Раскопки Хедебю продолжаются и на земле, и под водой. Ученые надеются, что этот город, средневековая торговая столица Северной Европы, еще не один раз порадует нас «урожаем» археологических сокровищ.
Боевой корабль викингов, найденный в Скуллелеве, очень похож на древний драккар, обнаруженный в 1880 году в Гокстаде (Норвегия).
У затонувших стен Эпидавра
Иллирией в древности называлось восточное побережье Адриатического моря. На его берегах древние греки построили город, назвав его Эпидавром — в честь славного Эпидавра на полуострове Пелопоннес, где находилось главное святилище бога медицины Асклепия, или Эскулапа. А так как в честь этого Эпидавра назывались и другие города-колонии, построенные греками по всему Средиземноморью, то новый город стал именоваться Эпидавр Иллирийский.
Город этот был завоеван войсками Филиппа Македонского, отца Александра. Позже он попал под власть римлян, а затем византийских императоров. В VI веке Эпидавр был разрушен ордами варваров. На его руинах возникло селение, превратившееся в городок Цавтат.
Знаменитый английский археолог Артур Эванс почти всю свою долгую жизнь, а прожил он 90 лет, посвятил изучению цивилизации, открытой им на острове Крит. Но в молодости он совершил поездку по Балканам. И в ходе своего путешествия Эванс дал описание руин Эпидавра Иллирийского: могучего акведука, надгробных надписей на прибрежных камнях, мастерской древнего ювелира, кладбища эпохи древних римлян. Правда, следов этих сохранилось не слишком много. Некоторые улицы Цавтата, несомненно, были продолжением улиц древнего Эпидавра. Большая же часть города скрывалась на дне Адриатического моря.
«Поговаривают, что в соседней бухте Святого Ивана ясно проступают стены римских зданий, погребенных на дне моря, вероятно, вследствие опускания суши», — писал Эванс. Действительно, в погожие дни в бухте Тихой возле Цавтата, можно рассмотреть четкие, очертания стен древнего города.
В одной из старинных летописей рассказывается о чуде, совершенном святым Илларионом. «В этот год случилось во всем мире землетрясение, вскоре по скончании Юлия Апостаты. Море покинуло брега свои, словно господь наш бог снова наслал на землю потоп, и нее повернуло вспять, к хаосу, который и был началом всех начал. И море выбросило на берег корабли и разметало их по скалам. Когда жители Эпидавра увидели это, то устрашились они силы волн и убоялись, что горы воды хлынут на берег и город будет ими разрушен. Так и случилось, и стали они взирать на то с великим страхом. Тогда вошли они в дом к старцу (то есть святому Иллариону) и привели его на берег, как делали всякий раз, когда начинали войну.
Он начертил три раза крест на песке и простер к морю руки, и застыли все, кто видел это, в изумлении и радости, ибо море остановилось у ног его и вскипело и стало бурлить, словно гневалось на брега свои, а потом медленно отступило и затихло. И тем прославился он в городе Эпидавре, как и повсюду в этой стране, где идет слава его от отцов к детям, и живет этот сказ меж людьми здесь».
Чудо, сотворенное святым Илларионом, конечно, выдумка. Но городские стены, ушедшие под воду возле Цавтата, существуют. О том, что в этом районе могут происходить серьезные катастрофы, говорит хотя бы такой факт: в 1667 году большой славянский город и порт Дубровник, расположенный неподалеку от Эпидавра, был стерт с лица земли подземными толчками. Лишь огромный заем, предоставленный монашеским орденом, позволил горожанам возродить город из руин. Быть может, катастрофа, которую описывает летопись, действительно обрушилась на Эпидавр «вскоре по скончании Юлия Апостаты», который умер в 363 году?
Действительно, когда исследователи обратились к старинным рукописям и хроникам, они нашли упоминание о том, что в 365 году в Иллирии, Германии, Италии произошло страшное землетрясение. Оно-то и послужило причиной того, что едва ли не половина города ушла под воду.
Шестнадцать веков спустя, в середине 50-х годов нашего столетия, затонувшую часть Эпидавра исследовала экспедиция, во главе которой встал профессиональный аквалангист Тед Фалькон-Баркер. На дне ему удалось найти и нанести на карту мощные городские стены и плиты мостовой, древние амфоры и статую, утварь и плиты с надписями, якоря и сосуды… Но не стоит пересказывать книгу самого Фалькона-Баркера. Она вышла в русском переводе в издательстве «Мысль» в 1967 году, и в ней достаточно подробно и увлекательно описан ход раскопок подводного города.
