63
Характерны названия этих все более усложняющихся этапов игры: первый — «по колено в смерти» или «одной ногой в гробу» (knee-deep in dead), второй — «врата ада» (the shores of hell), третий — «преисподняя» (inferno), четвертый — «поглощение твоего тела» (thy flesh consumed)».
Олеся Николаева пишет: «Реальность (отсутствие реальности), замещенная виртуальностью, то есть чистой мнимостью, принимает очертания антимира, который осознается агентом Сети как некое Присутствие. Само понятие «виртуальная реальность» в Японии определено как «Интимное Присутствие». Это «присутствие», однако, мыслится там, где на самом деле, в смысле субстанциональном, ничего нет, где располагается мир теней и небытия: смерти. Без сомнения, этот инфернальный мир населяют демоны».
До чего же наивны — порой считающиеся серьезными учеными — исследователи некоторых специфических аспектов фольклора. Вот академик Н.И. Толстой подчеркивает важность классификации заговоров и заклинаний: «Результаты эти… могут быть использованы в качестве исходного материала для последующих операций — для внутренней реконструкции славянской духовной культуры» [143]. Такая реконструкция — это возобновление практики разговора с бесами. Понимает это академик или нет? Рано или поздно, завершив «реконструкцию», пытливый исследователь захочет применить заклинание на практике. А желание, проявление свободной воли, направленной в ад (даже по незнанию), — это как раз то, что и нужно рогатому. В смертельной опасности оказывается тогда душа такого ученого. Ему ведь неведомо, что в арсенале демона — какое угодно количество чаще всего бессмысленной абракадабры, а вот желающих ее произнести с определенной целью, целью контакта, бесу всегда не хватает. И вот исследователь записывает за бабушками и шаманами… А те в обычном состоянии даже и воспроизвести всю жизнь повторяемые тексты не могут, только в трансе. Это ни о чем не говорит этнографу? А не задумывается ли он, выискивая передаваемые из поколения в поколение тексты, откуда взялся самый первый из них? И не удивляется ли, когда новые такие тексты рождаются у него на глазах. Вот он записывает за женщиной-шаманом: «А иногда бывает такое, что я пишу… Я получаю какое-то сообщение, то есть я пишу на бумаге иероглифы, а потом сама для себя их прочитываю — то есть я… сама для себя знаю, что там написано.
— Пишите вы это в особом состоянии, когда рука как бы произвольно делает это сама?
— Да, рука произвольно пишет…»
В психиатрии автописьмо называется синдромом Кандинского — Клерамбо. А в православной традиции — симптомом забесовления.
Недавнее самоубийство Юрия С. потрясло всех, кто знал этого пятнадцатилетнего подростка. Как записано в проведенной посмертно психолого-психиатрической экспертизе, он «в 15 часов на 765 км перегона Ратомка — Ждановичи был смертельно травмирован проходящим электропоездом». Машинисты отмечают, что увидели «сидящего на откосе парня. При приближении поезда он внезапно бросился на правую нитку рельсов и обхватил ее руками, положив голову на рельс. На подаваемые сигналы не реагировал…».
Из материалов экспертизы: «Наиболее важным моментом представляется резкое изменение характера за последний год жизни. Нестабильность все нарастала, перепады настроения становились более выраженными. Круг интересов, общения сместился, сузился… Изменилась социальная окрашенность увлечений: стал предпочитать более тяжелую музыку, увлекался сатанизмом».
О происхождении такого замысла весьма емко написал в романе «Шестой час» современник революции писатель Борис Садовский:
«Исакер и Шоколад закусывают вдвоем в бывшем губернаторском кабинете.
— Выпьем, Оська.
— Выпьем, Мунька. Такие-то дела…
— Выпьем. Да, семьдесят лет ровно шел процесс. Мадзини, Бакунин, Гарибальди, Герцен — все на нас работали. Теперь каюк. Русская интеллигенция все сгноила. Дворянство — тю! — нет его, а мужичье как бараны, побей Бог!
— Только боюсь я, Мунька, что с православной верой потруднее будет справиться, чем с царем.
— Дудочки! Церковь без царя нуль. Она им одним держалась. Культ вымрет через несколько лет.
— Скоро.
— Из такого народа! Да их, скотов, заставить можно опять Перуну лбом стукать…»
Так что выбор такой: быть либо с пророком Даниилом, либо — с «орлом синагоги» Маймонидом.
