Офицер может быть воспитан только в военном училище, при условии, что дома, в школе, и даже на улице (не всегда там плохое воспитание, зависит от того, в какую компанию попадёт парень), ему был привит патриотизм и любовь к Армии. В военном училище всё это закрепляется и воспитывается чувство войскового товарищества и взаимопомощи, то, что не воспитывается не где более. И как я уже говорил ранее, случайные люди, испугавшись трудностей, уходят. Всё по Дарвину, остаются самые крепкие духом и телом.
Кроме пяти органов чувств, данных нам природой, у офицера обязательно должно быть шестое чувство — чувство ответственности. Есть оно, есть офицер, нет его, нет и офицера.
«Быть человеком — это чувствовать свою ответственность».
А. Сент-Экзюпери.
Ну и, на мой взгляд, совершенно не правильная практика, когда форма одежды военнослужащего Армии, в том числе и офицера, практически не отличается от формы других ведомств, например пожарников и внутренних войск. Я несколько не умоляю необходимости и важности для государства этих частей и подразделений. Но считаю неправильным, когда определить, кто есть, кто могут только профессионалы. Когда персонал исправительных учреждений одет в камуфлированную форму. Они что под божьих коровок маскируются?
Ну и в заключение, чтобы у вас не сложилось впечатление, что я весь такой белый и пушистый. Скажу, конечно, у меня было много ошибок, были случаи, которые стыдно вспоминать, и груз их давит на меня и сегодня. Но я не собираюсь вытаскивать на ваш суд своё грязное бельё, и тем, кто это делает, я не верю. Считаю, что это не покаяние, а попытка как-то заявить о себе. Я надеюсь, что хорошего людям, и главное Отечеству, сделал больше, и уверен, что подлость во мне не живёт.
Спасибо судьбе за мою судьбу.
20.02.2006 года
Сергей ХарламовМосква, декабрь 2006 года.
Всегда гордился тем, что среди моих сослуживцев по 15 отдельной бригаде специального назначения (ОБРСПН), которая во времена Советского Союза дислоцировалась в городе Чирчик Ташкентской области, был Игорь Юрьевич Стодеревский. Он импонировал мне да и многим спецназовцам Чирчикской бригады тем, что, будучи человеком весьма неординарным, он душой болел за любое порученное ему дело, даже самое незначительное, самое маленькое. При этом Игорь всегда делал его с огромным энтузиазмом и ответственностью. И, прежде всего, это касалось его службы в спецназе.
Как настоящий спецназовец, Игорь всецело посвящал себя подготовке к безусловному выполнению учебных и боевых задач, которые может поставить Командование. В таком же духе он воспитывал своих подчиненных, солдат и сержантов, когда был командиром группы, а затем и офицеров-спецназовцев, когда командовал ротой и отрядом спецназ в 15 ОБРСПН. Среди множества достойных офицеров Чирчикской бригады, И.Ю. Стодеревский отличался тем что, занимая ту или иную должность, он основные свои усилия направлял на совершенствование боевого мастерства своих подчиненных и всегда добивался необходимого результата, за что снискал искреннее уважение, как у солдат, так и у офицеров бригады.
Судьба распорядилась так, что, когда в 1974 году, после окончания разведывательного факультета Киевского высшего общевойскового командного училища, я, вместе со своими сокурсниками, пришел служить в Чирчикскую ОБРСПН, Игорь Стодеревский уже стал заслуженным спецназовцем, а за успехи в боевой и политической подготовке был награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени. Так что он являлся одним из тех, на кого нам, молодым офицерам, нужно было равняться, у кого надо было учиться реальному, а не показному спецназовскому мастерству.
Большинству из спецназовцев нашей бригады особенно импонировало также и то, что Игорь, всегда сосредотачивался на главном в своей служебной деятельности, не распыляясь по мелочам. Отдавая всего себя, подчиненному личному составу, он совершенно не заботился о том, чтобы поднять свой личный авторитет в глазах начальства или каким-то образом выслужиться, чем некоторые у нас все-таки грешили. Когда у нас выпадали редкие минуты общения, Игорь часто внушал молодым офицерам мысль о том, что «дурной командир, как правило, требует от подчиненных лишь имитации бурной служебной деятельности, в основном связанной с показушничеством, которая эффектно выглядит в глазах начальства, однако, когда наступает, так называемый, «момент истины», и надо решать реальные боевые задачи, то такой командир, мало того, что их не выполняет, так еще губит своих подчиненных и гибнет сам». В этой связи, спецназовец Стодеревский постоянно культивировал в своем подразделении и сам лично олицетворял в 15 ОБРСПН спецназовский дух, постоянную решимость к выполнению поставленных задач Командования, а также рациональный подход к делу и недопущение в работе с личным составом упрощенчества.
