Обама предпочитал более широкий подход. Он говорил своим помощникам: «Я хочу аргумент посильнее относительно переориентации нашей политики национальной безопасности, и я хочу выдвинуть по меньшей мере одну большую идею, отличающуюся от просто завершения войны в Ираке», – сказал Родес.
Ядерное оружие казалось естественным вариантом при наличии интереса у Обамы к этому вопросу. Он велел Родесу и его коллегам сделать вопрос об уничтожении и другие проблемы, связанные с ядерным оружием, центральными в его речи. Они все видели редакционную статью в «Уолл-стрит джорнэл». В своем апрельском обращении Обама сослался на Шульца, Киссинджера, Перри и Нанна. На этот раз он пошел ва-банк. «Для него это было вполне естественно и элементарно, – сказал Родес. – Он сказал, ну, я полностью согласен с ними. …Он всегда хотел, чтобы тот вопрос был краеугольным камнем его платформы».
Родес говорил так: «Он хотел использовать речь, чтобы вынести на поверхность более значимую идею и снова привязать ее к его более широким доводам, которые мы приводили и которые заключаются в том, что нам надо бросить вызов своим собственным утверждениям. Частично его мнение по Ираку состояло в том, что мы оказались в западне штампов традиционного мышления, которое привело к войне. И поэтому надо бросать вызов традиционному образу мышления, заключающемуся в том, что нам никогда не добиться нулевого варианта, как делали, по его мнению, эти парни (Шульц, Киссинджер, Перри и Нанн). Этот вызов должен сочетаться с понятием о том, что нам следует бросить вызов самим себе, мыслить шире и быть более амбициозными в плане мировоззрения, которым мы оцениваем национальную безопасность».
Итак, Обама сказал слушателям Университета Депо: «Вот то, что я сказал бы в качестве президента: Америке нужен мир, в котором не будет ядерного оружия».[588]
«Мы не собираемся разоружаться в одностороннем порядке. До тех пор пока существует ядерное оружие, мы сохраним мощный ядерный потенциал сдерживания. Однако мы будем выполнять наши обязательства по Договору о ядерном нераспространении на долгом пути к уничтожению ядерных вооружений. Мы будем сотрудничать с Россией с тем, чтобы снять американские и российские баллистические ракеты с боевого дежурства и значительно сократить запасы наших ядерных вооружений и материалов. Начнем мы с достижения глобального запрета на производство расщепляющихся материалов для изготовления оружия. И мы поставим цель расширения американо-российского запрета на ракеты среднего радиуса действия с тем, чтобы это соглашение стало глобальным».
Обама не советовался с Нанном до того, как выступил со своей речью, – ему не было в этом никакой надобности, поскольку у него под рукой был Брук Андерсон. Андерсон, Сьюзан Райс и Иво Даалдер, еще один советник Обамы, ратовавший за пересмотр стратегии использования ядерного оружия, помогали составить проект речи. Но помощники Обамы по президентской кампании предварительно уведомили Нанна, Перри, Шульца и Киссинджера о том, что Обама затронет их дело в своем чикагском обращении.
Через несколько дней после речи Обамы квартет снова собрался в Зале Анненберга в Гуверовском институте на свою вторую конференцию, названную «Рейкьявик сопротивляется. Шаги к миру, свободному от ядерного оружия». На этот раз ставилась цель более подробного рассмотрения шагов, необходимых для уменьшения ядерных угроз и движения к нулевому варианту. Собралось несколько десятков экспертов в области ядерного оружия, включая многих лиц, участвовавших в первой конференции годом ранее.
Нэнси Рейган благословила конференцию в письме, которое Шульц прочитал ее участникам. В нем говорилось: «Дорогой Джордж, спасибо за информацию о новых усилиях по избавлению мира от ядерного оружия. Ронни всегда мечтал, что мир однажды станет свободным от ядерных вооружений. …Меня очень радует, что вы работаете над претворением этой важной цели, и я знаю, что Ронни одобрил бы то, с какой тщательностью и серьезностью эта цель достигается. Каждый шаг важен для того, чтобы мечту приблизить к реальности. …С дружеским приветом, Нэнси».[589]
Конференция вскоре привела ко второй редакционной статье и еще одному раунду подготовки и редактирования, с испытанием на прочность терпения Шульца. Процесс подготовки документа говорит о том, что многочисленные варианты были просмотрены группой, причем Сид Дрелл, Стив Андреасен, Джоан Ролфинг и Джим Гудбай пекли как блины очередные варианты в ответ на предложения, поступавшие от Шульца, Нанна и Киссинджера.
