Василий Ян - Финикийский корабль

Василий Григорьевич ЯН

ФИНИКИЙСКИЙ КОРАБЛЬ

Историческая повесть

________________________________________________________________

ОТ АВТОРА

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПУТНИК НА БЕЛОЙ ОСЛИЦЕ

1. СТРАННЫЙ СТАРИК

2. ГОРШЕЧНИК РАССЕРДИЛСЯ

3. КОРАБЛЬ "СЕВЕРНАЯ ЗВЕЗДА"

4. Я ПОМОГАЮ СТАРИКУ

5. ПОЕЗДКА В СИДОН

6. "СЫН СОЛНЦА И МОРЯ"

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГДЕ МНОГО ЗОЛОТА - МНОГО ПЕЧАЛИ

1. КОРАБЛЬ ПОШЕЛ ПО МОРЮ

2. МЕШОК БЕЗ ХОЗЯИНА

3. ВДОЛЬ ФИНИКИЙСКОГО БЕРЕГА

4. ГОРОД ЗОЛОТА И СЛЕЗ

5. "ПРОЧТИ И ПЕРЕДАЙ ДРУГОМУ"

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ЛАЛА-ЗОР, ГРОЗА МОРЕЙ

1. СЕВЕРНАЯ ЗВЕЗДА БРОДИТ ПО НЕБУ

2. СЛУШАЙ ЛАЛА-ЗОРА!

3. ГНЕЗДО ПИРАТА

4. ВЕТЕР ПОДХВАТИЛ ПАРУСА

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. КАРФАГЕН

1. НАС БЫЛО ТРИНАДЦАТЬ

2. РОЗОВЫЙ ГОРОД

3. КАК ЗАПЛАКАЛ КАМЕННЫЙ БОГ

4. УЧЕНЫЙ СУНХАНИАФОН

5. НА УРОКЕ

6. СОВЕЩАНИЕ КОРМЧИХ

ЧАСТЬ ПЯТАЯ. "НАС ТРЕПАЛИ СМЕРТИ..."

1. СТОЛБЫ МЕЛЬКАРТА СДВИНУЛИСЬ

2. НОВЫЙ ПРИЯТЕЛЬ

3. СТРАНА КАНАР

4. "ПУТНИК, НЕ ОБМАНЫВАЙ ЭТИХ ЛЮДЕЙ..."

5. БЕРЕГА ПРОПАЛИ

6. ГОСТЬ СО ДНА МОРЯ

7. СЧАСТЛИВЫЕ ОСТРОВА

8. НАДО СПРОСИТЬ ПРЕДКОВ...

9. СОФЭР ПОКИНУЛ НАС

ПРИМЕЧАНИЯ

________________________________________________________________

ОТ АВТОРА

Любитель древностей доктор Виктория Мартон, несколько лет назад

производя раскопки на восточном берегу Средиземного моря, в Сайде, на

месте, где когда-то стоял знаменитый финикийский город Сидон, нашла в

земле, на глубине семи метров, небольшую библиотеку. Книги этой

библиотеки были не похожи на наши. Они состояли из множества глиняных

обожженных плиток одинакового размера. На плитках были выдавлены

буквы.

Библиотека, найденная Мартон, написана около трех-четырех тысяч

лет назад. Возможно, что раньше она находилась в доме какого-нибудь

сидонского жителя, дом обвалился во время войны, землетрясения или

пожара и плитки оказались засыпанными землей и камнями. На этом месте

затем строились новые дома, которые опять разрушались. Так проходили

годы, столетия и тысячелетия, и постепенно библиотеку засыпало

толстым слоем "пыли веков".

Благодаря этому покрову древняя библиотека сохранилась до

настоящего времени. Ученые прочли и перевели то, что было написано на

плитках. Среди отрывков древнейших сочинений по медицине, астрологии

и истории оказались также более поздние записки одного моряка о его

удивительных приключениях на разных морях. Записки эти послужили

основой для повести "Финикийский корабль"...

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ПУТНИК НА БЕЛОЙ ОСЛИЦЕ

1. СТРАННЫЙ СТАРИК

Утром Ам-Лайли*, как всегда, разбудила меня на рассвете.

_______________

* А м  - по-финикийски "мать"; Л а й л и  - женское имя.

- Вставай, Эли, - шептала она мне на ухо, - довольно спать. Твой хозяин будет бранить тебя, если ты не прибежишь раньше его. Я тебе сварила чечевичную похлебку. Слышишь, как она приятно кипит?

Мне не хотелось вставать. Тепло лежать, свернувшись на бараньей шкуре, прикрывшись старым плащом отца! Я приоткрыл глаза. В очаге пылал огонь. Медный котелок, поставленный на два кирпича, ворчал, выпуская клубы пара. Мать сидела около меня на полу. Красный отблеск огня освещал ее худое смуглое лицо. На щеке у нее выделялись синие черточки - от дурного глаза. Рукой она гладила меня по голове, стараясь разбудить.

За дверью раздались странные звуки, как будто вздохи и рыдания. Мы тихонько встали и подошли к двери.

- Кто там? - спросила мать.

- Помогите мне! - послышался хриплый голос. - Я путник, пришел издалека. Моя ослица захромала. Я выбился из сил, идя пешком. Не бойтесь меня: я совсем слаб и болен.

- Тише, не отвечай! - прошептала мать. - Может быть, это разбойник и только обманывает, чтобы войти в дом.

