стройный и высокий, как тополь, он был напрочь лишен мягкости; к тому же она не заметила в нем ни грамма жира, даже издали было видно, какие рельефные у него мышцы, легко сокращающиеся при каждом движении. Она нисколько не сомневалась, что в честном бою он даст отпор многим.
И если его тело манило, что уж говорить о лице. Пока она не могла разглядеть его, но в память врезалось каждое мгновение вчерашней встречи, особенно решительный аристократический подбородок, когда он презрительно отворачивался от нее. Помнила она и пристальный взгляд ясных голубых глаз лорда, и прямой нос. Даже его светло-русые волосы, казалось, насмехались над ней своим шелковистым блеском – и были намного красивее, чем ее собственные короткие каштановые волосы.
Короче говоря, он, как ни крути, был красив – настоящий аристократ, и высокомерия ему было не занимать. Он раздражал ее. Именно поэтому в их первую встречу она принялась изводить его: дразнить и докучать только для того, чтобы выяснить, сколько продержится сдержанный лорд Чедвик, прежде чем выйдет из себя.
Ее расчеты не оправдались.
И это беспокоило ее больше, чем она хотела себе признаться. Если она не смогла вывести его из себя, значит, очень боялась, что не сможет с ним совладать. В конечном счете он действительно может лучше понимать ситуацию, чем она.
Поэтому она почти с ликованием и удовольствием наблюдала, как Чедвик лавирует по трущобам вслед за веснушчатым мальчишкой, которого все звали Безымянный.
– Погоняй-ка его, Безымянный, – прошептала она в темноту. Потом подняла замерзшую руку, разжала и сжала ее – условный сигнал бледной плотью, едва различимый в сумерках.
Его светлость ничего не заметил – в отличие от мальчишки, который втянул голову в знак того, что увидел.
Безымянный остановился всего в полуметре от Фантины, по другую сторону от навеса, с которого капала вода. В конце концов его светлость догнал мальчишку, но дышал при этом на удивление ровно, хотя Безымянный постарался на славу, заставив своего спутника основательно поднапрячься. Тем не менее его светлость, казалось, больше злила вода, брызжущая в лицо. Он тихо ругался себе под нос.
– Малец, ты не мог бы подвинуться?
– Нет, дорогуша, – соврал мальчишка, – места мало.
Продолжая ворчать, Чедвик схватил тщедушного мальчонку и усадил его на бочку. А сам занял освободившееся место под навесом. Но, несмотря на это, вода продолжала капать на его широкие плечи, добавляя еще грязи на изодранное пальто.
– И где она? – спросил Чедвик у мальчишки.
– У вас за спиной, – ответила Фантина из своего укрытия. – И говорите потише.
Он резко обернулся, вгляделся в темноту, пытаясь увидеть ее. Различив наконец ее лицо, он чертыхнулся, а глаза его округлились от удивления. Она не смогла сдержаться и улыбнулась. Она знала, что в обличии Крысы ее бы даже родная мать не узнала. Фантина так долго наблюдала за мальчишками, столько лет подражала им, что даже в темноте вся ее худощавая фигурка излучала характерную для уличных оборванцев смесь колючей самоуверенности и рвущей душу ранимости.
Но тут Безымянный высказал ее собственные мысли об одеянии Чедвика.
– Я поводил его, где только мог, но как по мне, то он все равно похож на надутого индюка.
– Он и есть надутый индюк, – негромко согласилась Фантина.
Лорд явно постарался одеться поплоше. Одежда смотрелась на нем, как на корове седло: пальто едва не сходилось на широкой груди, а панталоны желтовато-коричневого цвета были чересчур тонкими и почти до неприличия плотно облегали его мускулистые бедра. Безымянный отлично постарался в деле уродования дорогого материала, и Фантина сморщила носик, когда уловила характерный запах. Паренек явно потаскал Чедвика по всем сточным канавам и рыбным лавкам в Лондоне. К сожалению, вся грязь выглядела наносной. Одеяние нисколько не казалось обветшалым и изношенным.
