Однако из отчетов местных партийных лидеров на пленуме было видно, что борьба с «вредителями» по всей стране и так шла полным ходом, повсюду выявлялись скрытые «организации» троцкистов. Поиск врагов приобрел характер паранойи. Их обнаруживали всюду, «следы их грязных лап» виднелись даже на передовицах газет. Главный редактор «Правды» Мехлис сообщал в докладе на пленуме, что редактор харьковской газеты «Коминтерновец» «допускает, что на первой полосе имеется снимок, и на этом снимке т. Сталин – в гробу, под видом, что кто-то читает газету, но все это так обтяпано и обстряпано, что т. Сталин в гробу. А вот другая газета, как будто бы безобидный заголовок: „Всенародное обсуждение Конституции“. А вот подзаголовок: „Сталинская Конституция – гроб…“, а дальше идет новый подзаголовок»…капитализма всего мира»».
Пленум открыл настоящую вакханалию террора, в жернова которого попали новые сотни тысяч людей. Аресты и казни стали проводиться списками на основе доносов и «спецразработок» НКВД. На списках сохранились резолюции высших партийных сановников. Известны так называемые «альбомные дела»: в специальных альбомах на отдельных листах кратко излагалось дело 100—200 человек, приводился их список и оставлялось место для приговора. Сталин, просматривая списки, против каких-то фамилий ставил цифру «1» (расстрел) или «2» (10 лет заключения), судьбы остальных людей решали «судьи» Ульрих, Ежов и Вышинский.
В разгар репрессий в 1937—1938 гг. аресты и расстрелы на местах проходили по спускаемым из центра «планам» с указанием количества подлежащих аресту и «высшей мере социальной защиты», т. е. расстрелу. Поспешно оформленные следователями дела рассматривали так называемые «тройки» судей, причем суд длился считанные минуты, а приговоры выносили на основе знаменитой статьи 58 УК, имевшей полтора десятка подпунктов – один страшнее другого. Приговоренных к смерти убивали в подвалах управлений НКВД и в тюрьмах, а приговоренных к тюремному заключению отправляли в систему ГУЛАГ.
Существует легенда, что в управлении НКВД Ленинграда (Большой дом) в 1937 г. работала специальная гигантская мясорубка, которая размалывала тела казненных в подвале, а потом этот кровавый «фарш» спускали через канализацию в Неву. Число казненных было так велико, что порой на поверхности Невы виднелась кровавая река, тянувшаяся вдоль левого берега на протяжении сотен метров от Большого дома до Летнего сада. Достоверно же известно, что тела казненных из Большого дома вывозили на Левашовскую пустошь, где было похоронено не меньше 47 тыс. человек.
Почти в каждом крупном городе СССР была своя «левашовская пустошь», на которой расстреливали и хоронили «врагов народа». Так, в Куропатах под Минском в 510 могилах лежит прах не менее 30 тыс. людей. Общее число погибших за годы «Большого террора» точно установить невозможно. Речь может идти о 10 млн человек.
Не миновали расстрельного подвала и сами чекисты. Считается, что их погибло в собственных застенках не менее 20 тыс. человек. Среди них оказались многие известные палачи заложников времен Гражданской войны, крестьян эпохи коллективизации, а потом оппозиционеров всех мастей – А. Х. Артузов, Я. Х. Петерс, М. Я. Лацис, И. С. Уншлихт, М. С. Кедров и др. Так был уничтожен первый «слой» чекистов, тех, кто работал под началом сначала Ягоды, а потом Ежова. Сам Ежов, после назначения в 1938 г. на его место Лаврентия Берии, был переведен на другую работу, потом арестован и расстрелян. Хрущев писал в мемуарах об этом времени: «Ежовым Сталин был уже недоволен. Тот сыграл свою роль, и Сталин хотел поменять на ходу лошадей, но продолжать ехать тем же курсом и осуществлять те же дела. Для этого ему были нужны другие люди. Раньше Ежов, заменяя Ягоду, уничтожил многие кадры, в том числе и чекистские, которые работали с Ягодой. Теперь Сталину (как я понял это после его смерти) понадобилось покончить с кадрами, которые выдвинулись при Ежове. Берия и предназначался для этого». Есть сведения о том, что Ежова не расстреляли, как других приговоренных, а буквально забили ногами сбежавшиеся в подвал его бывшие подчиненные, люто ненавидевшие своего свирепого (даже для «органов») начальника.
Система Главного управления лагерей НКВД выросла из опыта первых концлагерей 1918—1920 гг., но более всего из СЛОНа – основанного в 1920-е гг. «Соловецкого лагеря особого назначения» в бывшем Соловецком монастыре. Идеологической основой лагерной системы стала идея о ликвидации тюрем – наследия царского режима – и создании лагерей перевоспитания, «перековки» уголовных и политических преступников в полноценных граждан Страны Советов с помощью труда. На самом деле лагерь на Соловках был первым опытом содержания и уничтожения политических противников режима. Здесь же сложилась и была опробована на практике система управления и организации жизни и работ (порой бессмысленных), а также ликвидации огромных масс заключенных (расстрелы сотен людей за одну ночь).
