– Об Эмми. Неужели ты не хочешь ничего о ней спросить?
– Я плохо разбираюсь в детях… но вроде у нее все на месте… – промямлил он, чувствуя себя так же глупо, как звучали эти слова. – У нее отличные легкие.
Сперва Лили лишь улыбнулась, но уже через секунду напряглась.
– Что? Как ты узнал?
– Если ты забыла, я уже успел с ней познакомиться.
– И она плакала? Почему? Что случилось?
– Не волнуйся ты так! – Бен примирительно выставил перед собой руки, ясно понимая, что, если он сейчас сам все не объяснит, она силой вырвет у него признание. – Просто упала и ударилась головой, кажется, за кошкой гонялась. – Бен невольно потер шею. – А потом попробовала съесть мой галстук. – При этом воспоминании, глаза у него потеплели.
– Она все в рот тянет, – пояснила Лили, немного расслабившись и улыбнувшись. – Так чего ты хочешь? Проводить с ней время?
– Разумеется. Это моя дочь, и я хочу получше ее узнать.
– Ребенок требует много времени, а у тебя очень плотный график.
Голубые глаза мгновенно подернулись льдом.
– Хочешь сказать, что работа для меня важнее ребенка?
– Я бы этому не удивилась, но вообще-то я просто хотела сказать, что мало кто понимает, как тяжело приходится с маленькими детьми. Даже если всего лишь изредка проводить с ними выходные. – Лили нервно мяла в пальцах салфетку. – И если ты соберешься завести для нее няню, я хотела бы, чтобы сперва ты со мной посоветовался.
– Значит, против нянь ты не возражаешь?
– Лучше уж няня, чем твоя последняя девушка.
– Значит, по поводу девушек тоже нужно с тобой советоваться? Или сразу переходить на целибат?
– Смейся сколько хочешь, но…
– Расслабься, я хочу общаться с дочерью безо всяких посредников.
А придет ли время, когда он и ее саму сочтет навязчивым посредником? Чувствуя, как в душе вновь нарастает паника, Лили готова уже была все отменить и уйти, но тут Бен спокойно заговорил:
– Я не пытаюсь ее у тебя отобрать, но я хочу стать частью ее жизни и хочу, чтобы она знала, что всегда может на меня рассчитывать.
Лили вдруг поняла, что сейчас он говорит совершенно искренне. И ужаснулась, осознав, чего едва не лишила дочь.
– Ты уверена насчет салата?
– Что?
Бен задумчиво разглядывал блюдо с морепродуктами, что как раз ставил на стол официант.
– Выглядит весьма аппетитно.
– Я действительно не голодна.
– Хочешь, чтобы я был рядом, когда станешь рассказывать обо всем матери?
– Нет! Я вообще не собиралась ничего ей рассказывать!
– Боюсь, выбора у тебя нет.
– Но почему? Это наше частное дело, зачем что-то афишировать?
– Я хочу, чтобы ты присылала мне подробные отчеты, а еще я хочу, чтобы мы, как ты выразилась, все «афишировали», разумеется, после того, как я сообщу деду.
– Но зачем?
– Не волнуйся, он обрадуется. Правда, ему не просто будет свыкнуться, что он два года прожил в двух шагах от внучки, даже и не подозревая о ее существовании. Целых два пропущенных года.
Отлично понимая, что Бен уже говорит не о деде, Лили виновато опустила глаза.
– Теперь все изменится, – выдохнула она, впер вые до конца осознав эту мысль.
Но кое-что все же останется прежним. Он никогда ее не простит.
– Быстро соображаешь. – Посмотрев на Бена, она уловила в голубых глазах насмешку. – А как же, интересно, ты сама все это представляла?
– Я… Я думала, что мы не станем торопиться. Для начала ты мог бы по часу общаться с Эмми в моем присутствии. Потом, когда бы она к тебе привыкла, ты мог бы гулять с ней в парке… Я думала, мы поговорим и все подробно обсудим…
– По-моему, именно этим мы сейчас и занимаемся.
– Нет, – она покачала головой. – Ты ни о чем меня не спрашиваешь, а просто раздаешь указания. Это не обсуждение.
– А что бы ты конкретно хотела обсудить?
Пытаясь хоть немного привести мысли в порядок, Лили устало посмотрела на Бена.
– Слишком быстро. А вдруг ты передумаешь? Я не хочу, чтобы Эмми к тебе привыкала только для того, чтобы в один прекрасный день ты раз и навсегда исчез из ее жизни. Ей нужна стабильность, постоянство, а не…
– Ей нужен отец. Я уже понял, что ты считаешь меня каким-то недостойным подонком, но…
– Я этого не говорила! – возмутилась Лили, глядя, как он умело разделывает кусок рыбы на тарелке.
Отложив нож, Бен снова на нее посмотрел.
