Узнав об этом, каган запросил немедленно мира. Мерван потребовал обращения кагана в мусульманство. В противном случае он грозил посадить на хазарский трон своего ставленника. Посол хазар испросил всего три дня сроку, чтобы съездить в ставку кагана и вернуться к Мервану с ответом. Очевидно, каган стоял совсем близко, и при этом отступать ему было некуда. Этим объясняются испуг кагана и его поспешное согласие принять оскорбительное требование Мервана. Он захотел только познакомиться с новой религией. И мусульманские учителя прибыли. Они запретили ему есть свинину и пить вино. Так каган на какое-то время стал мусульманином.
Кувшин «тмутараканского» типа. Глина. Керченский историко-краеведческий музей
После этого Мерван направился назад в Закавказье, захватив громадное количество пленных и богатую добычу. Каган вернулся в приволжскую столицу. Несмотря на несомненную победу арабов, на полный разгром хазар, Хазария не стала вассалом халифата. Арабы, не обладая значительными силами, не захотели остаться в стране, им не понравилась холодная и мрачная северная земля. Через несколько лет каганат вновь окреп.
Амфора – сосуд для перевозки и хранения жидких продуктов. Глина. Керченский историко-краеведческий музей
Хазария сыграла большую роль в истории восточноевропейских стран – она явилась щитом, заслонившим их от арабов, щитом, выдержавшим атаки непобедимых арабских армий, возглавляемых полководцами, перед именами которых трепетали другие народы. Значительна роль каганата и для Византии. Войны с хазарами постоянно оттягивали большие силы арабов от границ империи. Все годы, пока шла война Хазарии и халифата, Византия имела некоторый военный перевес над арабами. Несомненно и то, что империя не раз инспирировала набеги хазар на северные провинции халифата. Для этого использовались самые разнообразные средства. Византийский двор всячески льстил кагану и «ласкал» его. Так, император Лев Исавр в 732 г. женил даже своего сына Константина на сестре кагана. Звали девушку Чичак, что означало «цветок». В крещении она известна как императрица Ирина, а ее сын Лев, царствовавший в 775– 780 гг., получил прозвище Хазар.
Глава 5
Новая география Хазарии
Длительная война с арабами тяжелее всего отразилась на экономике молодого Хазарского государства. Арабы неоднократно, как мы видели, вторгались на его территорию, разоряли и грабили города, жгли поселения, вытаптывали нивы и виноградники, угоняли скот с зимовищ, а население, как правило, забирали в плен и обращали в рабство. Поэтому уже в период войн началось постепенное, но настойчивое переселение алан, болгар и самих хазар на север – на широкие и обильные пастбища волжских, донских и донецких степей. Часть болгарских племен откочевала вместе с аланами в лесостепные районы, а оттуда еще дальше – в Прикамье (очевидно, город Сувар в Волжской Болгарии, который просуществовал до монголо-татарского нашествия, возвели савиры – выходцы из Восточного Предкавказья).
Появление в донских и приазовских степях населения, занимавшегося на Северном Кавказе земледелием, причем развитым, орошаемым земледелием, привело к тому, что донские и приазовские болгары стали активно оседать на землю.
17. Две половинки коробочки-дарохранительницы с изображениями сидящих львов. Бронза. Государственный Эрмитаж
18. Бляхи от пояса с изображением орла, терзающего зайца, и двух орлов с человеческой фигурой в центре. Бронза. Государственный исторический музей
Вот это массовое оседание на землю, переход к новому способу ведения хозяйства – земледелию, а вместе с тем и к ремесленному производству положили начало сложению культуры, названной салтово-маяцкой[29].
Уже сегодня мы можем наметить границы ее распространения: на севере – верховья Донца и Дона, на западе – правобережье Донца и Северное Приазовье, на юге – Восточный Крым и Восточное Приазовье, Кубань и далее до Каспия по предгорьям, на востоке – Каспийское море, левый берег Волги до Саратова и затем – междуречье Волги и Дона.
Хазария в VIII—IХ вв.
