Испанское телевидение высказалось крайне эмоционально: "Ельцин делает шаги, с каждым разом все более свидетельствующие о его политическом безумии". О Степашине нигде не было слышно ни одного лестного комментария. Самая мягкая форма оценки его звучала примерно так: "У него нет никаких идей, ни во внутренней, ни во внешней политике". Кто-то даже высказал предположение, что в лице Степашина Б. Ельцин подыскивает человека на роль Пиночета и что Россию ожидает длительный период закручивания гаек. Однако опытные российские наблюдатели давно знали, что С. Степашин не обладал личными качествами жесткого администратора. Всегда холеный, упитанный, довольно складно строящий ничего не значащие фразы, он был известен как просто преданный Б. Ельцину человек. В его характере преобладали размытость, мягкость, обтекаемость. Сам президент рассматривал его как "премьерского покера", т. е. переходную фигуру на время подбора "настоящего полковника".
Кандидатура Степашина, внесенная в Государственную думу, никого не интересовала, потому что все помыслы депутатов были сосредоточены на судьбе импичмента. В канун "судного" дня на слушания в Думу были приглашены М. Горбачев, П. Грачев, В. Руцкой, И. Рыбкин, В. Шумейко. Их просили выступить в качестве экспертов для оценки объективности сформулированных обвинений. И все указанные бывшие политические деятели, в той или иной мере причастные к обсуждавшимся вопросам, предпочли скрыться от общественности, уклониться от явки в Государственную думу. Сказались личная трусость, боязнь вызвать гнев президента, от которого каждый Из упомянутых лиц получил немалые подачки, привилегии, и традиционное неприятие демократических институтов и процедур со стороны тех, кто больше всего говорит о своей приверженности к демократии. Привести силой их никто не имел права, а рассчитывать на их совесть не приходилось. Лидер фракции "Аграриев" Н. Харитонов так и сказал: "Их можно доставить в Думу только под конвоем в "воронке".
Три дня шли в Думе дебаты по заключению Специальной комиссии, предложившей начать процедуру импичмента. За все это время ни одна парламентская фракция, ни один депутат не решились публично выступить в защиту президента. Роль единственного "штатного адвоката" выполнял его личный представитель в Государственной думе Котенков. По существу, шел общенародный суд над политическим деятелем, которого всего восемь лет назад народ считал своим кумиром.
В день голосования правительство и администрация президента мобилизовали все свои ресурсы, чтобы не допустить "политического Ватерлоо". Из 450 депутатов 102 в той или иной форме уклонились от голосования. Эту часть депутатского корпуса я всегда называл "политическим мусором", так как в решающие моменты они постоянно внезапно заболевали "медвежьей болезнью" и покидали свои рабочие места. Всего было роздано 348 бюллетеней. Голосование было только личным и открытым. Уже в самый последний момент струсили еще пятнадцать депутатов, получивших бюллетени, но не опустивших их в урны. В результате этих цифр можно сделать однозначный вывод о том, что 27% состава депутатского корпуса либо были полностью развращены государственной властью, либо предали интересы своих избирателей и играли в данном случае только на себя, уклоняясь от решения государственных проблем. Исправно получая высокую депутатскую зарплату (равную министерской), пользуясь большими льготами и привилегиями, эти люди, по существу, уклонялись от исполнения даже своих профессиональных обязанностей в критический момент. Невозможно себе представить хирурга, который, вскрыв полость больного на операционном столе и увидев, что надо принимать кардинальное решение, вдруг снимет перчатки и скажет: "Извините, у меня заболел живот, я не стану участвовать в операции". Наши депутаты поступали именно так.
В российских средствах массовой информации публиковались данные о том, что за уклонение от голосования или за испорченный бюллетень платили по 30 тыс. долларов. Если предположить, что каждый из "дезертиров" получил: такую сумму, то получится, что Кремль израсходовал на эту кампанию всего три миллиона долларов. Эта сумма представляется ничтожной, если считать ее ценой за власть над Россией. Но такая сумма для каждого возможного "взяточника" вдвое превышала общий фонд депутатской заработной платы за все годы его пребывания в должности парламентария.
Фактические результаты голосования оказались следующими:
- За обвинение по развалу СССР и подписанию Беловежских соглашений было подано 240 голосов, "против" - 72. Недействительными оказались 7 бюллетеней.
