Но использовать эффект внезапности в полной мере не смогли даже пруссаки, которые около 12 утра 20 апреля (2 мая) первыми атаковали дивизию генерала Ж. Суама у деревень Кайя, Рана, Кляйн‑Гершен и Гросс‑Гершен. Французы были застигнуты врасплох, пришли на некоторое время в расстройство, однако затем быстро оправились и приняли бой. Слишком мало сил союзников принимало участие в первых атаках и ими слабо использовалась кавалерия, которой почти не было в наполеоновских войсках. Вскоре Ней прискакал к своим войскам, а Наполеон, удивленный подобным развитием событий и правильно оценив ситуацию, спешно развернул движение гвардии и корпусов в южном направлении к Лютцену, за исключением одной дивизии, которая должна была взять Лейпциг. Обе стороны, последовательно, по мере прибытия войск, вводили их в дело. Основные события сражения происходили в центре позиции, где яростные бои развернулись за обладание деревнями Кайя, Рана, Кляйн‑Гершен и Гросс‑Гершен. Неоднократно они переходили из рук в руки, чтобы вернуть утраченные позиции, одна контратака противников сменяла другую.
Почти с самого начала сражения у союзников на поле боя находились российский император и прусский король и лично наблюдали за ходом битвы. Это в немалой степени стесняло и осложняло положение нового главнокомандующего Витгенштейна. Именно по указанию Александра I, без совета с главнокомандующим, был задержан ввод в дело гренадерского корпуса после первой атаки Блюхера, т. е. не использован благоприятный момент для прорыва неприятельской линии в самом начале сражения. Правда, например, участник Лютценского сражения С. Г. Волконский считал, что император в тот день «оставлял полную свободу действовать главнокомандующему без какого либо собственного, личного с его стороны, вмешательства, но что государь везде делил опасность боя. Весьма хладнокровно разъезжал под стрельбою неприятеля» (482) .
После 14 часов к своим войскам прибыл Наполеон, и это, как обычно, вдохновило французов, а их атаки сделались еще яростнее. К 17 часам противные стороны уже сконцентрировали свои главные силы на Лютценской равнине. Численное преимущество к этому времени уже было на стороне французов: у Наполеона – примерно 100 тыс., у Витгенштейна – менее 75 тыс. бойцов. Союзников удалось потеснить на левом фланге (южнее д. Штарзидель), где оказалась только одна конница генерала Ф.Ф. Винцингероде, и на правом фланге (у д. Айсдорф и Китцен). По свидетельству адъютанта генерала А.П. Ермолова М.М. Муромцева, «при Люцене у нас была огромная кавалерия, которую граф Витгенштейн не умел употребить, и она стояла без дела» (483) . Для отбития деревень в центре позиции после 18 часов Наполеоном была брошена в бой гвардейская пехота, построенная в четыре колонны. Эта атака, поддержанная другими частями, привела к успеху, союзники вынуждены были отойти, у них оставалась лишь д. Гросс‑Гершен. С наступлением темноты в 19 часов битва закончилась.
Союзники потеряли в тот день 11–12 тыс. человек, французы – от 15 до 20 тыс. выбывших из строя. Победители за победу заплатили больше, чем побежденные. Вечером Витгенштейн, не взявший на себя смелость принятия решений, собрал военный совет, где большинство высказалось за отступление, хотя были и мнения продолжить сражение на следующий день. Союзники не предполагали, что у Наполеона будет столь внушительное численное преимущество, кроме того, стало известно о сдаче Лейпцига. Противник мог перерезать путь отступления союзников на р. Эльстер. Витгенштейн доложил мнение генералов Александру I, и, получив согласие, ночью начал отвод войск за Эльстер двумя колоннами, двигавшимися на Дрезден и Мейсен под прикрытием арьергарда под командованием генерала М.А. Милорадовича. Наполеон же не имел кавалерии, чтобы организовать эффективное преследование союзников. Он даже долго не мог узнать в каком направлении они отходят, поскольку отступление осуществлялось под плотной завесой казачьих полков.
