Она отличалась от них, как ледяная вода из родника от переслащенной баночной газировки. Нельзя сказать, что он очень приглядывался, чтобы уловить разницу, просто она слишком очевидна. Знакомясь с девушками, Макс не обращал внимания на их кожу, но, надо сказать, редко встречал женщин, которые могли похвастаться таким здоровым цветом лица. Вернее, не встречал никогда.
– Готовы? – Он не мог отвести от нее взгляд. Смущенный тем, что ведет себя как подросток, заставил себя отвернуться. – Тогда пойдемте, дорогая.
Порывистый ветер, который совсем недавно сбивал с ног, стих. Несмотря на поздний час, солнце все еще бросало свет на крыши домов. Мягкое тепло после жаркой и влажной погоды в Штатах и сырой и прохладной сиднейской зимы было приятно. Конечно, зима в Сиднее не такая холодная, как в Коннектикуте, но назвать ее мягкой тоже нельзя.
– Там на холме детская площадка. – Элли указала на возвышение у пристани. – А еще кабинет врача и остановка автобуса, который курсирует до ближайшего города. Наверное, вам это совсем неинтересно?
– Только если я не соберусь сюда переезжать.
– А что же будет с домом? – Она направилась вниз по склону к берегу, Макс двинулся следом.
– Не знаю.
Надо признать, что, войдя в просторный холл Раунд-Хаус, увидев на стенах морские компасы, услышав долетавший сюда гул моря, он ощутил связь между собой и этим местом. Однако сохранять дом не имеет смысла даже из практических соображений.
– Он находится слишком далеко, чтобы приезжать сюда на отдых, но это семейное гнездо, поэтому не хотелось бы его продавать.
– В Тренгарте и без того слишком много домов, использующихся как летние коттеджи, а ему нужны молодые семьи, которые могли бы здесь обосноваться, пустить корни. Сейчас даже ведутся разговоры о закрытии начальной школы, в следующем году детей будут возить на автобусе в соседний город. – Элли замолчала и с грустью посмотрела на холм. – Когдато тут была настоящая главная улица с галантерейными и скобяными лавками, магазинами продуктов и игрушек. У вашей тетушки остались любопытные фотографии еще викторианских времен. Сейчас там только сувенирные магазины, художественные галереи и офисы, выдающие напрокат оборудование для серфингистов, пожалуй, несколько магазинов с детскими игрушками.
Голос ее был грустный. Ностальгия по Тренгарту, в котором ей так и не довелось пожить?
– Вы поэтому сюда переехали? Пустить корни? – Надеется найти здесь человека, с которым можно создать семью? Не похоже, что в ее квартире бывал мужчина. Впрочем, другие члены семьи тоже.
– Я переехала, потому что здесь мне спокойно. Рядом была крестная, я ее любила, доверяла ей.
Она еще больше погрустнела, и Макс решил оставить тему. Они молча дошли до подножия холма, перешли дорогу, на развилке двинулись правее по узкой тропинке на прибрежном моле. Дома, выходящие окнами на набережную, были яркими, с красочными верандами – веселая мозаика из оттенков синего, зеленого, розового и голубого. Узкие улочки спиралью обвивали холм.
– Это старый город. Некогда здесь жили моряки.
– Некогда?
– Кто-то и сейчас живет. – Она пожала плечами. – Некоторые строения стали домами для пенсионеров, какими-то владеют местные жители. Половина используется под летние коттеджи. Когда наступает сезон, все отлично. Ведь мой доход зависит от туристов, так же обстоят дела и у владельцев кафе, пансионов, галерей и магазинов игрушек. А если большую часть года коттеджи пусты, у нас проблемы. Поэтому так важно организовать фестиваль, он привлечет сюда новых жителей и туристов.
Элли остановилась, повернулась к морю и оперлась локтями на железные поручни.
– Я люблю этот вид. Море, волны, пришвартованные рыбацкие лодки, катера, яхты. Иногда жалею, что не могу выйти в море, хотелось бы посмотреть, где я окажусь.
Она говорила тихо и задумчиво, вглядываясь в белые гребешки волн. Макс покосился на нее. Похоже, она сейчас в другом мире и совсем не обращает на него внимания.
– Вы не умеете управлять лодкой? Живете на море и не умеете? А серфингом не занимаетесь? – Он оценивающе оглядел ее. Очень стройная, даже худенькая, но в ней чувствуется сила. На доске она смотрелась бы очень эффектно.
Элли покачала головой.
– А плавать умеете?
– Нет. – На губах мелькнула улыбка. – Я люблю море, но только смотреть на него и слушать. Погружаться нет желания.