В этой книге рассказывается о многолетних раскопках затопленной части Ольвии. Они ведутся советскими археологами-подводниками, и о них писалось лишь в специальных научных изданиях.
Всё ещё не открытая Ольвия
НА ПРЕДЫДУЩЕЙ СТРАНИЦЕ ИЗОБРАЖЕНО:
Находки, сделанные археологами при раскопках древней Ольвии. Ручка от сосуда для жидкостей с изображением головы бородатого мужчины. Монеты древней Ольвии. Особенно интересны монеты-дельфинчики. Их не чеканили, а отливали из меди (слева вверху).
Амфора, поднятая со дна Черного моря (левый нижний угол).
Неподалеку от современного Николаева лежат руины Ольвии, крупнейшего и древнейшего города античного Северного Причерноморья. «Ольвия» означает «Счастливая». Так назвали древние греки поселение, построенное на берегах Днепровско-Бугского лимана в начале VI в. до н. э.
Жители Ольвии занимались ремеслами и торговлей, они отражали нашествия завоевателей и платили дань могущественным царям Скифии. В середине I века до н. э. город полностью разрушили войска гетов, одного. из фракийских племен. Но подобно фениксу, Ольвия вновь возродилась из пепла пожарищ. И лишь в эпоху великого переселения народов, истощив все силы в борьбе с кочевниками, город пал под ударами гуннских полчищ… Спустя полторы тысячи лет его открыли археологи — и вот уже более века ведутся раскопки Ольвии.
Лет пятнадцать назад археологи определили очертания центральной площади Ольвии — агоры. Затем на ее южной стороне нашли контуры какого-то огромного здания, а под ним — подвал. Раскопали остатки колонн, черепки от сосудов, на которых изображены спортивные сюжеты и площадки из каменных плит. Стало ясно, что открыта палестра гимнасия — школьный спортзал. До сих пор о таких гимнасиях было известно лишь из сочинений древних авторов.
Археологи принялись детально изучать гимнасий Ольвии. Они нашли узкий бассейн-ванну, сложенную из плоских плит известняка, тщательно подогнанных друг к другу. Вода шла сюда по водопроводу, сложенному из керамических труб. Трубы, хорошо сохраненные, лежали в специальном канале. Никому из ученых не доводилось находить неповрежденный античный водопровод, со всеми его соединительными кожухами, коленами, обмазкой и ответвлениями!
И еще одна уникальная находка, которой наградила археологов в последние годы земля Ольвии, — так называемый теменос, городская святыня, место, где росла священная роща и стояли главные храмы. Ни в одном древнегреческом городе теменос в первозданном виде не сохранился — его перестраивали, разрушали варвары и т. д. Но ольвийский теменос имел необычную судьбу.
Когда-то ольвийцы решили построить новый теменос. Но переделывать или разрушать старые храмы и алтари они не рискнули. А потому просто-напросто «похоронили» их, засыпав слоем чистейшего лесса. Затем же на этой «лессовой могиле» ольвийцы воздвигли новое святилище. Но его целиком разрушили варварские племена… Старый же теменос, надежно укрытый под слоем лесса, раскопали и реконструировали советские археологи более двух тысяч лет спустя после его «погребения»!
Место которое древние греки выбрали для постройки «Счастливой» Ольвии, самой природой четко делится на две части: верхнюю и нижнюю. Первая расположена на лессовом плато, а вторая — под береговым обрывом, у лимана. Исследователи Ольвии именовали первую «возвышенностью», «горой», «акрополем», «нагорной частью», «верхним городом», а вторую — «низменностью», «подолом», «народной площадью», «прибрежной частью», «нижним городом». Современные археологи называют их «Верхним» и «Нижним» городами, причем названия пишут с прописных букв, как собственные имена.
Уже первые ученые, описывая Ольвию, отмечали, что воды лимана затопили часть Нижнего города. Вот что писал академик П. И. Кеппен еще в начале прошлого века: «Самая пристань без сомнения находилась не в крепости, а вне оной. Жители здешние утверждают, будто бы в верховую погоду, а особливо при северо-западном ветре, когда вода отступает от берега, видим бывает еще мост, у коего некогда приставали корабли; они прибавляют к сему и то, будто бы пристань сия некогда для прочности залита была свинцом».