ГУЛАГ же, основанный в 1930 г., стал своеобразным министерством рабского труда заключенных. В январе 1930 г. нарком юстиции Н. В. Крыленко писал в «Правде», что «сейчас не практикуется уже лишение свободы на сроки меньше года. Предложено в максимальной степени развивать систему принудительных работ. Проведен ряд мероприятий по использованию труда лиц, осужденных на сроки свыше 3 лет, на общественно необходимых работах в специальных лагерях в отдаленных местностях».
В 1930 г. «по инициативе тов. Сталина» чекистам поручили строительство Беломорско-Балтийского канала, где был использован труд 100 тыс. заключенных. Канал построили досрочно, причем строительство оказалось дешевле в 4 раза по сравнению с расчетными суммами. Первый опыт эффективности рабского труда воодушевил руководителей партии и государства. НКВД начал строить канал «Москва-Волга», а также множество предприятий, стал ведать шахтами и лесозаготовками. Репрессии против крестьянства в годы коллективизации в начале 1930-х гг. специально подстраивались под потребности ГУЛАГа, постоянно нуждавшегося в заключенных.
Одной из особенностей террора стало вовлечение в него «членов семьи изменника Родины» («ЧСИР»). Обычно сразу же после ареста мужей жены, а также дети лишались почти всей занимаемой ими жилплощади, вещей. Порой их попросту выгоняли на улицу, а имущество и вещи забирали себе чекисты. Затем следовало увольнение с работы, арест по обвинению в соучастии или недоносительстве. Арестованных членов семей «врагов народа» содержали в особых лагерях (например, «лагерь жен» под Акмолинском и др.) или на поселениях в дальних районах страны.
Жены и дети крупных деятелей были разменной монетой в терроре. Их преследование (или угроза его применения) становилось дополнительной формой моральной пытки упорствующих «оппозиционеров». Известно, что Каменева сломали тем, что пообещали расправиться с его любимым сыном. Кроме того, жены были важны для следствия по конкретному делу, а также оказывались заложницами для дел будущих. Как вспоминал Н. С. Хрущев, «Сталин широко применял такой способ ареста. Через жен ответственных работников он старался раскрыть „заговоры“, раскрыть „предательство“ их мужей… Жены ведь должны знать их секреты и сумеют помочь государству разоблачить врагов народа. Так были арестованы жены Михаила Ивановича Калинина, Кулика, Буденного, а позже и жена Молотова Жемчужина. Я даже не знаю, сколько их было, таких, наверное, огромное количество, невинных женщин, которые пострадали за невинность своих мужей. Все они были расстреляны или сосланы».
На 1 мая 1930 г. в лагерях было около 171 тыс. заключенных. После 1934 г. начинается резкий рост числа «зеков» (заключенных). По неполным данным, на 1 января 1934 г. их было 510 тыс. человек, на 1 января 1935 —уже 725 тыс. К 1 января 1940 их было почти в два раза больше – 1344 тыс. человек, на 1 января 1941—1501 тыс. человек. В годы войны численность зеков упала до 664 тыс. человек (1944), но потом стала вновь возрастать, превысив в 1948 г. 1 млн человек. Возможно, что эти данные не учитывают тысячи спецпоселков, где находились высланные «кулаки», работавшие на лесоповале (в январе 1932 г. – не менее 1,4 млн человек). Но точных сведений о числе зеков до сих пор нет. Так, по некоторым округленным данным, через лагеря, тюрьмы, колонии и другие места заключений в 1939 г. прошло не 1,3 млн человек (как указано выше), а 2,1 млн заключенных.
Подтвердились наблюдения А. И. Солженицына о том, что в начале 1938 г. в ГУЛАГе был получен тайный приказ об уменьшении количества заключенных. В результате проведенных «мероприятий» погибло 25% от общего числа заключенных. Методы «разгрузки» – уничтожения людей – были уже отработаны ранее: невероятно тяжелые условия работы (ручные земляные, рудничные, а также лесоповал) при страшных морозах с одновременным сокращением пайка и повышением норм выработки. Параллельно велась «энергичная борьба за лагерную трудовую дисциплину». Она состояла в ликвидации «саботажников» – не выполнивших норму заключенных. В итоге, было уничтожено не менее 525 тыс. человек. После этого начальство лагерей победно рапортовало о достижении огромной экономии денег «в связи с проведенной разгрузкой лагерного контингента». Вообще же жизнь в лагерях и колониях ГУЛАГа была истинным адом на земле. С тех времен в лексикон вошло понятие «лагерная пыль» – это то, что оставалось от людей, замученных непосильной работой, голодных, ограбленных, униженных уголовниками и охраной, превращенных в безгласных рабов, в скотину, без всякой надежды на справедливость, милосердие и свободу.
