Рапалло – великий перелом – пакт – война: СССР на пути в стратегический тупик. Дипломатические хроники и размышления - Александр Герасимович Донгаров

История заключения Договора о ненападении с Германией и полутора лет его существования давно стала ареной идеологических боев без правил. Манипулирование относящимися к делу историческими фактами, передергивание причинно-следственных связей и искаженное масштабирование событий способны запутать кого хочешь. Вдобавок, роящиеся вокруг темы дилетанты и пропагандистские мухи засидели картину событий и смыслов уже до такой степени, что она практически неразличима.

Трудно назвать вполне удовлетворительными и многие честные попытки разобраться в вопросе. Проблема видится в неготовности их авторов выйти за давно очерченный круг многажды использованных исторических фактов и аргументов; но главный недостаток, на наш взгляд, состоит в неумении поместить исследуемый вопрос в общеисторический контекст, учитывающий все обстоятельства тогдашнего существования СССР, – международные, внутриполитические, экономические, военные и идеологические, – в их многосторонних взаимосвязях. А бывает и так, что в сторону от истины уводит избранный авторами маршрут, отмеченный вехами давно опровергнутых жизнью главных мифологем советской историографии вроде классового характера межгосударственных отношений и т. п., которые за своей древностью продолжают восприниматься многими как аксиома.

Наконец, о внешней политике пишут люди, которые не являются в этой области специалистами, а потому покорно повторяют вслед за своими историческими героями и друг за другом заезженные суждения, скользящие по поверхности событий и не раскрывающие их истинный смысл и значение.

Если же, дорогой читатель, Вы все же взяли в руки и открыли очередную книгу на эту тему, то Вы – неисправимый оптимист! Да воздастся Вам по Вашей вере.

* * *

Автор выражает глубокую благодарность:

Александру Сергеевичу Ципко за проявленную им в отношении автора цеховую солидарность и ценные замечания;

Ури Миллеру за проделанную им большую редакторскую работу в плане фактологии и русского языка;

Ирине Александровне Митрошиной за моральную поддержку и серьезную техническую помощь;

Владимиру Борисовичу Паничу и Елене Герасимовне Донгаровой, без содействия которых эта книга могла и не состоятся.

В сборнике мифов и легенд, оставленных по себе советской властью, совершенно особое место занимает история заключения 23 августа 1939 г. договора о ненападении с фашистской Германией («пакта Молотова – Риббентропа»).

По версии хранителей советских исторических мифологем, оно стало полнейшим экспромтом, результатом дипломатического сальто-мортале, трудным с моральной точки зрения, но не имеющим альтернативы, а потому единственно верным, спасительным для страны решением.

В подтверждение этой версии предшествовавшие подписанию пакта события выстраиваются ими в следующую цепочку. После прихода к власти в Германии Гитлера с его идеями реванша на Западе и завоевания «жизненного пространства» на Востоке правительство СССР, стремясь к сохранению общеевропейского мира, взяло курс на создание системы коллективной безопасности. В рамках этой внешнеполитической программы весной 1935 г. был заключен советско – французский договор о взаимопомощи. Он, однако, остался политическим жестом, поскольку взятые сторонами друг перед другом военные обязательства не были никак конкретизированы. Вскоре в Париже и Лондоне вообще сочли более уместной политику умиротворения Германии за счет согласия на ее притязания к соседям сначала в центре, а затем и на востоке Европы. В результате этого курса, апофеозом которого стала дипломатическая капитуляция Франции и Великобритании перед Гитлером на Мюнхенской конференции в сентябре 1938 г., к Рейху были присоединены Австрия и Судетская область Чехословакии.

Оказалось, однако, что эти уступки не могли удовлетворить германские аппетиты. Весной 1939 г. Гитлер захватил всю Чехию, из Словакии сделал протекторат и отторгнул от Литвы г. Мемель с областью (ныне г. Клайпеда и Клайпедский край). Следующей в очереди жертв германского экспансионизма стояла Польша – главный союзник Франции и Великобритании в Восточной Европе, замыкающий построенную ими систему кругового сдерживания Германии.

Вызывающий характер действий Берлина продемонстрировал крах «политики умиротворения» и необходимость возврата к идее коллективной безопасности. По дипломатическим каналам Лондон и Париж сигнализировали в Москву о готовности начать трехсторонние военно-политические переговоры. 17 апреля 1939 г правительство СССР выступило с ответным предложением заключить тройственный договор о военной взаимопомощи и совместном гарантировании безопасности ближайших западных соседей Советского Союза: Румынии, Польши, трех прибалтийских государств и Финляндии.

После начала англо-франко-советских переговоров выяснилось, однако, что в Париже и, особенно, Лондоне видели в них скорее средство давления на Германию в надежде сдержать ее агрессивные намерения на западе континента одними разговорами о возможности коалиции с СССР, не идя на ее фактическое создание. Со своей стороны, уверяют нас, советское правительство искренно стремилось к достижению тройственного соглашения, и только выявившаяся к середине августа 1939 г полная бесперспективность дальнейших переговоров с англо-французской дипломатией заставила его принять германское предложение о заключении Договора о ненападении.

Официальная советская позиция по истории данного вопроса была изложена в 1948 г. в подготовленной на самом верху знаменитой Исторической справке «Фальсификаторы истории». Справка стала «нашим ответом» на публикацию на Западе трофейных документов МИД Германии о советско-германском сотрудничестве в 1939–1941 гг., в том числе секретных протоколов к Договору августа 1939 г., существование которых СССР категорически отрицал. В ней, в частности, говорилось: «Было бы грубой клеветой утверждать, что заключение пакта с гитлеровцами входило в план внешней политики СССР. Наоборот, СССР все время стремился к тому, чтобы иметь соглашение с западными неагрессивными государствами против немецко-итальянских агрессоров в целях осуществления коллективной безопасности на началах равенства. […] Если СССР добивался соглашения о борьбе с агрессией, то Англия и Франция систематически отвергали его, предпочитая вести политику изоляции СССР, политику уступок агрессорам, политику направления агрессии на Восток, против СССР. […] Понятно, что при таком положении дел в Европе Советскому Союзу оставался один выход: принять предложение немцев о пакте. Это был все же лучший выход из всех возможных выходов» [1, с. 53–54].

Как уверяла официальная историография, этот выход был лучшим потому, что благодаря подписанному с Берлином соглашению удалось отсрочить фашистское нашествие на СССР на полтора года, которые были использованы для подготовки советских вооруженных сил к отражению агрессии. Указывалось и на увеличение глубины стратегической обороны на 150–250 км в результате воссоединения с СССР захваченных ранее Польшей западно-белорусских и западно-украинских земель, возвращения Бессарабии, аннексированной Румынией в годы гражданской войны, а также присоединения к Советскому Союзу (румынской) Северной Буковины. И, конечно, на добровольное вхождение в СССР трех прибалтийских государств, позволившее создать в этом регионе новый рубеж обороны.

Спустя 80 лет аргументация остается примерно той же; правда, пришлось сдать важную позицию: признать существование знаменитых