После прочтения первоначального проекта Нанн отправил Шульцу, Киссинджеру, Перри и Дреллу памятную записку, в которой были высказаны его соображения.
«Учитывая, что мы смотрим в будущее, основной фокус наших усилий будет направлен на дальнейшую интернационализацию диалога по определенной нами повестке дня. Я считаю, что нам надо попытаться использовать вторую обзорную статью для сохранения темпов и нашего движения к международной фазе.
Как отметил Генри на нашей встрече на прошлой неделе, перед нами стоит вызов создания консенсуса в условиях большого разброса мнений на международной арене. Генри предложил, чтобы нашей задачей стало движение к общим целям вместе с зарубежными руководителями, и чтобы мы не впадали в типично американское поведение создания «типового листка проверки» хода достижения американских целей, по которому мы оцениваем поведение других. Я согласен».[590]
К тому времени, когда статья была готова для публикации в конце декабря, будучи одобренной всеми четырьмя инициаторами, Шульц уже был измотан до предела. «Я сказал Сэму: я больше не хочу повторить такое снова. Очень сложно получить согласие всех на каждое слово».[591]
«Уолл-стрит джорнэл» опубликовала статью 15 января 2008 года.[592] В ней подробнее излагались шаги, обозначенные в первой редакционной статье с акцентом на международное сотрудничество, на чем настаивали Киссинджер и Нанн.
Статья заканчивалась сравнением с горой, которое Нанн и его коллеги по фонду ИЯУ добавили в рабочий вариант 10 декабря 2007 года, когда статья еще собиралась в одно целое. Нанн впервые использовал этот образ в июньской речи на Совете по внешним сношениям в Нью-Йорке.[593] Он и его коллеги использовали его довольно часто, с небольшими вариациями, на протяжении нескольких месяцев после публикации первой редакционной авторской обзорной статьи. В конце обзорной статьи говорилось: «В каком-то смысле цель установления безъядерного мира можно сравнить с движением к вершине очень высокой горы. С сегодняшней точки зрения нашего беспокойного мира мы не можем даже видеть вершину этой горы, так и тянет сказать, что мы не сможем подняться на эту вершину. Однако риски, связанные с соскальзыванием с горы или топтанием на одном месте, настолько реальны, что их нельзя игнорировать. Мы должны выбрать курс на площадку повыше, откуда вершина горы станет намного виднее».
И вновь Макс Кэмпелман высказал сомнения, назвав статью «некомпетентной». Он сказал Джиму Гудбаю: «Когда я прочел материал, то, помня при этом борьбу последних лет, я, к сожалению, начал сомневаться в том, что интерес, который мы отстаиваем, каким-то образом поможет нам сейчас продвинуться к нашей цели дальше, по сравнению с тем, что было в прошлом. …Частные детали, без сомнения, жизненно важны и необходимы, но их недостаточно для достижения нашей цели – “нуля”».[594]
Как планировалось в ходе дискуссий по выработке плана действий после публикации первой статьи в «Уолл-стрит джорнэл», в феврале 2008 года Нанн, Шульц и Дрелл перенесли свои действия за границу, появившись в Осло в качестве свадебных генералов на собрании бывших международных руководителей, организованном норвежским правительством в сотрудничестве с фондом ИЯУ и Гуверовским институтом. Норвежский министр иностранных дел Йонас Гар Стёр поддержал эту инициативу. Шульц выступил со вступительным словом, а Нанн – во время официального завтрака. Его речь называлась «Вершина горы. Мир без ядерного оружия».[595]
«Когда выступали другие, мы просто сидели и слушали, – вспоминал Шульц. – И случилась одна из удивительнейших вещей – много людей подходили ко мне в конце встречи и говорили: “Было так забавно, что вы приехали и просто слушали. Обычно американцы не слушают”».[596]
Следующей остановкой стал Лондон, где троица присоединилась к Киссинджеру и Перри для того, чтобы открыть «Диалог политических деятелей» с их европейскими коллегами, предназначенный для расширения поддержки своей инициативы. День начался с встречи за завтраком с британским министром иностранных дел Дэвидом Милибэндом, за которой последовала встреча с членами парламента. Дискуссия шла хорошо, пока не заговорил бывший британский министр обороны. «Я всегда чувствовал себя уютно, зная, что, если кто-то дерзит нам, мы можем просто стереть их с лица земли», – сказал бывший высокопоставленный чиновник. Шульц вспоминал этот эпизод с усмешкой. «Такая вот прохладная атмосфера», – сказал он.
