Английскому профессору доктору Джонесу и его команде, для того чтобы противопоставить что-то немецкому радару, надо было узнать, сколько мегагерц имеют частоты нового аппарата. Но ни один из истребителей люфтваффе, оснащенных SN-2, не попадал еще в руки союзников. Да и к тому же у этих истребителей был строгий приказ воевать только над территорией рейха.
Но вышло так, что, сбившись с пути (самолет летел с выключенной рацией), этот «Мессершмит» сел в Швейцарии на аэродром Дюбендорф. Этой же ночью швейцарские власти передали данные о приземлившихся летчиках немецкому военному атташе в Швейцарии, который, в свою очередь, информировал об этом Геринга. Рейхсмаршал тотчас же связался с Гитлером. Фюрер нашел самое простое решение: он приказал рейхсфюреру СС Гиммлеру ликвидировать трех незадачливых летчиков. Когда Геринг узнал о том, что Гиммлер готовит ликвидаторов для его летчиков, он отправился к Гитлеру и потребовал судебного разбирательства для всех троих и заявил, что «не позволит пристрелить своих летчиков в нейтральной стране».
Уже 29 апреля в квартиры, где проживали члены экипажа «Мессершмита», наведалось гестапо. После тщательного обыска и изъятия всевозможных фотографий и корреспонденции квартиры были опечатаны, а члены семей летчиков отправлены в тюрьму.
К этому делу решено было подключить и оберштурмбаннфюрера СС Отто Скорцени, прославившегося на ниве освобождения из плена Муссолини. Ему было поручено: первое, выяснить, была ли посадка в Швейцарии действительно вынужденной, а не попыткой к побегу, и, второе, разработать план как можно более быстрого возврата секретных радаров с самолета в Германию или же их уничтожения. Приказ на проведение операции по поручению Гитлера отдал Гиммлер. Скорцени срочно вылетел на курьерском самолете в Берхтесгаден, чтобы изложить там свои соображения по поводу предстоящей операции. Свой план Скорцени составлял вместе с Вальтером Шелленбергом.
Швейцарские власти быстро разобрались, какую ценность представляет собой попавший к ним немецкий самолет, но вели пока свою игру и не спешили уведомлять об этом ни англичан, ни американцев.
В ночь с 28 на 29 апреля 1944 года над портом английского Плимута появилась 101 машина 9-го воздушного корпуса.
«Дорнье-217К» из 3-й группы 100-й эскадрильи атаковали один из военных кораблей планирующими бомбами, но безуспешно. Два немецких бомбардировщика были сбиты британской ПВО.
В начале мая 1944 года тактическая авиация союзников приступила к тактическим налетам на железнодорожные и пешеходные мосты через Сену южнее Парижа и от Иль-де-Франс до Па-де-Кале. Эти бомбардировки также существенно влияли на изоляцию Па-де-Кале, как и на Нормандию, и ничто не выдавало намерений союзников начать высадку.
Вторая неделя мая прошла под знаком реализации принятого в январе 1943 года в Касабланке решения о «решающем ослаблении немецкой военной экономики». С 12 мая ВВС США начали планомерное разрушение предприятий по изготовлению синтетического горючего. В этот и последующие дни было уничтожено 60 процентов предприятий в Мерзебурге, 50 процентов в Бёлау, а заводы в Трёглитце и Брюксе под Прагой уничтожены полностью.
Министр вооружения Шпеер: «В эти дни была решена судьба технической составляющей войны. До этого, несмотря на растущие потери, еще удавалось производить столько вооружения, сколько требовалось вермахту. После налета 935 бомбардировщиков 8-го американского воздушного флота на заводы по производству горючего в Центре и на востоке Германии началась новая эпоха в воздушной войне, что означало конец немецкого вооружения».
В то время как экипаж «Мессершмита-110» с секретной аппаратурой находился в «вынужденном отпуске» в Швейцарии, за кулисами политической сцены шли непрекращающиеся политические дискуссии о том, как, не затрагивая щекотливые правила нейтралитета, решить эту обременительную проблему. Время поджимало, и его практически не осталось, когда стало известно, что Гитлер планирует то ли авианалет, то ли высадку десанта на аэродром Дюбендорф, чтобы уничтожить ценную машину до того, как ее тайна станет известна союзникам. Но ни в Берлине, ни где-либо еще и не подозревали, что швейцарцы уже на следующий день после посадки демонтировали все важные части спецаппаратуры и отправили их на хранение в строго охраняемый подземный армейский склад «до тех пор, пока ситуация не прояснится».