Кроме того, будучи весьма критичным, к себе, Стодеревский был требователен к своим подчиненным, а также всегда находил мужество и решимость прямо заявить о наличии в части каких-то недостатков, подвергнуть справедливой критике не только своих подчиненных, но и руководство бригады, а также внести деловые
предложения, направленные на совершенствование боевой подготовки. Можно привести множество примеров, когда Игорь не шел на поводу у большинства коллектива или у вышестоящего начальства, чтобы в угоду сиюминутной коньюктуре изменить своё мнение, отойти от тех принципов, которые сам исповедовал как в службе, так и в жизни, чем заслужил неподдельный авторитет и уважение многих из тех, кто знал его по Чирчику.
Лично я постоянно использовал различные возможности, чтобы перенять у Игоря Стодеревского что-то такое, чего сам не знал или не мог. При этом искренне сожалел, что служить приходится, хоть и в одном отряде спецназ, но в разных ротах. Много позже, когда я командовал ротой, судьба подарила мне прекрасную возможность служить под началом командира отряда, капитана И.Ю. Стодеревского и наблюдать за его работой и службой уже не со стороны, а в непосредственной близости.
Когда военная судьба развела нас с Игорем Юрьевичем, я постоянно изыскивал различные возможности, чтобы через своих сослуживцев по Чирчику узнать хоть что-нибудь о нем. Например, Сергей Ершов много рассказывал о том, как Игорь успешно командовал в Афганистане 154 отрядом спецназ, в котором Сергей был начальником штаба. По мнению многих сослуживцев Стодеревского того времени, именно в реальной боевой обстановке проявилась его истинная командирская хватка, стремление и умение сосредоточиться на главном, чтобы выполнять поставленные Командованием боевые задачи с максимальным положительным результатом и минимальными потерями. Многие солдаты, сержанты и офицеры — подчиненные Стодеревского вернулись из Афганистана домой живыми и здоровыми лишь благодаря тому, что именно он был у них командиром.
К сожалению, в спецназе, как и в военной разведке в целом, не всегда бережно относились к кадрам, как, в общем-то, и сейчас их не берегут. И что особенно обидно и удивительно — ведь в большинстве случаев это люди достойные и способные сделать много такого, что другим, как правило, удобным для начальства чинушам, совершенно не дано сделать и совершить. Игорю Стодеревскому после окончания Военной академии имени М.В. Фрунзе, как это не покажется странным и удивительным, не нашлось места в спецназе. Когда я узнал об этом от начальника направления спецразведки ГРУ ГШ генерал-майора В.В. Колесника, то был просто поражен и с откровенным сарказмом заявил ему, что «если Стодеревского «списали» в пехоту, то, видимо, у нас и спецназе наблюдается переизбыток отличных командиров».
Но и там, на новой должности командира мотострелкового полка, Стодеревский остался верен самому себе и в короткий срок разболтанный и никчемный пехотный полк, на который все уже давно махнули рукой, он превратил в боеспособную воинскую часть. В пехоте, наверное, порадовались, что к ним из войск специального назначения пришел способный и деятельный командир полка, но спецназ-то, однозначно, от этого только потерял. При этом общеизвестно, что в то же самое время в войсках спецназ с завидной периодичностью одного за другим снимали с должностей командиров бригад, которые не справлялись с возложенными на них обязанностями. А выпестованный спецназом Стодеревский, который мог бы принести много пользы нашим войскам, образно говоря, «пылился в пехоте». Это ли не пример полного отсутствия в те времена кадровой политики в спецназе и государственного подхода в плане рациональной расстановки кадров.
Да, я согласен с тем, что Стодеревский для некоторых командиров и начальников был, как говорят в таких случаях, «неудобным подчиненным». Но