Кстати, каббалистическое «управление стихиями», основанное на использовании «имен бога и ангелов», имеет особенно мрачное происхождение.«…мы имеем свидетельство чрезвычайно авторитетного учителя Рев Лакишативериадской школы (начало III века по P. X.), что «имена ангелов» возникли у евреев не самобытно, а заимствованы в Вавилоне» [140]. В этой связи Лев Тихомиров писал, что важно «чисто научным путем разработать значение «жертвы» в учении каббалы, не непременно «человеческой», а вообще жертвы. Дело в том, что при несомненном обилии языческих источников каббалы «жертва» должна в ней иметь большое значение».
Наличие определенного количества колотых или иных ран, отрезанная голова или другие леденящие душу подробности — лишь особенности того или иного культа. Не они — главный признак того, ритуальное ли это преступление.
«Люди, которых чрезмерно волнует словосочетание «ритуальное убийство», называют каждое такое преступление проявлением «обычной жестокости». Они говорят о несоответствии содеянного «классическим требованиям» черной мессы, — замечает полковник МВД А. Хвыля-Олинтер. — Однако против такой позиции свидетельствует не кто иной, как сам Алистер Кроули. В Москве теперь свободно продается его двухтомник, где «мэтр Тэон» прямо пишет: в зависимости от магических целей ритуальным может быть закалывание, утопление, обезглавливание, раздавливание, отравление, сожжение… Намекается и на поедание трепещущих органов только что убитого человека».
Однако так ли уж существенно, ритуальное убийство перед нами или «обычное»? А разве не важны подлинные мотивы преступлений? И сколько из них не раскрыто только потому, что следствие шло по ложному пути!
Соседство символично. Вот что пишет об этой корпорации Олег Платонов: «…1 марта 1990 года на одном из шоу американского телеведущего Фила Донахью выступили руководители корпорации «Проктер энд Гэмбл». Они сообщили телезрителям, что являются последователями церкви сатаны и отчисляют на ее поддержку часть своей прибыли.
На вопрос Донахью, а не боятся ли руководители корпорации таким признанием повредить своему бизнесу, сатанисты ответили: «В Соединенных Штатах нет столько христиан, чтобы причинить нам вред…»
Типичный пользователь Интернета — «комплексующий», замкнутый подросток с неразвитой речью. Ему неуютно в реальном міре, трудно общаться со сверстниками. Комфортная виртуальная реальность, в которой он смел и раскован, заменяет для него подлинную. (Американские психиатры предложили специальный термин, обозначающий зависимость от Интернета. Эта страсть, как более сильный наркотик, иногда даже вытесняет алкоголизм.) Постепенно у адепта Интернета крепнет ненависть ко всему живому. Такое мироощущение сродни манихейству. В наши дни оно нередко приводит к разрушительному сатанизму. (Э. Фромм определял деструктивность как форму «непрожитой жизни».)
Компьютерная виртуальность действительно имеет магическую связь с реальностью. «Недавно милиции Санкт-Петербурга удалось задержать сексуального маньяка Эдуарда Шемякова. Во время следствия выяснилось, что преступник «двинулся» от компьютера. Он сутками сидел перед тускло мерцающим монитором и с наслаждением путешествовал по электронным страницам. Самый любимый сайт — порнографический. Здесь виртуально запросто можно было познакомиться с шикарными девочками, с которыми реализовались самые смелые фантазии. Компьютерный психоз не мог не сказаться на физическом состоянии. Виртуальные созерцания обнаженных красоток привели к прогрессирующей импотенции. Нормальная половая жизнь становилась все более недоступной. И Шемякова постепенно охватывало бешенство по отношению к женщинам. Об этом свидетельствует дневник людоеда, попавший в руки оперативников. В конце концов его ненависть достигла такого апогея, что он был готов не просто убивать девушек и насиловать трупы, но и съедать плоть невинных жертв». (См. справочник «Новые религиозные организации России деструктивного и нео-языческого характера». Т.І. М., 1999.)
Пресса сообщала об участии отечественных специалистов в создании «электронного суккуба». По фотографии, заложеннойв компьютерный сканер, система создает на экране объемную модель «объекта» и в дальнейшем воспроизводит полную имитацию полового акта с ним. Инфернальные суккубы могут отдыхать! Нашему современнику сподручнее совокупляться не с бесом, а с компьютером.