Как водится, обе стороны объявили о своей победе. На основании победной реляции Витгенштейн был награжден орденом Св. Андрея Первозванного, а Блюхер получил орден Св. Георгия 2‑го класса. Награды, что и говорить, немалые. Если же объективно рассматривать все обстоятельства и последствия сражения, то, конечно, лавры победителя принадлежали Наполеону, но эта победа имела очень уж невнятный и нерешительный характер. Да и много дивидендов получить в результате такой победы не удалось. Стало ясно, что союзники могут почти на равных сражаться со своим грозным противником, и они уже многому научились. Русские войска лишний раз проявили стойкость, а пруссаки доказали, что их армию уже нельзя сравнивать с временами Йены и Ауэрштедта. Да, французы поддержали свой упавший военный престиж после 1812 г. Но французский император не смог добиться полной победы и решить стоявшие перед ним основные задачи. Бесспорно, для союзников результаты были не благоприятны, так как в Германии затормозилось развертывание антифранцузского движения. Временно Наполеону удалось покончить с колебаниями мелких германских государств и восстановить прежнее влияние на государства Рейнской конфедерации, в частности, Саксония вновь вступила в военный альянс с французами.
Но в то же время Австрия активно продолжала переговоры с союзниками и дала им обещание вступить в войну, если Наполеон не пойдет на заключение мира. Австрийцы предложили 3(15) мая созвать общий конгресс в Праге, но сам французский император предпочел договариваться с Александром I, для чего отправил к нему А. Коленкура. Но французского посланца даже не пропустили через аванпосты, а российский император не принял его и объявил через К.В. Нессельроде, что согласен вступить в переговоры только при посредничестве Австрии. Но попытки мирных переговоров не прекратили военных действий.
Шесть дней авангард Милорадовича успешно прикрывал отступление союзников (за свои действия был возведен в графское достоинство российской империи), и Наполеон не смог извлечь больших выгод от преследования войск Витгенштейна. Он надеялся, что пруссаки отделятся от русских для защиты своей столицы, поэтому, исходя из этого предположения, первоначально отправил под началом Нея три корпуса (около 40–50 тыс. человек) в район Торгау, а затем к Лукау, одновременно с созданием угрозы прусской столице (это направление защищал слабый прусский корпус генерала Ф.В. Бюлова, отступавший к Берлину) они совершали обходной маневр против правого фланга главной армии союзников. Сам же Наполеон с оставшимися корпусами пошел вслед за Витгенштейном и 26 апреля (8 мая) занял Дрезден. Здесь он провел реорганизацию двух армий в одну под собственным командованием (свыше 200 тыс. человек), а вице‑короля Э. Богарне заблаговременно отправил в Италию для создания армии, готовой противостоять ненадежной Австрии.
Союзники же, переправившись через Эльбу остановились на заранее избранной и укрепленной позиции позади г. Баутцена. Союзное командование предпочло оставаться вблизи австрийской границы (к ней фактически примыкал левый фланг их позиции), маневрировать, и тем самым оказывать давление на Австрию с целью ее присоединения к коалиции. Кроме того, это местоположение давало возможность прикрыть им дорогу на Бреслау, важную коммуникацию, соединявшую их с герцогством Варшавским, где находились русские тылы и резервы. В случае же движения основных сил Наполеона к Берлину войска союзников могли нанести удар против его правого фланга, лишь в случае прямого наступления противника от Дрездена решено было вступить в сражение. Ведь у Баутцена оказались собраны и войска, не участвовавшие в Лютценском сражении, – генералов Ф.Г.Ф. Клейста, М.А. Милорадовича, М.Б. Барклая де Толли. Последний привел сюда 3‑ю Западную армию после окончания успешной осады и сдачи французами крепости Торн 6(18) апреля. В целом союзникам было необходимо выиграть время для продолжавшегося формирования прусских частей, а также показать Европе, что их армия не потеряла способности к активной борьбе.
Союзное командование решило дать оборонительное сражение. Но легкие отряды сообщили о движении больших неприятельских колонн на правом фланге. 7(19) мая войска Барклая де Толли (подкрепленные гренадерским корпусом генерала Н.Н. Раевского), совершившие ночной марш из лагеря под Бауценом, атаковали под Кенигсватою беспечно стоявшую итальянскую дивизию генерала Л.Пейри (8500 человек), высланную для обеспечения маневра корпусов Нея. Результатом этой неожиданной атаки стал полный разгром итальянцев: потеряли только убитыми и раненными более 2 тыс. человек, а в плен попало 750 солдат (484) . За это удачное дело Барклай был награжден высшим орденом империи орденом Св. Андрея Первозванного, а прусский король Фридрих‑Вильгельм III пожаловал ему орден Черного орла. Менее успешно действовал прусский корпус генерала Г. Йорка, направленный в аналогичную экспедицию, он встретил у Вейссинга корпус Ж.А. Лористона и выдержал упорный бой и с уроном (около 2 тыс. человек) вынужден был отступить.