Условные обозначения: 1 – границы леса с лесостепью; 2 – хазарские крепости и города VIII—IX вв.; 3 – русские города IX—Х вв.; 4 – путь печенегов по южнорусским степям в конце IX в.; 5 – направления экспансии Хазарского каганата в VIII—IX вв.; 6 – столица Волжской Болгарии; 7 – расстояние от летней ставки кагана на реке В-р-шан до границ личного домена
Культура эта делится на локальные варианты[30], тем не менее для нее характерен ряд общих, объединяющих особенностей:
1) бесфундаментная, «двухщитовая» кладка стен (довольно часто щиты сложены насухо без раствора; в южных вариантах типична кладка «елочкой»);
2) жилища трех основных типов: полуземлянки, юрты, сырцовые на цоколях (первые преобладают в лесостепи, вторые – в степях, третьи – в Приазовье, Крыму);
3) исключительное единство в керамическом комплексе (самая типичная посуда – серая или желтая столовая с лощеной поверхностью: кувшины, кружки, горшочки, пифосы, миски; затем следует кухонная: горшки разных размеров и подвесные котлы с внутренними ручками, украшенные сплошным или зональным линейно-волнистым орнаментом, причем горшки лесостепи, изготовленные с примесью крупной дресвы, тяжелее и массивнее степных, сделанных из глины с примесью легкого речного песка);
4) широкое распространение тарной посуды, особенно амфор (изготавливались они в основном в Крыму и отчасти, видимо, в Подонье), которая не попадала только в Предкавказье (по-видимому, потому, что там была принята другая тара – красноглиняные кувшины, аналогичные закавказским);
5) близость типов бытового инвентаря: сбруи, оружия, украшений (правда, одни и те же формы всех перечисленных категорий вещей были известны во всем кочевом и полукочевом мире Европы и Азии, что, очевидно, следует объяснить общностью экономического развития кочевых обществ той эпохи, но тем не менее особенно близкими являются вещи, принадлежавшие этнически родственным культурам и вариантам культур).
Единство культуры на всей указанной территории свидетельствует, по нашему мнению, о том, что это была культура не столько этническая, сколько государственная. Границы ее распространения совпадают с границами Хазарского каганата, о которых писал каган Иосиф, перечисляя пограничные с каганатом племена, страны и народы.
Вероятно, к середине VIII в. распространился по всей территории каганата и общий язык. Бируни сообщает, что языком алан, живших в Итиле, было смешанное хорезмийско-печенежское наречие. Следовательно, даже ираноязычные аланы восприняли уже тюркский язык основного тюркоязычного населения каганата – болгар и хазар, относящийся, как это установлено советскими тюркологами, к болгаро-печенежской группе тюркских языков. На всем протяжении страны, от лесостепи до Нижнего Дона, широко использовалась единая письменность – руническая, принятая у тюркоязычных народов.
К сожалению, до нас не дошло ни одной более или менее серьезной по содержанию тюркской надписи, подобной знаменитым орхонским надписям на каменных стелах, повествующим о победах и подвигах умерших правителей. Зато отдельные буквы рунического алфавита, а изредка и короткие фразы попадаются на камнях Маяцкого городища и иногда на бытовых вещах, которыми повседневно пользовались жители каганата. В частности, на Маяцком городище в настоящее время прочтены надписи следующего содержания: «Ума и Ангуш наши имена», «Элчи, и Ата-ач, и Бука трое их», а на одном из характерных для кочевников сосудов – на фляжке – было написано: «Кумыс, наливая в это большое отверстие, пей».
Предметы, на которых сделаны надписи, и само их содержание свидетельствуют о широко распространенной среди жителей Хазарии грамотности – грамотой владели простые строители крепости и степные кочевники среднего достатка.
Общие язык и письменность были еще двумя факторами, которые объединяли обитавших на огромной территории жителей каганата в единое целое, воспринимаемое так и их соседями, и ими самими, и всеми странами и государствами, с которыми они сталкивались в походах, на торговых путях, в дипломатических поездках. Этим единым целым было Хазарское государство, население которого, несмотря на разноэтничность, называлось, видимо, хазарами.
Подвески-амулеты со стилизованной фигурой всадника на грифоне. Бронза. Государственный Эрмитаж
Истахри писал, что хазары делятся на белых и черных. Он полагал, что различие между ними чисто внешнее: у черных смуглая кожа, они некрасивы, а белые отличаются необыкновенной красотой. Однако мы знаем, что у всех тюрок такое деление означало прежде всего деление на две социальные категории. Черные хазары были податным, зависимым населением, белые – свободным. Это была родовая и служилая аристократия. Вполне возможно, что Истахри отнюдь не преувеличил и разницу в их внешности. Бедняки, целые дни проводившие в поле или на коне при стаде, чернели от загара, у них, несомненно, более явственно выступала монголоидность, которая не могла казаться красивой арабу. В то же время господствующий класс, из поколения в поколение выбиравший жен среди самых красивых девушек своего рода, а нередко и из пленных – славянок, албанок, грузинок, армянок и т. д., постепенно терял характерные этнические черты, и представители этого класса своей изнеженностью и красотой, вероятно, резко выделялись на фоне черного люда.
