Представляется необходимым разработать под эгидой Совета Безопасности ООН международный механизм перехода от противостояния с элементами сотрудничества к сотрудничеству с элементами противостояния, а далее к демонтажу и окончательной ликвидации ядерного оружия. В этой связи является весьма отрадным, что пять основных членов "ядерного клуба" подтвердили намерение избавиться в будущем от своих ядерных вооружений, правда, пока без уточнения конкретных сроков исполнения этого намерения. Соглашение об этом принято по окончании конференции ООН, созванной для пересмотра договора 1970 года о нераспространении ядерного оружия [32]. На конференции было заявлено, что полное ядерное разоружение является обязательным для всех ядерных стран. Делегаты согласились ввести мораторий на любые виды ядерных испытаний, продолжать сокращать и ликвидировать тактическое ядерное оружие, сделать ядерные арсеналы более прозрачными для международных инспекций. Участники конференции пришли к соглашению разработать и в течение пяти лет принять договор о запрещении производства расщепляющихся материалов для вооружений. Но особенно важным в принятом коммюнике является содержащийся в нем призыв к снижению роли ядерного оружия в доктринах национальной безопасности, а значит, и в военных доктринах ядерных государств.
Сейчас уже ясно, что к ядерному оружию следует относиться не как к оружию сдерживания, а как к специальному "стратегическому неприкосновенному запасу безопасности", который можно (надо) иметь, но категорически нельзя расходовать. Надо снизить геополитическое значение ядерного оружия, придав ему статус оружия бездействующего. При таком подходе к ядерному оружию и в современных условиях, и в будущем оказались бы ненужными его большое количество различного базирования и высокая мгновенная готовность. Отпала бы необходимость создания сложных и дорогостоящих систем управления этим оружием. Более того, сами ядерные вооружения государств могли бы стать предметом международного контроля под эгидой ООН и МАГАТЭ. В этой связи было бы логичным и целесообразным существенно уменьшить на договорных условиях или даже в одностороннем порядке ядерные арсеналы всех нынешних членов "ядерного клуба" хотя бы до того минимального уровня, который имеется, скажем, у одного из членов этого клуба, например, Китая, Франции или Великобритании.
Известно, что Великобритания и Франция вместе обладают намного меньшим, чем Россия, ядерным потенциалом и, тем не менее, они не наращивают, а сокращают его. Великобритания уже сократила свои ядерные вооружения на 25%, а Франция вместо запланированных дополнительно к строительству шести атомных подводных лодок с ядерными баллистическими ракетами строит только четыре. Еще меньший ядерный потенциал находится у Китая. Однако эти ядерные государства считают, что такого количества ядерных средств у каждого из них вполне достаточно, чтобы сдержать агрессию любого крупного ядерного государства. И они никогда не стремились, глядя на США и СССР, наращивать количество ядерного оружия до уровня, имеющегося в этих странах, т.к. это, по их мнению, только увеличило бы расходы на военные нужды, но не привело бы к повышению безопасности их государств.
Когда-то бывший СССР предлагал всем ядерным странам полностью ликвидировать ядерное оружие на планете к 2000 году, но уже тогда было ясно, что это чисто политическое предложение, и оно является преждевременным и практически неосуществимым. Сейчас, когда мир вступил в новое тысячелетие, оказалось, что он представляет собой стихию конкурирующих национальных интересов различных государств, продолжает оставаться противоречивым, чреватым неожиданностями. С одной стороны, укрепляется взаимное доверие между бывшими противниками и соперниками, устраняются многие конфликтные ситуации, но, с другой - появляются новые конфликтоопасные регионы и "горячие точки". Это значит, что ядерные страны будут вынуждены продолжать делать ставку на ядерное оружие в интересах сдерживания.
Пока трудно предвидеть, как будет складываться и развиваться политика будущих новых великих держав в первую четверть нового века (Бразилии, Аргентины, ЮАР, Индии) и тем более держав, претендующих стать великими (Ирана, Ирака, Турции и др.). Сохраняют большое желание и стремятся стать ядерными и такие страны, как Алжир, Египет, Ливия, Румыния, Тайвань. Имеют практическую возможность очень быстро стать ядерными Германия и Япония. В таких условиях своеобразная минимальная "ядерная страховка" безопасности в виде "стратегического неприкосновенного запаса", видимо, не будет лишней никому. К тому же вряд ли следует ожидать, что нынешние члены "ядерного клуба" все дружно пойдут на полную ликвидацию ядерного оружия.