Она вздохнула и в знак благодарности подмигнула Безымянному.
– Ты молодчина. А теперь исчезни, пока тебя не схватили люди Балласта. – Она взглянула на лорда Чедвика: – Пожалуйста, заплатите ему.
Пэр перестал раздраженно теребить пуговицы своего тесного пальто.
– Заплатить ему? За что?
– За то, что привел вас сюда.
Чедвик встретился с ней взглядом, поджал губы в знак того, что все происходящее его раздражает, но спорить не стал. Достал из кармана шиллинг и бросил его мальчишке.
– В этой бессмысленной конспирации не было необходимости. Я мог бы встретиться с вами прямо здесь, а не разыскивать в Чипсайде на рынке этого мальчишку, чтобы он привел меня к вам.
Она открыто взглянула Чедвику в лицо, жалея о том, что слишком ярко светит луна, подсвечивая его все еще чистые белокурые волосы.
– Если вы устали, милорд, – язвительно заметила Фантина, – я могу провести встречу и без вас.
– Не говорите глупостей, – отрывисто бросил он.
Фантина встала, но тут заметила, что Безымянный никуда не убежал.
– А ты чего до сих пор здесь околачиваешься? – спросила она, переходя на свой уличный говорок.
Юное личико хитро сощурилось, как это могут делать только уличные мальчишки. Он надул губы, протянул руки и сердито посмотрел на пэра с упрямством, смешанным с пафосом.
– Мне обещали два шиллинга.
Фантина от такого откровенного вранья даже глазом не моргнула. Если честно, Безымянный ожидал получить жалкий грош, но, как он сам заметил, Чедвик был напыщенным индюком и поэтому являлся легкой добычей.
К чести Чедвика следовало сказать, что его хмурое лицо говорило о том, что он понимает, что его обманывают, но по какой-то причине не хочет спорить. В ответ он вложил в детскую ручку сверкающую гинею.
– Купи себе одежду, парень. На улице холодно.
Фантина охнула от ужаса, увидев золото. Боже мой, если бы она знала, что Чедвик будет настолько щедр, она бы остановила мальца еще в самом начале. Одно дело – дать ему шиллинг. Но золотая гинея – совершенно другое. Из-за этого кусочка золота они становились мишенью для любого нечистого на руку негодяя в округе. Она готова была держать пари, что даже сам Безымянный теперь подумывал о том, чтобы позвать своих приятелей и напасть на лорда всей шайкой.
– Довольно с тебя, – глухо прорычала она. – И даже не думай о том, чтобы предать меня.
Не успели они и глазом моргнуть, как мальчишка исчез. Фантина негромко выругалась.
– Господи Иисусе, – пробормотала она, – у вас ума ни на грош.
Чедвик резко обернулся к ней.
– Достаточно, чтобы не пытаться избавиться от напарника, указав ему неверный путь.
– Я вас не запутывала, – ответила она, вновь переводя взгляд на трактир по ту сторону улицы. Там их ждал Балласт. – Я была там, где договаривались.
– Только потому, что мне повезло найти этого мальчишку.
Фантина вздохнула, удивляясь его самоуверенности.
– Неужели вы полагаете, что любой мальчишка, даже Безымянный, мог бы найти меня, если бы я решила спрятаться? – Она обернулась к нему, чтобы убедиться, что он понимает, на что ему сейчас намекают. – Я послала Безымянного к вам. Его задача была привести вас ко мне и помочь с вашим… одеянием. – Она выпрямилась, не сводя взгляда с собеседника и молча выражая свое превосходство. – Он сделал то, что я ему приказала.
Фантина видела, как сузились глаза его светлости, когда он понял, что она имеет в виду. Девушка почувствовала, что он не привык, чтобы им командовали другие, особенно женщина, но Фантине было наплевать на его чувства. Вероятно, для него это игра, а для нее – возможность заработать на жизнь. Придется ему, черт побери, прислушиваться к ней.