– Этого не будет. Лили, я стану частью жизни моей дочери, и тебе придется с этим смириться. И я никогда ее не брошу. А ее мнение здесь ничего не значит.
Лили почувствовала, как в ней закипает бессильная злость.
– Это ты сейчас так говоришь. Но твои похождения совершенно не внушают мне доверия, а я должна думать о судьбе дочери.
– Что именно тебе доверия не внушает? – слегка приподняв бровь, протянул Бен.
– Скажешь, что не уверял ту женщину, с которой был помолвлен, когда переспал со мной, что никогда ее не бросишь?
– Так ты про Каро? – усмехнулся Бен.
– А она не одна такая была?
– Вообще-то, мы никогда не были официально помолвлены.
Сколько же в этих словах презрения…
– Я видела кольцо!
– Кольцо действительно было. Но это всего лишь подарок.
Пытаясь унять пульсирующую в ушах боль, Лили прижала руки к вискам.
– Так эта помолвка ей просто приснилась?
– Скорее, померещилась.
– Ну конечно.
Бен сразу же вспомнил тот ночной клуб с оглушительной музыкой, куда затащила его Каро. Обычно он таких мест избегал, а тогда лишь с удивлением смотрел, как она быстро снимает подаренное им кольцо с правой руки и надевает на левую. А потом заметил папарацци, и сразу же понял, что все это подстроено. Каро же даже не пыталась ничего отрицать.
– Ты представляешь, сколько кулинарных книг за год выходит? Даже громкий уход из модельного бизнеса не обеспечит мне должной рекламы, но вот скандал с разбившим мне сердце миллиардером…
– Все ради продаж?
– Разумеется. Но вообще-то я подумывала о ТВ-шоу. Там точно денег куры не клюют.
Именно это ему в Каро и нравилось. Она никогда не притворялась. А еще обожала секс.
– Значит, все? Расстаемся?
– Я тебе сердце разбила, но ничего с этим не поделаешь. Мне нужно как-то зарабатывать на жизнь.
Покачав головой, Бен отогнал воспоминания, только сейчас осознав, что Лили не сказала о беременности, потому что думала, что он помолвлен.
– Если не забыл, – не сдавалась Лили, – я оказалась во все это втянута в роли любовницы.
– И тебя это беспокоит? – уточнил Бен, задумчиво на нее посмотрев.
– Вообще-то да.
– Раз ты такая привередливая, советую уточнять интересующие детали, прежде чем прыгать к кому-то в постель.
Возмутившись до глубины души, Лили резко выпрямилась.
– И вот пожалуйста, снова двойные стандарты. Что-то не припомню, чтобы ты сам меня о чем-то расспрашивал. Ведь у меня вполне мог быть парень.
– Не переживай, высшая добродетель меня мало волнует. Но, стоит признать, я никогда не убегал от спящего партнера.
Чувствуя, как пылают щеки, Лили судорожно вцепилась в стакан.
– Да это не так уж и важно. В любом случае ты должна была стать моей.
Не успела она еще никак отреагировать на это неожиданное признание, как Бен уже, как ни в чем не бывало, вернулся к прошлой теме:
– Так ты хочешь, чтобы я был рядом, когда станешь все рассказывать матери, или нет?
– Рассказывать моей матери? – Последние пять минут ей просто померещились? Но почему ей тогда так жарко?
– Ну не мой же.
– А почему бы и нет?
– Потому что Сигни так и не смогла запомнить, что у нее есть сын. И что-то мне подсказывает, что внучка ей нужна еще меньше.
Лили потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, о ком он говорит. Но называть мать по имени…
– Ты серьезно…
– Серьезно. Она не самая нацеленная на семью женщина в этом мире. К несчастью, эта черта перешла ко мне по наследству.
– Ты говоришь так, словно… она тебе не нравится? – искренне удивилась Лили, но Бен и не подумал обидеться. Скорее, задумался.
– Нет, не нравится – это не то. Мы не слишком близки, но я отдаю должное ее достижениям. Она сумела завоевать собственную нишу в мире международного права. Маленькая ниша в маленьком мире. Зато она безусловный авторитет в своем деле.
– Она твоя мать. – Ну как он может так спокойно ее судить? – А ты говоришь словно о совершенно чужом человеке.
– Не у всех идеальные семьи вроде твоей.
– Она не идеальна, отец… – Чувствуя, как в глазах закипают слезы, Лили резко замолчала.
– Извини. Я его помню. Как-то на Рождество, еще до того как я поселился в Ворен Корте, а только приезжал в гости, он научил меня ловить рыбу.
– Серьезно? Не знала.
– Он был действительно хорошим человеком.
– Ты говоришь, как моя мама. Она всегда вспоминает прошлое, как нечто идеальное, светлое и прекрасное. Словно там ни одного злого слова не было. Но ведь они постоянно ссорились, а я ненавидела эти ссоры, ненавидела и боялась.