- За обвинение по расстрелу Белого дома высказались 263 депутата, "против" проголосовали 60, 8 недействительных бюллетеней.
- За незаконное начало чеченской войны 288 депутатов выразили свою готовность обвинить президента, "против" - всего 43 голоса, 4 бюллетеня были признаны недействительными.
- За обвинение в развале армии и подрыве обороноспособности страны высказался 241 парламентарий, "против" - 77, недействительных бюллетеней - 14.
- За обвинение в геноциде народов России проголосовали 238 человек, "против" - 88, недействительных бюллетеней - 7.
Для того, чтобы можно было официально начать процедуру импичмента, нужно было по любому из пяти пунктов обвинения набрать 2/3 голосов от списочного состава депутатов Государственной думы, т. е. получить не менее 300 голосов. Импичмент не состоялся, не удалось набрать двух третей ни по одному вопросу. Судьбу президента спасли "мертвые души" в парламенте. Примерами таких "душ" были в прошлом известный политический комментатор Александр Невзоров, который просто исчез в день голосования, популярный эстрадный певец И. Кобзон, который выехал из Москвы в канун голосования, но распространил записочку, в которой говорилось, что, мол, я поддерживаю все пункты обвинения, хотя прекрасно знал, что такой "документ" никогда не будет принят счетной комиссией. Он действовал по принципу, чтобы и овцы были целы, и волки сыты. Фракция "ЯБЛОКО" специализировалась на порче документов для голосования, "яблочники", считающие себя самыми интеллигентными парламентариями, испортили 23 бюллетеня, которые были признаны недействительными. Один заместитель Явлинского по партии С. Иваненко испортил три бюллетеня из выданных ему пяти. Вот до какой степени доходили борцы за демократию в "момент истины".
По партийной принадлежности голосовавших можно определенно сказать, что все левые фракции: КПРФ, Народовластие, Аграрии дружно и очень дисциплинированно проголосовали за импичмент. "Наш дом - Россия" правительственная партия - голосовала либо против импичмента, либо уклонилась от голосования. Вся фракция ЛДПР (В. Жириновский) солидарно воздержалась от голосования, что было равнозначно поддержке президента. "Яблочники" формально получили свободу голосования, но на деле, голосуя вразброд, портя бюллетени, сыграли на руку противникам импичмента. Своей ясной, принципиальной позиции по отношению к импичменту эта партия не определила. Кстати, среди "яблочников" оказалось как раз много тех, кто получил бюллетени, но так и не решился опустить их в урну.
Вся информационная структура России в дни после голосования раскалилась от пафосных восторгов и торжеств по случаю неудачи затеи с импичментом. Итоги голосования подавались публике как крупная политическая победа президента, хотя для любого стороннего наблюдателя ситуация выглядела как раз наоборот. Несмотря на формальную неудачу идеи "импичмента", Ельцин потерпел тяжелейшее политическое поражение. Ведь из числа "живых" депутатских голосов, поданных людьми, сидевшими в зале, более 2/3 было подано за его обвинение по каждому из пяти пунктов заключения Специальной комиссии. Заметим, что процедура счета от числа списочного состава характерна только для Думы. При выборах самих депутатов в избирательных округах, губернаторов и самого президента страны не принимается в расчет списочный состав избирателей. Расчет ведется только от числа явившихся на избирательные участки и проголосовавших избирателей. Не явившиеся, "мертвые души", в учет не принимаются. Только в Думе именно "мертвые души" могут решать судьбу важнейших вопросов. Безусловно, следовало бы распространить принципы общероссийского избирательного права и на думцев, чтобы они не имели возможности камуфлировать свою коррумпированность физической неявкой на голосование или порчей бюллетеней.
Циничный пример политического торга с Кремлем дал Владимир Жириновский, уже 18 мая 1999 года направив личное письмо Б. Ельцину, в котором предложил 17 кандидатур в состав нового российского правительства от либерально-демократической партии как штату за участие в саботировании импичмента. Зная о крайне натянутых отношениях между президентом и московским мэром, В. Жириновский включил в письмо такой пассаж: "...Учитывая роль столицы в жизни страны как политического, финансового, экономического центра, оказывающего важное влияние на субъекты Российской Федерации, предлагаю ликвидировать должность мэра столицы, введя вместо нее должность члена Правительства Российской Федерации - министра по делам Москвы.