12 мая 1944 года в военном департаменте в Берне состоялось совещание, на котором присутствовали генерал Гуизан, полковник Ринер, командующий военной авиацией и ПВО полковник Массой, шеф разведки подполковник Барбей, майор Примаульт и специально прибывший из Берлина военный атташе Швейцарии в Германии майор Петер Брукхард. Предметом сбора стало обсуждение личных предложений Гитлера и Геринга, которые в Швейцарию привез спецуполномоченный рейхсмаршала ротмистр Эгген. Суть их была такова: за возврат севшего в Дюбендорфе «Мессершмита-110» С9 + EN Германия была тотчас же готова передать Швейцарии 6 самолетов «Мессершмит-109G» и еще 6 таких же самолетов спустя неделю. Ротмистр Эгген надеялся получить ответ в течение двух дней.
Сложность ситуаций была ясна каждому из собравшихся. Если Германия начнет бомбить аэродром Дюбендорф или высадит на него десант, то это будет означать войну с гитлеровской Германией, со всеми вытекающими последствиями!
Еще вечером 12 мая майор Брукман проинформировал ротмистра Эггена, что возврат «Мессершмита» маловероятен. Тогда Эгген, обладающий полученными от Геринга спецполномочиями, предложил полностью уничтожить машину со всем оборудованием. В случае согласия с этим правительства Швейцарии рейхсмаршал Геринг должен был тотчас же начать передачу 12 «Мессершмитов-109О» швейцарской стороне. 6 машин из этого числа будут переданы уже в день взрыва, а остальные в течение трех недель.
Вечером 17 мая 1944 года на аэродром Дюбендорф прибыли командующий военной авиацией полковник Ринер, руководитель военно-технического отдела полковник фон Ваттенвил и сопровождающие их офицеры штаба. Прибыл также и ротмистр Эгген, с которым был специально прилетевший из Германии взрывотехник Бранд. Незадолго перед этим швейцарцы привез ли с армейского склада демонтированный радар SN-2 и установили его на прежнее место в ночном истребителе. После того как машина была вывезена из ангара, ее внутреннее содержимое осмотрел Эгген. Теперь практически новенький «Мессершмит-110» мог отправляться в свой последний «полет». На буксире его оттащили в дальний угол аэродрома, где Бранд с помощью местных саперов заминировал машину и взорвал ее. Груда искореженного металла и пара подписанных актов о выполнении операции — все, что осталось от аферы «Мессершмит-110».
Тем временем три интернированных летчика «Мессершмита» и понятия не имели о том, что происходило в Берне и в Дюбендорфе. Обер-фельдфебель Мале: «После того как наш «отдых» наконец-то закончился, нас без всякой огласки, в штатском доставили на вокзал, который, к нашему великому удивлению, был забит немцами, пришедшими с цветами и музыкой проводить нас, как героев. Были также и генконсул, и военный атташе. На немецкой стороне нас встретила пара партийных бонз, был и гауляйтер. Поезд, который вез нас в Берлин, уже набрал курьерскую скорость, когда в наше купе вошел майор люфтваффе с двумя унтер-офицерами: «Вы экипаж Йонена? Ведите себя спокойно!» Затем они сели рядом и всю дорогу не сводили с нас глаз. И только после Белитца, неподалеку от Берлина, мы поступили в распоряжение командующего ночными истребителями генерала Шмида и наконец-то узнали всю правду о том, что случилось с нашими семьями и что нам самим еще предстоит. Целых три дня нас по одному допрашивали в специально созванном для этого военном суде, пока, наконец, не выяснились все детали нашего дела… 22 мая мы приземлились в родной части в Хагенау. На взлетном поле собралась вся эскадрилья, чтобы поприветствовать своих «блудных сынов». Их радость стала еще большей, когда они узнали, что мы привезли с собой тысячу настоящих швейцарских сигарет. На этом наши приключения закончились».
В четверг, 25 мая 1944 года, Дрвар, небольшое селение в Боснии, стало местом проведения операции «Ход конем», цель которой было пленение маршала Иосипа Броз Тито, главнокомандующего Югославской освободительной армией, который со времени оккупации немцами Балкан стал для них нескончаемой головной болью. В этот день ничего не подозревающий Тито справлял свою 52-ю годовщину рождения. Эта тщательно спланированная операция стала первой неудачной работой немецких десантников.
Немецкие войска, которые должны были высадиться над Дрваром двумя волнами, состояли из 500-го парашютного батальона СС, усиленного частью 1-го хорватского воздушного полка «Бенеш» (40 человек) и группой «Савадил». Командовал операцией командир парашютного батальона гауптштурм-фюрер СС Рюбка.