– Хм. – Макс покачал головой. – Жить в пяти минутах ходьбы и просто смотреть? Я думал нанять лодку и покататься, пока здесь. Предлагаю вам пойти со мной, это изменит вашу жизнь.
– Возможно.
Она не отказалась. Продолжая улыбаться, отвернулась и пошла дальше.
– По этой дороге можно добраться до самого важного места в Тренгарте – паба «Три селедки». Дальше есть еще один бар и пивной дворик с видом на набережную. Там очень красиво, но местные жители туда редко наведываются. «Три селедки» более популярны, там нет красивого вида, дымоход чадит, но всегда много вкусной и разнообразной еды.
– Понятно.
– Хотите посмотреть пляж?
– С удовольствием.
Они развернулись и пошли в обратном направлении, мимо главной улицы в сторону широкого променада. Домов здесь не было, помимо нескольких кафе, лишь несколько магазинчиков, торгующих мороженым, кремами для защиты от солнца, детскими пляжными игрушками и костюмами и оборудованием для серфинга, которые Макс оглядел с неподдельным интересом.
– Это «Боут-Хаус», – объявила Элли, когда они подошли к современному зданию из дерева и стекла. – Кафе днем, бистро вечером, а потом популярное местечко, где можно повеселиться. Мы с Демельзой ужинали здесь каждую пятницу. Знаете, после ее смерти я приходила одна. Ноги сами несли сюда. Кажется, только сидя здесь в одиночестве, я осознала, что крестной больше нет.
– Я вам сочувствую. Сочувствую, что вы по ней тоскуете, а я не могу разделить эти чувства, ведь я ее совсем не знал. Мне совестно, что никто из нас не пришел на ее похороны, хотя мы всего за несколько месяцев до этого потеряли деда.
Впоследствии, едва взяв в свои руки бразды правления, отец все в компании перевернул с ног на голову.
– Все в порядке. Правда. У меня есть опыт организации похорон.
В ее голосе послышалась горечь, что поразило Макса.
– Кроме того, Демельза точно обозначила, чего хочет, а это немного.
Элли опустила голову и пошла в сторону от кафе к прибрежной полосе пляжа. Макс задержался немного и огляделся, любуясь пейзажем. Тоненькая серая фигурка становилась все меньше. С этой стороны залив окружили не холмы, а отвесные скалы, лишь наверху покрытые растительностью, у подножия каменная масса сливалась с песком и крупной галькой. С другой стороны о скалы с рыком разбивались волны, наводящие на мысль о том, что место спасателя на пляже, пожалуй, пустует напрасно. Однако ничто не могло удержать на берегу серфингистов, на фоне моря тут и там угадывались фигуры людей, некоторые больше похожие на темные точки.
Ветер усилился совсем немного, но Макс сразу почувствовал, как по рукам крадется холодок. Он с удовольствием вдохнул соленый воздух и улыбнулся крикам детей, бегавших по пляжу за резвым щенком. Впервые за долгое время почувствовал, что груз не давит на плечи, а на душе непривычно легко.
– Элли! – закричал он. – Подождите меня!
И побежал за ней. Песок колол икры, а он наслаждался неожиданным ощущением полной свободы.
– Великолепно, – задыхался Макс, резко останавливаясь рядом с Элли. – Какой замечательный пляж. Если бы я здесь жил, у меня были бы две собаки, яхта, и я каждый день занимался бы серфингом.
Элли покраснела.
– А я только гуляю по пляжу, в море не захожу. Думала завести морскую свинку.
– Морскую свинку? Но с ней не гуляют.
– Некоторые гуляют. На поводке. – Она перехватила его взгляд, и впервые с момента их знакомства на ее лице появилась широкая, по-настоящему веселая улыбка, преобразившая девушку до неузнаваемости. Она сразу превратилась в настоящую красавицу. Макс замер, ошеломленный, и во все глаза смотрел на Элли.
– На поводке, говорите? Ясно. – Он развернулся и посмотрел на холм, где на самой вершине стоял большой белый дом. Он здесь не для того, чтобы флиртовать, да и она не давала повода и вряд ли заинтересована им. Лучше не замечать, как светится ее лицо, горят глаза, а на щеках появились милые ямочки. Не надо думать о привлекательной форме губ, не слишком пухлых и не узких, а как раз таких, как нужно.
– Не хотите пробежаться? – Макс прищурился. – Давайте, кто быстрее до дороги. Проигравший покупает пинту. Идет? Готовы? Вперед!
– Это нечестно. Я стартовала позже. – Элли откинула волосы с лица и закрутила в свободный узел. От непривычной нагрузки сердце колотилось в груди, а ведь казалось, что она в лучшей физической форме. Правда, давно не бегала со всех ног, когда ничего не видишь и слышишь, лишь как ветер свистит в ушах.