Полностью отказываться от ядерного оружия в течение определенного времени будет даже нецелесообразно. Это связано и с тем, что, как уже отмечалось, сейчас имеется возможность создать такое оружие скрытно, даже без проведения ядерных испытаний. Механизм возможности "внепланового", стихийного расширения "ядерного клуба" пока не изучен, и мир может совершенно неожиданно оказаться в ситуации, когда ядерное оружие будет находиться в руках тоталитарных экстремистских стран и режимов и они безусловно будут угрожать им всем остальным. Уже были достаточно убедительные примеры этому. Некоторым странам не хватило буквально нескольких месяцев, чтобы создать свой ядерный боеприпас.
Было бы ошибочным утверждать, что ядерное оружие полезно полностью ликвидировать в одностороннем порядке. Пока это равносильно искусственному занижению ядерной военной опасности и непосредственной угрозы, особенно если учесть, что в ряде государств власть уже находится в руках экстремистов. Поэтому сейчас необходимы совместные действия как ядерных, так и безъядерных государств в интересах глубоких, но сбалансированных сокращений ядерных вооружений и полного прекращения ядерных испытаний. Нужны реальные практические шаги на пути защиты человечества от бесконтрольной анархии создания и наращивания ядерных вооружений.
Некоторым ядерным странам трудно расстаться даже с небольшой частью этого оружия, т.к. они сохраняют веру в его сдерживающий эффект, а также веру в то, что это оружие создает величие и престиж государству. Политическое руководство таких стран рассматривает ядерное оружие как важнейшее средство национальной политики. Пусть эти страны оставят у себя столько ядерного оружия, сколько сами считают необходимым, это их дело. Для решения реальных задач ядерного сдерживания количество этого оружия, как уже неоднократно подчеркивалось, может без всякого страха за безопасность составлять всего лишь десятки единиц, например, 70-100, а может, и еще меньше, но обладающих высокой живучестью, управляемостью, надежностью. Меньшим количеством самых совершенных и надежных ракет можно обеспечить бo'льшую и более гарантированную безопасность государства.
Этот "неприкосновенный запас безопасности" могут составлять, например, межконтинентальные баллистические ракеты, хранящиеся в надежно защищенных сверхглубоких шахтах, в толщах скальных укрытий, гор. Для них не должно быть опасно даже прямое попадание ядерной боеголовки. Такие ракеты должны быть готовы к запускам как одиночно, так и в составе группы, хотя это вряд ли когда-нибудь потребуется.
Устойчивое положение в многополюсном ядерном мире можно сохранить лишь в том случае, когда каждое ядерное государство, имея контролируемое, скажем, со стороны ООН, МАГАТЭ, минимальное количество ядерных средств, будет конституционно и доктринально ориентироваться на их применение лишь в ответном ударе.
И никакая ставка на применение ядерного оружия первым, на упреждающий ракетно-ядерный удар не должна возводиться в ранг закона ядерного государства, т.к. это не сможет предотвратить нанесение ему ответного, а иногда, чтобы не опоздать, и упреждающего удара. В этой ситуации становится также бессмысленным для ядерного государства и ответно-встречный ракетно-ядерный удар. Его просто не нужно планировать и организовывать, создавая под него чрезвычайно дорогую информационную инфраструктуру. Известно, что для его осуществления необходима своевременная, надежная и достоверная информация системы предупреждения о ракетном нападении и надежная система управления ею. С помощью тех информационных систем и средств, которые уже имеются сейчас у некоторых членов "ядерного клуба", ответно-встречный ракетно-ядерный удар осуществить практически невозможно и даже опасно. Эти системы, как показывает опыт, являются источниками ложных тревог, возникающих в ряде случаев в результате воздействия многих как объективных, так и субъективных факторов.
Таким образом, получается, что рациональным может быть лишь ответный удар. Если бы все ядерные страны на договорных условиях согласились на такой вариант применения ядерного оружия, то тогда можно было бы снять жесткие требования к работе очень громоздких, дорогостоящих и весьма далеких от совершенства наземных радиолокационных станций систем предупреждения о ракетном нападении (СПРН) государств. Можно было бы даже поставить под сомнение их концептуальную необходимость. В этой ситуации проявленное Россией стремление сохранить, скажем, одну из таких станций, построенную 35 лет назад на территории Латвии (Скрунда), носило скорее престижный характер, чем представляло стратегическую целесообразность. Тем более что контролируемое скрундской радиолокационной станцией пространство северо-западного стратегического ракетно-космического направления в определенной мере перекрывалось другой такой же станцией, размещенной непосредственно в России, на Кольском полуострове. Станцию, оказавшуюся на чужой территории, пришлось закрыть, демонтировать и взорвать.