По лесенке, через дыру в потолке, я взобрался на крышу и осторожно посмотрел вниз. Действительно, около дома стояла, свесив длинные уши, белая старая ослица. Через спину ее были перекинуты два туго набитых мешка с красно-зелеными полосами. Около двери сидел, съежившись, старый человек с длинными растрепанными волосами и седой бородой. Он всхлипывал и бормотал:

- Неужели теперь, когда я добрался до самого моря, злой глаз судьбы раздавит меня! - Он поднял руки к небу и воскликнул: - О лучезарное солнце, появись скорее, согрей мое замерзающее тело!

Неожиданно под моими руками обвалился кусок глиняной крыши и упал на старика. Он заметил меня.

- Кто ты, кудрявое дитя с черными глазами? Как зовут тебя?

- Меня зовут Элисар, сын Якира.

- Но Элисар значит "тот, кто приносит счастье", а Якир значит "добрый". Поэтому думаю, что ты послан самим солнцем и не можешь принести мне горе...

Солнце бросило первые лучи из-за Ливанских гор.

Мне стало жаль старика.

- Подожди еще немного, путник, перестань плакать. Я поговорю с моей Ам-Лайли. Она самая добрая на земле и, наверное, тебе поможет.

Я спустился обратно в хижину и рассказал все моей матери. Она посмотрела в сторону, сдвинув брови, закутала покрывалом лицо, так что остались видны только ее черные глаза, и отодвинула деревянный засов двери.

- Войди, путник, - сказала она. - Эли, отвяжи мешки и внеси в дом, а ослицу введи во двор и привяжи около курятника.

Путник с трудом встал и, цепляясь за стену, хромая, перешагнул через порог. Он сперва казался страшным: волосы дыбом стояли на голове. Но голос его звучал ласково.

Подойдя к очагу, он опустился около огня на скамеечку, вдруг оживился и протянул руку:

- Что это такое? Кто сделал такие красивые вещи?

Около очага стояло несколько глиняных корабликов и других игрушек, которые я слепил. Кораблик я сделал совсем такой, какой видел в море: с изогнутым носом, с высокой кормой и перилами для кормчего, с отверстиями в боках для весел.

- Уже год, как я работаю у горшечника, - объяснил я старику. - У него я научился лепить такие кораблики, чтобы они служили светильниками. В середину надо налить масла, а на носу корабля и на его корме выпустить концы двух фитилей. Тогда светильник может гореть двумя огнями. Я обжег эти игрушки в печи у моего хозяина и хочу продать их в Сидоне на базаре.

- Это искусство тебя прокормит, - сказал старик. - Я куплю вот этот светильник, он поможет мне написать книгу - мне, Софэру многоязычному, Софэру-лекарю, бродящему по миру в поисках убежавшей от людей правды.

Старик развязал широкий шерстяной пояс, вынул из него кожаный кошель, достал оттуда серебряное кольцо и дал его мне.

Это было целое богатство! Я поблагодарил путника и отдал кольцо Ам-Лайли.

- Ты сегодня получишь медовые лепешки, - шепнула мне она.

2. ГОРШЕЧНИК РАССЕРДИЛСЯ

Ам-Лайли принесла глиняный таз и кувшин с водой. Старик вымыл руки и вытер их полосатым полотенцем, которое ему подала мать. Она налила в миску чечевичную похлебку. Мы со стариком сели друг против друга и, обмакивая в густую кашицу кусок лепешки, брали темные зерна и ели в задумчивом молчании.

Мать стояла в стороне и, подперев щеку рукой, следила за нами.

Потом она дала мне завернутый в тряпку кусок лепешки и печеную свеклу, а старик положил голову на руки и сразу заснул. Я скорей побежал к горшечнику.

По улице уже проходили рыбаки с веслами и гарпунами на плечах. Перебегали дорогу женщины с горшками горячих углей. Над плоскими крышами вились голубые дымки.

Я добежал до мастерской горшечника и спросил у раба, который разбивал молотком сухие куски глины:

- Где хозяин?

Он буркнул:

- Уже шипит!

Я осторожно протиснулся к двери. Хозяин расхаживал по мастерской и осматривал большие и маленькие глиняные кувшины. Длинными рядами стояли они на полу и на деревянных полках вдоль стены. Одни уже были покрыты узорами, другие, не обожженные еще, ждали, чтобы старый искусный мастер, тоже раб, нарисовал на них женщин в ярких одеждах, деревья, оленей, коз и охотников с копьями, которые гонятся за львами.

Я пробрался к печке, стараясь не шуметь, влез в отверстие, сгреб в сторону золу и стал раздувать вчерашние угли, пока не затлел огонек; тогда я положил жгут сухой соломы, и огонь весело затрещал.

"Как хорошо, - подумал я, - удалось сразу разжечь!"

Беда, если огонь долго не разгорается или вовсе потухает! Тогда хозяин сердится и кричит, что это плохая примета и случится несчастье: либо лопнут горшки, либо кто-нибудь из рабов заболеет.

Я стал вылезать из печи, и вдруг что-то обожгло мне спину.

Хозяин стоял около печи с плетью. Его лицо, сморщенное, как скорлупа ореха, с растрепанной бородой, было сердито.

- Ты почему опоздал? - закричал он. - Обленился? Кто в детстве был лентяем, тот в старости будет нищим - запомни это. - И он опять ударил меня плетью по ногам. - Ты еще мальчишка, отца у тебя нет, и я должен учить тебя мудрости. Вот я и бью тебя. А что ты должен сказать мне в ответ?

- Спасибо, дорогой Абибаал, за науку, - прошептал я.