«Ивар, наш король, отважный и победоносный на море и на суше, владычествует над многими народами и ныне пришёл в эту страну со своим войском, чтобы зазимовать здесь вместе со своими людьми. Он приказывает, чтобы ты сейчас же разделил с ним свои потаённые сокровища и наследные владения и чтобы ты стал его вассальным королём, если желаешь остаться в живых, ибо ныне у тебя нет сил, чтобы сопротивляться ему».
Эти знаменитые слова могли быть, а могли и не быть произнесены. Но ответ предсказуем: король решительно отказался. Возможно, Эдмунд понимал, что у него нет возможности немедленно отразить военную угрозу, но считал, что сможет отвлечь данов, пока не удастся собрать войско; но возможно, он просто переоценил свои силы. Так или иначе, отклонить предложение победоносного вождя викингов означало подписать себе смертный приговор. Согласно Аббону, Эдмунд ответил, будто подчинится, только если Ивар станет христианином. Вскоре прославленного короля Восточной Англии выволокут из его палат, и он дорого заплатит за свои требования. Ассер пишет, что воины Эдмунда сражались с войском язычников и король погиб в этой битве со многими своими людьми. Если верить рассказу Аббона, то, скорее, за отказом последовала массовая казнь. В любом случае, 26 ноября 869 г. Эдмунд был убит и взамен места в англосаксонской истории получил место в вечности как один из самых почитаемых английских святых. Жестокая легенда, по которой его мучили, били и превратили в мишень для стрел, таит в себе неодолимую притягательность для долгой меланхолической памяти христианских верующих[30]. Утверждается также, что голова короля, которую беспощадно отрубили и выбросили, заговорила с теми, кто пришёл искать её в лесах, и направляла их поиски. То была мечта агиографа. Монастырь Бери-Сент-Эдмундс, в котором хранились мощи святого, стал в последующие века одним из самых крупных и известных в Англии, но важнее всего в тот момент было то, что даны осознали свою ошибку[31]. Не позднее, чем через поколение, в Восточной Англии начали чеканить монету в честь Эдмунда, святого, созданного жестокими руками их собственных сородичей. Убийство Эдмунда отмечает поворотный момент в поведении скандинавов по отношению к их политическим противникам. Насилие и казни не всегда давали желаемые результаты[32].
Появление в 870-е гг. в Восточной Англии монет с англосаксонскими именами Этельред и Освальд может означать, что после Эдмунда корона Восточной Англии перешла к неким англосаксонским правителям. Но тот факт, что викингское войско по-прежнему стояло лагерем в восточном королевстве, говорит о том, что они, скорее всего, были ставленниками Ивара или, по крайней мере, были готовы, в отличие от Эдмунда, принять его требования.
Однако здесь мы сталкиваемся с первой крупной проблемой в воссоздании событий 869–870 гг. Хронист Этельверд, чьи свидетельства, как правило, достоверны — или, по крайней мере, кажутся правдоподобными, — сообщает, что Ивар умер в том же году, когда был убит Эдмунд. И всё же при изучении более широкого круга источников обнаруживается нечто совершенно иное и более заманчивое. Создаётся впечатление, что «огромное войско» викингов разделилось. Ивар появляется в ирландских анналах за 870 г., где говорится, что он вместе с Олавом, представителем дублинских викингов, сражался в окрестностях Думбартона против пиктов. Это упоминание о военных кампаниях Ивара на севере отсылает нас к истокам ситуации, занимавшей умы англосаксонских королей в X в. Тесные связи между викингским Йорком, викингским Дублином и дружественным или подчинённым Думбартоном в Стратклайде доставят неприятности королю Этельстану (924–939), внуку Альфреда, и, в конце концов, приведут к битве, воспетой в песне как одна из величайших битв в английской истории. Но в данный момент, зимой 869 г., возможно, уменьшившееся, но всё ещё значительное викингское войско стояло в Восточной Англии, и его предводитель Хальфдан, другой сын Рагнара, обдумывал следующий шаг. С исчезновением со страниц истории Ивара и готовясь рассказывать о новой военной кампании, хронисты называют новые имена. Какова будет судьба этих персонажей и каковы их цели, станет ясно очень скоро. Король Мерсии Бургред, узнав, в каком направлении двинулись даны, вероятно, опять вздохнул с облегчением. То ли благодаря соглашению в Ноттингеме или благодаря простой удаче, гроза вновь обошла стороной его королевство. Хальфдан и ещё один предводитель викингов по имени Багсег нанесли удар не по Мерсии, а по соседнему королевству, хранившему, как они знали, ещё немало ценных сокровищ под властью короля, ещё не прошедшего испытание скандинавскими мечами. Датчане избрали Уэссекс. Пробил час короля Этельреда и его юного брата.
870 г. Нападение на Уэссекс
Ридинг
Намерения «огромного войска» стали понятны лишь осенью 870 г. Тогда «ненавистной памяти» даны (как писал Ассер) покинули Восточную Англию и отправились прямо в королевское поместье Ридинг, в Беркшире, стремясь занять стратегическую выгодную позицию в Уэссексе — во многом так же, как это было сделано в Мерсии в Ноттингеме. Викингские корабли также подошли по Темзе к Ридингу. То обстоятельство, что Ридинг был королевским поместьем и располагался в плодородных и процветающих землях, рядом с несколькими богатыми монастырями, также, вероятно, сыграло свою роль.
Беркшир находился под властью уэссекских королей не так давно; предполагается, что эти земли, являвшиеся в течение столетий предметом соперничества между Мерсией и Уэссексом, окончательно вошли в состав Уэссекса только на рубеже 840–850-х гг. в результате союза между Бургредом и Этельвульфом. Однако, решив напасть на королевское поместье, даны рассчитывали, помимо элемента внезапности, ещё и на практические выгоды. В Ридинг свезли припасы, собранные королевскими герефами в счёт продуктовой подати, полагавшейся королю. Эта подать поставлялась в основном в виде живого скота и большого количества зимних запасов. В англосаксонской истории ещё не наступило время, когда натуральный продукт был заменён денежными выплатами. Захватив поместье и возведя собственные укрепления, даны не только обеспечили себе хорошее убежище на зиму, но и лишили Этельреда какой-то части его ресурсов.
Битва при Инглфилде. Воскресенье, 31 декабря 870 г.
Южнее поместья Ридинг сливаются две реки — Темза и Кеннет. Викинги использовали их как естественные укрепления, а вдоль третьей стороны треугольника возвели земляной вал, вероятно, обнеся его сверху деревянным частоколом. Историки, исследовавшие топографию Беркшира, определили, что ров, именуемый Пламмери Дитч, который в 1816 г. всё ещё наполнялся водой, представляет собой остатки укреплений, тянувшихся от одной реки до другой. Предположительная длина укреплений составляет около 800 ярдов, и если эта идентификация верна, внутри «треугольника» могли спокойно разместиться более 1000 человек.
Точно зная, что ни один христианский король не нападёт на них в течение двенадцати рождественских дней, даны начали строительные работы и даже решились отправить большой отряд в обычный грабительский рейд. Но планы двух ярлов, уверенно продвигавшихся со своими людьми через земли Беркшира, были нарушены. Не все в то Рождество предпочли закрыть глаза на угрозу, исходившую из Ридинга.
Всего через три дня после прибытия данов в Ридинг, пока его родичи трудились над новыми укреплениями, ярл Сидрок вёл свой отряд по берегу Кеннета, вдоль северной опушки большого Виндзорского леса, и вскоре добрался до места, которое местные жители назвали «поле англов», или Инглфилд.
Ярл отъехал примерно на 10 миль от Ридинга в западном направлении и едва ли был готов к тому, что небольшая дружина Этельвульфа, элдормена Беркшира (который уже упрочил свою репутацию, неожиданно напав на Велунда после того, как тот сжёг Винчестер), обрушится на него и его людей на заснеженном поле в канун Нового года. Этельвульф, безусловно, заслужил славу одарённого стратега и военачальника.
Последовавшая схватка была яростной и жёсткой (как пишут о ней и о многих других хронисты), но засада Этельвульфа оказалась успешной: она принесла гибель ярлу Сидроку и другому ярлу-предводителю. Основным силам данов в Ридинге трудно было смириться с известием о потерях. Когда уцелевшие викинги, бежавшие с Инглфилда после гибели своих вождей, в беспорядке вернулись в лагерь, Багсег и Хальфдан осознали размер катастрофы. Ничего подобного с ними прежде не происходило. Это было лишь единичное поражение, но не ошиблись ли они с выбором королевства? Разве не уэссексцы под властью своего короля, тоже Этельвульфа, в 850-е гг. неоднократно давали отпор их соотечественникам в предыдущих походах? Два ярла из войска Хальфдана погибли, потерпев разгромное поражение от противников, которые, по его расчётам, должны были испугаться. Руки данов, трудившихся над постройкой вала и частокола в Ридинге, замелькали быстрее.
